– Дон де Мирпуа! Крестоносцы разбиты! Мы прикончили всех до одного! – рыцарь спрыгнул с коня и преклонил колено перед Пьером-Роже.

Предводитель подъехал к рядам повозок, приподнялся на стременах и хмуро спросил:

– Наши потери…

Командир, доложивший ему, смутился, замялся и после небольшой паузы ответил, стараясь отвести свой взгляд от сурового лица предводителя:

– Сто шестьдесят три человека, дон де Мирпуа. Из них – всего лишь сорок восемь раненых…

– Фиаско… – прошептал Пьер-Роже, закрывая свое лицо латными рукавицами. – Пиррова победа…

Всадник не расслышал всю фразу и закивал головой, радостно крикнув:

– Победа! Победа! Наконец-то мы разбили проклятых крестоносцев!..

– О, небо… – прошептал Пьер-Роже, – с этими потерями мы никогда не прогоним крестоносцев отсюда…

– О чем это вы, дон? – Переспросил всадник.

Пьер-Роже сверкнул глазами:

– Я говорю, что, если мы и так дальше будем побеждать крестоносцев, теряя по три человека на одного убитого врага – к концу года у нас не останется воинов!..

Его конь остановился возле тела крестоносца, пронзенного ударами копий, но все еще сжимавшего в своих коченеющих руках меч. Пьер-Роже присмотрелся и вздрогнул. Ему показалось знакомым лицо убитого врага. Он задумался и вскрикнул, показывая рукой на труп:

– Этого человека я знал раньше! Помнится, он привел с собой пятьдесят итальянских наемников, которые настреляли андалузский фронт в битве при Лас-Навас-де-Толоса! – Он еще раз присмотрелся. Ошибки не могло быть, только человек сильно постарел. – Да! Это именно тот итальянец, чьи наемники творили просто чудеса со своими арбалетами…

Катары все еще праздновали победу, не веря своей долгожданной удаче. Да, многие из них сложили головы на этой злополучной поляне, но, с первой победой, пусть и добытой слишком дорогой ценой, в сердцах повстанцев вновь разгоралась надежда на возможность реванша, надежда освободить Окситанию от власти Креста и франков, призрачная надежда.

– Осмотрите всю поляну! – Приказал де Мирпуа своим людям. – Проверьте все, что только можно! И, как его, не забудьте собрать все оружие…

Воины пошли по поляне собирать оружие, валявшееся на месте недавнего боя. Несколько особо ретивых и исполнительных слуг пересчитали трупы мулов и коней. Одного мула из числа упряжи повозки не хватало. Они еще раз обошли всю поляну, прочесали ближайшие кустарники, сбегали к расстрелянным на лесной дороге повозкам, – одного мула не хватало.

– Дон Пьер-Роже, – слуга поклонился предводителю, сидевшему верхом на коне возле повозок крестоносцев. – По нашему разумению, одного мула не хватает…

– Что-что? – Произнес он, отрывая взгляд от тела, убитого Гвидо. – А ну, повторите-ка!..

– Хозяин, один мул пропал… – робко повторил слуга, пряча взгляд от грозного рыцаря.

– Какой, к черту, мул?! – Удивился де Мирпуа. – Объясни-ка, подробнее…

– Дон де Мирпуа, – робко начал слуга. – Крестоносцы запрягали свои повозки четверками мулов. На дороге и поляне валяются только пятьдесят один мул…

– Значит, один из них убежал, испугавшись шума боя! – Ухмыльнулся Мирпуа, смерив слугу уничтожающим взглядом. – Из-за такой глупости ты отвлекаешь меня, дурак!..

– А вдруг, на этом муле ускакал кто-нибудь из крестоносцев? – Не унимался слуга. – Пока мы, то да се, они отправили гонца в Каркассон или аббатство, а?..

