– Мне сказал отец, кто убил мессира Жана. Я их не осуждаю, но, и не оправдываю! Они честно исполнили приказ и свой долг. Мессир Жан был, царствие ему небесное, слишком чувствительным и ранимым человеком, он, рано или поздно, все равно бы проболтался…

Глаза Сугерия вспыхнули, он подумал, что Людовик поддерживает все его дела:

– Сир! Вот, вы сами видите, что иначе…

– Иначе!!! – Закричал на него принц, замахнувшись. – Ах, ты! Значит так, Сугерий! Делай, что хочешь, но запомни мои слова! Чтобы эти два немых убийцы, у которых их благородный хозяин отрезал языки, были при тебе! Ты собственноручно отрежешь им головы и лично принесешь их Годфруа, когда он вернется из Руана! Да! А, он, поверь мне, вернется!..

– Но, сир… – Сугерий упал на колени перед Людовиком. – Пощадите! Это мои самые надежные и проверенные люди. Я без них, как без рук!..

– Ну, так привыкай обходиться только ногами! Всё! Я сказал…

Сугерий понял, что спорить с принцем, особенно, если он в таком состоянии, и рассержен, просто бесполезно. Он решил согласиться, подумав, что Людовик позже позабудет о своем приказе.

– Будет исполнено, принц. Эти двое умрут, когда приедет де Леви…

Людовик пристально взглянул на него:

– Значит так, монашья морда! Я считаю тебя своим близким другом. Это правда. Но, запомни мои слова! Нет! Лучше, заруби их на своем носу! Годфруа де Леви вырос со мной. Мы дружим с ним с пеленок! Его мать кормила меня грудью, когда у моей покойной матушки внезапно пропало молоко! Ты и твои люди будут днем и ночью охранять его, словно он – принц крови! Понял меня?..

Сугерий низко поклонился:

– Понял, сир…

Людовик широко расставил ноги, скрестил руки на груди. Его ноздри широко раздувались от гнева:

– И, напоследок, Сугерий. Сдувайте пылинки с парня! Никаких неожиданностей больше я не хочу слышать! И, пожалуйста, не рассказывай мне о судьбе! Отныне, ты будешь судьбой и ангелом-хранителем этого рыцаря. Камни, вулканы, стрелы и прочие напасти судьбы пусть теперь попадают в тебя и твоих людей, но, не в него. Уразумел?..

– Да, уразумел, сир. Рыцарь Годфруа…

– Рыцарь Годфруа будет жить до старости, до белых седин!.. – перебил его Людовик, топнув ногой…

Годфруа был в Руане уже второй день. На этот раз, он решил лишний раз не рисковать и взял с собой только Анри-Лотарингца и пять проверенных рыцарей, из числа тех, кто был с ним во время захвата донжона. Они разместились в пригороде Руана, в одной из небольших гостиниц, хозяева которых мало интересовались своими постояльцами, куда больше интересуясь звонкой монетой, сыпавшейся из кошельков постояльцев в руки владельцев. Двадцать арбалетчиков, переодетых торговцами и ремесленниками, Годфруа разместил на удалении одного лье от Руана, приказав перехватывать абсолютно всех гонцов, едущих к Руану с юга. Он надеялся, таким образом, отрезать Гуго де Биго от известий со стороны графа Робера де Мёлан…

На этот раз, небольшой отряд представлял удивительную и пеструю картину. Годфруа и его оруженосец были одеты купцами. Один из рыцарей изображал еврея-менялу со слугой, которого играл его оруженосец. Два рыцаря были переодеты в монахов-паломников, а их оруженосцы в провансальских наемников. Оставшиеся два рыцаря и оруженосца были, своего рода, резервом на случай провала операции и прикрытия отхода. Они были одеты рыцарями, не скрывали этого и вели себя так, как и должны были вести рыцари. Они пили, буянили, били посуду, хозяина и слуг, задирали юбки служанкам, жене и дочкам владельца гостиницы. Одним словом, они были самыми простыми и обыкновенными рыцарями конца одиннадцатого века!

За исключением только одного. Они все служили короне Франции, спасти которую они могли, только вернув или уничтожив последний пергамент…

К концу второго дня, Годфруа уже точно знал, что мессир Гуго де Биго находится в Руане. Он увидел его мельком, спрятавшись в толпе зевак.

