Внезапно, короля дернул за рукав Ги де Клермон, показывая рукой на линию огней, загоравшихся в темноте:

– Сир! Смотрите! Это загораются костры англичан! Боже мой! Их сотни!..

Людовик грустно улыбнулся и похлопал его по плечу:

– Ты, мой дорого Клермон, видел хотя бы раз в жизни косаря, который бы не радовался множеству колосьев спелой пшеницы, выросших перед ним на поле жатвы?..

Ги де Клермон удивленно пожал плечами:

– Я и косарей-то толком ни разу не видел…

Людовик покачал головой:

– А, зря! Ни один косарь не заплачет, увидев богатый урожай пшеницы перед собой! Его руки зачешутся от радости и предвкушения доброй работы. Вот и нам, клянусь Господом, привалил на завтра богатый урожай. Лишь силенок хватило…

После обязательного молебна армия Людовика начала выстраиваться для своего решающего боя. Рыцари постарше подбадривали молодых воинов, нарочито громко смеялись и шутили, отгоняя от себя страхи и неуверенность.

Годфруа выделил из своей сотни рыцарей десять самых надежных и проверенных бойцов, приказав им разбить сто пятьдесят молодых рыцарей на группы по пятнадцать человек.

– Каждый из вас, ребята, – коротко сказал им напутствие Годфруа, – теперь отвечает за жизни и, самое главное, за храбрость этих юнцов. Делайте, что хотите, только удержите их от паники, когда нормандцы станут атаковать вас своей жуткой конной лобовой атакой…

– Сделаем, мессир сенешаль, не извольте переживать… – ответил за всех один из его рыцарей, седой рыцарь де Лонжюмо. – Сложим головы, но не побежим…

– Голову складывать необязательно… – Ответил ему де Леви, отъезжая от отряда рыцарей к королю. – А бежать нам просто нельзя, да и некуда…

Людовик сидел на коне в самом центре строя. Его окружали копейщики и арбалетчики графства Дрё. Прямо перед ним выстраивались части де Шомона, которым предстояло пробиваться через ряды врага первыми.

Правый фланг занимал мессир Бушар де Монморанси с рыцарством Вексена, своего лена и земель Ланнуа. На левом фланге разместились части мессиров де Муши и де Клермона.

– Ваше величество, где встать моим рыцарям и новобранцам из Монкруа? – Бодрым голосом спросил Годфруа у Людовика, с большим трудом он скрывал внутренний трепет от возбуждения предстоящим боем.

Людовик резко повернул к нему голову в шлеме и сказал:

– Как новички? Выдержат первый удар конницы нормандцев? Только, честно?..

Годфруа пожал плечами, потом отрицательно покачал головой:

– Не уверен. Уж больно, сир, они молоды и юны. Боюсь, что нам придется их оставить в резерве или для вашего прикрытия…

– Ты желаешь доверить мое охранение в битве неопытным юнцам?.. – Удивленно вскинул брови Людовик, сняв шлем и вытерев лицо.

– Да. Только им, и никому другому. – Утвердительно кивнул головой де Леви. – Вспомните меня, сир! Думаю, что честь охранять персону короля придаст им сил и уверенности в себе…

– Ладно… – махнул король. – Ставь их позади арбалетчиков и копейщиков. Посмотрим…

– Сир, где располагаться мне и моим рыцарям от Дрё?..

– Будь моим последним резервом… – Как-то глухо ответил Людовик, надевая свой шлем.

– Спешивайте рыцарей! – Приказал король Генрих своим командующим. – Пусть наши рыцари, как и во времена славных предков, пешим строем встречают врага!

Командующие отрядами пожали плечами и повернули коней, чтобы отъехать к своим частям, когда Генрих крикнул им вслед:

– Делаем три линии! Первая линия – спешенные рыцари, копья уткнуть в землю. Вторая линия – конные рыцари, третья линия – стрелки! Давайте, мессиры! И, да поможет нам Господь и Святой Георгий!..

Генрих сидел на высокой белой лошади, на вершине холма, с которого поле Бремюля было как на ладони.