Пьер-Роже задумался. В словах слуги сквозил здравый смысл, и пренебрегать его подозрениями было нельзя. Он окинул взглядом поляну и крикнул всадникам:

– Всем всадникам разбиться на две группы и прочесать лес в направлении аббатства и Каркассона! Отослать гонцов в замки Брам и Монреаль, чтобы гарнизоны перекрыли дороги! Пусть перекроют все тропы, звериные ходы! Ни одного постороннего не пропускать! Всех задерживать и сажать в подвалы! Я приеду и разберусь позже…

Всадники ускакали. Мирпуа начал злиться от мысли, что и теперь ему не повезло полностью.

«Если, нет, этого не может быть, один из крестоносцев сбежал… – он нахмурился. – Если он доберется до Каркассона! Нашим людям будет угрожать серьезная опасность. А, если они, все-таки, нашли записку, отправленную с первым голубем, значит, они могут расшифровать весь смысл послания и по почерку…».

Пьер-Роже приподнялся на стременах и крикнул:

– Быстрее! Собирайте все! Снимайте кольчуги и амуницию с крестоносцев! Нам пора уходить!..

Андриано несся по лесу, не жалея несчастного мула. Ветки хлестали по его телу и лицу, словно вымещая злобу за то, что он единственный ускользнул из ужасной бойни. Колючие кустарники рвали его одежды, пытаясь задержать в своих цепких объятьях молодого итальянца, смысл жизни которого теперь сводился только к одному – добраться живым и, как можно скорее, известить сенешаля о спланированной ловушке, в которой погиб весь итальянский отряд.

Мул, не выдержавший бешеной скачки, пал к вечеру. Андриано сильно расшибся и, судя по болезненным ощущениям, сломал или повредил руку. Он кое-как перевязал распухающую на глазах руку, соорудив повязку, и побежал, не разбирая дороги, наугад. Мхи, растущие на северной стороне стволов, безошибочно указывали юноше путь.

родовом замке Сент-Ном

арагонскими гербами моей покойной жены

маршал де Ла Фо

владетель сеньории Мирпуа по праву завоевания

монсеньор Герен

рыцарских романов мессира Кретьена де Труа

Мессир Годфруа де Леви! Первый сеньор в нашем славном роду!..

Керак-ле-Шато

бойцами-кутилье

Восьмого молниеносного легиона

Шарлемань»

Статуты Памье

Аллоды

Арриведерчи, амиго мио! Арриведерчи! Форца, амиго мио!

Дефи!

лангобардские и готские кутюмы

Рено де Даммартена

бывший граф де Булонь

смерти от стрелы и гибели в море наследников Генриха Боклерка был причастен один из предков, – Герен понизил голос до шепота, – мессира маршала де Ла Фо

что бывает в случае кражи бумаг из секретного архива

кароччио

кузену Фридриху

Тем более что мы обговорили с вами условия почетной сдачи. Жаль, конечно, что Кадок разузнал об этом и отвлек вас, заманив на обманную охоту…

Виктор Бушмин

Альбигойский Крест   2

На Тулузу!

После неожиданного визита сенешаля, насмерть перепуганный Авраам бросился на поиски злосчастных почтовых голубей, обшаривая каждый закуток старинного Каркассона. Он понимал, что от его расторопности, сообразительности и, в конце концов, удачливости, зависят судьбы всей еврейской общины. Да, самым простым актом, позволявшим хоть как-то выместить злобу за свои неудачи, крестоносцы могли объявить начало еврейских погромов, списав на извечных скитальцев все, что только можно было придумать.

Лишенные родины, они вечно блуждали по всей Европе, платя золотом за возможность ощутить призрак домашнего спокойствия. Короли и герцоги, графы и знатные бароны не упускали случая содрать три шкуры, назначая грабительские поборы и, частенько, не гнушались откровенным грабежом, разбоем и захватом заложников. Даже король Филипп, в самом начале своего царствования, захватывал еврее прямо в синагогах, получая огромные выкупы, которые он тут же тратил на продолжение войны с Англией и ее анжуйскими королями.