Рыцари, переодетые монахами, спокойно прошли в замок Руана, попутно продав какие-то безделушки воинам охраны, выдав их за святые реликвии и частицы мощей, которые они привезли из Испании и Италии. Охранники замка, ничего не подозревая, рассказали монахам о странном английском сеньоре, который жил в угловой комнате большой башни цитадели Руана. Он был только с конюхом и оруженосцем, хотя, мало походил на бедного рыцаря. Они рассказали, что мессир Гуго, буквально, швырял пригоршнями монеты, играя в кости с комендантом замка, приходившимся ему отдаленным кузеном. Долго проболтав на разные темы, рассказав воинам разных небылиц и откровенного вранья, рыцари установили графики смен караулов, время приблизительного обхода и остальные мелочи, способные помочь Годфруа незаметно проникнуть в замок и возвратиться назад.

Годфруа собрал рыцарей для выработки окончательного варианта возврата пергамента. Они собрались вечером в таверне, неподалеку от большого моста через Сену напротив замка Руана.

Вечерами таверна была переполнена народом. Было шумно, весело и среди пьяной толпы посетителей им легче было незаметно обсудить все вопросы.

– Мессиры, – произнес Годфруа, подняв стакан с вином, – предлагаю всем помянуть наших храбрых товарищей, сложивших головы под стенами Шато Контэ-Нуарбруж…

Рыцари и оруженосцы подняли бокалы и молча выпили.

– Завтра, после заката, мы будем забирать последний пергамент. – Спокойным голосом сказал де Леви. Он усмехнулся и добавил. – Самое главное, чтобы мессир Гуго был на месте!..

Воины весело засмеялись, выпили еще.

– Начнем так. Вы, – де Леви повернулся к рыцарям, – переоденетесь монахами и начнете отвлекать стражу чем и как угодно, лишь бы они не смотрели на внешнюю стену башни.

– Хорошо… – кивнули рыцари.

– Так. Прекрасно. Если, что-то у нас пойдет не так, я прокукую два раза. Тогда вы, – он повернулся к другим рыцарям, – должны будете затеять шумную ссору с евреем-менялой, его слугой и парочкой провансальских наемников. Понятно?..

– Просто, как пареная репа… – усмехнулся один из воинов.

Отряд весело засмеялся удачной шутке товарища.

Годфруа посмеялся вместе с ними, потом, сделал серьезное лицо и добавил:

– Честно сказать, будет не до шуток. Вам, – он повернулся к рыцарям, – надо будет, как обычным рыцарям-забиякам, вместе с оруженосцами вступиться за монахов и начать драку с евреем, его слугой и провансальцами. Тогда, уже точно, глаза и уши стражи замка будут смотреть, и слушать только вас!

– Будет исполнено, не беспокойтесь, мессир Годфруа… – ответил ему один из рыцарей.

– Хорошо. Будем надеяться, что все пройдет, как по маслу… – кивнул ему де Леви и продолжил инструктаж отряда. – Когда мы заберем документ, будьте готовы, опять же, по моему сигналу, прикрыть наш отход. Для этого, перенесите драку ближе к воротам замка и слушайте сигнал. Я прокукую три раза! Повторяю, три раза, если мне понадобится ваше прикрытие…. Если же, в течение пары часов, или одной стражи, никакого шума и переполоха в замке не будет, вы спокойно уходите и ждете меня с оруженосцем за стенами города. Разместитесь с лошадьми в ближайшем лесочке, рядом с воротами на Париж. Двое из вас должны будут остаться и проверить, все ли у нас удалось. Снова, под видом монахов, зайдите к своим знакомым стражникам, выпейте с ними. Если что, они вам сами расскажут, не дай Бог…

Годфруа перекрестился, рыцари тоже.

– Если у меня ничего не получится и документ останется у англичанина, проследите за ним до порта, сядьте на корабль и заберите бумагу на борту. Выкиньте её за борт или сожгите, любой ценой отнимите бумагу, только не дайте ей уплыть из Франции…

Рыцари заволновались, услышав тревожные нотки в голосе их командира.

– Мессир, Не надо так говорить! Мы уверены, что все у вас и нас получится… – сказал один из рыцарей.