«Полагаю, что франки станут прорубаться сквозь наши ряды… – подумал он, глядя на особенности построения противника. – Да, именно так они и поступят…»

– Чей там флаг? – Спросил Генрих своего оруженосца. – Что-то я не вижу…

Оруженосец присмотрелся и весело ответил:

– Мессира де Шомон! Его медведя ни с кем не перепутаешь!

Оруженосец испуганно вжал голову в плечи, понимая, что сморозил откровенный ляп. На днях, отряд де Шомона только чудом не пленил короля Генриха.

Генрих искоса взглянул на оруженосца:

– Медведь, говоришь? Отлично! Мы сделаем ловушку для медведя! Срочно гонцов к командирам отрядов! Мой приказ! Центру армии с началом атаки отряда мессира де Шомон отходить и пропустить его! Затем, всем сомкнуть ряды и отрезать его отряд от основных сил! Усилить центр армии! Придать части Йорка и Норфолка к графу Нортумберленду! Он должен удержать центр любой ценой! Повторяю! Любой ценой!..

Гонцы ускакали к графам Йорк и Норфолк, приказывая им незаметно для французов перестроиться к центру армии. За холмом передвижения англичан были незаметны для короля Людовика.

Генрих всмотрелся в вымпелы и флаги французов, выстаивающихся на другом краю поля.

«О-о! Мессир де Монморанси… – узнал король Англии гербы Бушара. – Орлы и красный крест участника крестового похода. Прекрасные рыцари! Эй! Я даже и не заметил! С ним части Ланнуа и его кузенов де Марлей! Да, эти-то, пожалуй, будут злее сатаны…»

Король резко повернул голову и крикнул оруженосцам, стоящим неподалеку от него:

– Левому флангу быть осторожнее! Напротив них стоит мессир де Монморанси и его кузены, «кровопивцы» де Марли! Всему левому флангу спешиться! Отвести лошадей, чтобы у наших рыцарей не возникло желания бежать!..

Англичане и нормандцы четко перестроились и ждали приказ короля Генриха.

Гуго де Биго граф Норфолк сидел на своем гнедом жеребце-иноходце в глубине строя центра армии и ждал атаки французов. Его острый взор еще с раннего утра увидел гербы графства Дрё и Годфруа де Леви. Он ждал возможность реванша за все свои прошлые поражения с пергаментами, на этот раз – в честном бою…

Сенешаль Годфруа, который вместе со своими рыцарями графства находился в резерве короля, не выдержал и подъехал к королю. Он склонил голову и произнес, сохраняя мизерную надежду на мирный исход сражения:

– Ваше величество. Нас втрое меньше, чем воинов у короля Генриха. Может быть, вы попробуете вступить в переговоры?..

Людовик резко обернулся к нему. Лицо короля исказила гримаса, которая показала Годфруа, что уговорить короля просто невозможно:

– Мессир де Леви! Перестаньте сеять панику среди воинства! Я уже неоднократно брал замки штурмом и осадой, несколько боев с англичанами прошли успешно, а вы, мессир, изволите сомневаться в моих возможностях…

Годфруа ответил:

– Сир! Мы росли с вами с самого детства! Мы знаем друг друга, как никто другой! Послушайте меня, ради Христа! Пошлите герольдов к королю Генриху, умоляю вас! Пошлите герольдов!..

Людовик отрицательно покачал головой:

– Взгляни! – Он указал рукой на англичан и нормандцев. – Они, в основном, пехотинцы! Мои рыцари подавят их, как клопов! Незачем посылать герольдов с просьбой о мире! Я не хочу! Только битва, и все!..

– Сир! Умоляю вас, послушайте меня! Наших рыцарей мало! Как только начнется бой, их будет невозможно удержать! Они, к несчастью, совсем не слышат голоса разума! Они рвутся в бой, не понимая, что надо, к примеру, подождать немного…. Пошлите герольдов…

– Нет! – Отрезал Людовик, отмахнувшись от де Леви. – Займите ваше место в резерве и ожидайте моих указаний…

– Трубите мессиру де Шомону начало атаки по центру армии короля Генриха! – Людовик повернулся в седле к трубачу, стоявшему чуть позади него.