– Сдавайтесь, мессир рыцарь! – Крикнул Шарлю молодой виконт Фульк Анжуйский, который командовал засадой. – Я лично отвезу вас к Его светлости принцу и засвидетельствую вашу верность своему хозяину и отвагу!

Шарль, отбиваясь мечом от рыцарей, крикнул в ответ:

– Я, сервильный рыцарь! У меня нет денег для своего выкупа! Значит, мне нет надежды на спасение!

– Я обещаю, что сам выплачу выкуп за столь храброго сеньора, клянусь Святым Мартином Турским! Я, Фульк, виконт Анжуйский! Сдавайтесь лично мне!

Шарль, понимая, что он уже не спасет добро графа от захвата, протянул свой меч Фульку:

– Примите мой меч, мессир виконт!

Фульк дал команду рыцарям отводить лошадей, захваченных у противника, и произнес:

– Уберите свой меч в ножны, храбрый рыцарь! Прошу вас быть моим личным гостем! Если пожелаете, я могу немедленно отпустить Вас к своему хозяину.

– Спасибо, мессир Фульк. Но я предпочел бы остаться до окончания войны со своим хозяином у вас в качестве пленника. Боюсь, что не сносить мне головы, если я теперь вернусь к графу де Руси с докладом, что не сберег его добро от разграбления и пожара!..

Рыцари засады подожгли ближайшие к выходу дома и стали отступать к месту сбора на опушке леса. Прибыв, они обнаружили там почти весь отряд де Леви, ожидающий возвращения своего командира. Селение было охвачено огнем, защитники, отчаявшись вырваться из него, метались среди пожарищ, перепрыгивали через изгороди и ныряли в грязный ровик, окружающий селение со всех сторон. В скорости возвратился де Леви и его рыцари, везя с собой раненого Лузиньяна и его людей.

Годфруа де Леви и принц Людовик быстро пересчитали своих воинов. Убитыми у них было всего десять рыцарей и четырнадцать оруженосцев, ещё семеро было ранено. Налет в целом был удачным! Они спешно покинули опушку и поехали в сторону главного замка графа де Руси, который заканчивал окружать мессир Мишель де Нанси и его воины. Раненого Лузиньяна, потерявшего сознание, воины уложили на импровизированные носилки, сделанные из нескольких копий и натянутой между ними нескольких слоев холстины. Ему перемотали голову и подложили под нее ворох одежды, чтобы немного приподнять ее. Людовику доложили о потерях, захваченных пленных и трофеях.

– Всё, сеньоры! В путь на главный замок графа Эбла! – Крикнул принц и отряд тронулся в путь. Людовик подозвал к себе де Леви и спросил его, улыбаясь. – Ты, случаем, не перестарался, когда выжидал время для спасения своего будущего шурина?

Годфруа пожал плечами и сказал:

– Хрен его знает, сир! Может, и перестарался… Хотя, мессир Годфруа, вроде бы, толково отбивался от рыцарей, видимо ему двинули от всей души, чтобы не грабил!..

– Но-но, легче с выражениями, я ведь, все-таки, принц Франции и твой господин! – Засмеялся Людовик. – Завтра проведаем нашего «крестника», посмотрим, как он себя чувствует.

– Посмотрим, сир…

Людовик повернулся к де Леви и тихо сказал:

– А знаешь, что умудрились захватить твои молодцы, стоявшие в засаде в тылу селения?

Де Леви пожал плечами.

– Они захватили четырех вьючных коней, шедших под охраной коменданта гарнизона…

Годфруа не понял:

– И всё?!

Принц посмотрел на него и сказал:

– Истину говорят, тебе подол юбки милейшей Луизы де Лузиньян, в особенности то, что под ним, между её прелестных ножек, затмил глаза! На этих конях тащили часть казны, причем, как я понял, большую часть, графа де Руси! Мы одним махом убили нескольких зайцев! Теперь, мне не надо будет ломать голову, где взять денег на уплату рыцарям, если поход против Эбла затянется. А милейшему графу Эблу придется покрутить свою голову и напрячь свои жилы, в которых, как он не перестает талдычить на всех углах, течет много каролингской крови!

Годфруа улыбнулся. Ему нравились такие вот, цветастые, обороты речи принца. Людовик посмотрел по сторонам, словно опасаясь быть услышанным посторонними ушами, и добавил:

– А чем поживился твой родственничек, так рисковавший сегодня?

Годфруа скривил лицо:

– Пару тройку отрезов парчи или шелка византийского, несколько небольших кожаных мешков, скорее всего с серебром или столовой утварью. Один большой мешок, вроде, со специями.

Людовик, любивший вкусно поесть, заинтересовался:

– Со специями?.. И где же он?

– Так мои рыцари свалили их все в кучу и везут в хвосте колонны на телеге с ранеными.

– Чего же ты молчал! Живо туда поехали!!!

Они повернули коней и переместились в хвост колонны.

– Который из них? – Спросил Людовик, показывая на мешки.

– Если не ошибаюсь… этот! – Сказал де Леви, указывая на кожаный мешок, весь покрытый арабской вязью.

Людовик наклонился в седле и кинжалом надрезал завязки мешка. Он просунул в него руку и вытащил несколько пакетиков с перцем, корицей и еще чем-то, источавшим тонкий и приятный аромат.

– Ты знаешь, сколько всё это стоит? – Глянул Людовик на де Леви.

– Нет, сир! – Пожал плечами Годфруа.

– Я думаю, нет, просто уверен, что этот мешочек перетянет все наши мешки с ливрами, захваченными сегодня!!!

– Да ну!!! – Искренне удивился де Леви.

– Баранки гну! – Ответил повеселевший принц. – Быстро пересыпаем этот мешок в наш трофейный, тот, что с серебром… А серебро кладем в этот мешок!

– Сир!… – произнес, было, Годфруа.

– Ну что ещё! – Немного раздраженно спросил Людовик.

– Как-то неудобно…

– Хочешь, я скажу тебе, что неудобно! Неудобно … – и принц выдал такое непечатное выражение, что де Леви даже покраснел от стыда. – Ладно. Этот мешок с серебром, лично твой! Делай с ним, что хочешь! Но, если я узнаю, что ты, дубина, отдал его Лузиньяну – запорю розгами!!! Он тебе к свадьбе понадобится, чтобы замок прихорашивать, да бабе своей всякие безделушки и побрякушки покупать!

– Вот ещё! – Покраснел де Леви.

– Да у тебя на лице твоем написано! Я буду ползать перед ней на коленях!!! – Засмеялся Людовик.

– Неправда! Я не был и не буду подкаблучником! – Гордо вспыхнул де Леви в ответ.

– Ой! Ой! Ой! Какие мы грозные в гневе! Боже мой!!! – Не унимался повеселевший Людовик. – Ладно! Это твое личное дело, будешь или не будешь! Поехали!..

И он пришпорил своего коня, направляясь в голову отряда. Годфруа поспешил за принцем, радуясь столь щедрому подарку к своей, еще несостоявшейся, свадьбе…

Отряд прибыл ночью в лагерь, размещенный возле главного замка графа де Руси. Людовик и все рыцари пребывали в прекрасном и благодушном настроении после своего удачного и успешного налета на виллу графа. Людовик выслушал доклад коннетабля де Нанси о состоянии дел:

– Как там наш «друг»? Ведет себя пристойно? – Спросил Людовик.

– Сначала вел себя смирно, сир! А вот в последние два дня, словно «белены объелся»! – Ответил Мишель де Нанси.

– Хм… Интересно! Что же это так «задело» Его светлость?.. – съязвил принц.

– Мы, как Вы и приказали, пропускали к нему в замок всех его людей… Видимо, кто-то рассказал ему об удачных для нас, и неприятных для него, событиях последних дней… – сказал коннетабль, намекая на налеты отрядов принца, де Леви и остальных командиров на земли и имущество графа.

– И что же он сделал?

– Вчера ночью попытался напасть на наш лагерь и пробить охрану, стоявшую возле моста. Наши отбились практически без потерь, так, несколько раненых, слава Богу, легко.

– Чудесно! Всё идет точно по моему плану! Коннетабль! – принц посмотрел на де Нанси. – Направляйте всадника в главный лагерь с приказом всем нашим родовитым сеньорам-владетелям скорее прибыть к главному замку мессира графа де Руси и принять его под осаду. Мы их встретим возле лагеря и, под покровом сумерек, заменим с нашими частями. Скорее всего, граф атакует их этой же ночью. Вот смеху то будет, когда ему доложат о том, на кого он напал!!! Сам приползет на коленях вымаливать мир на наших условиях, лишь бы его не оставляли «наедине» с обиженными им сеньорами Бургундскими и прочими!