– Сир, вы можете не волноваться. Раз это удалось франкам, значит, сир, мы ничем не хуже наших золотолилейных соседей.

– Я уже все сказал, мессир де Биго. Вы можете быть свободны… – король зевнул, обнажая щербатый рот, и протянул руку для поцелуя.

Гуго де Биго, великий коннетабль Англии и Нормандии, граф Норфолк и Арундел, встал и, согнув одно колено, учтиво прикоснулся губами к ледяной руке короля. Пару лет назад он разменял пятый десяток, и казалось, добился в этом мире всего, о чем только может мечтать рыцарь. Один из могущественнейших сеньоров королевства, превзошедший богатствами и титулами своего отца, Гуго де Биго мог спокойно почивать на лаврах и заниматься мелкими интригами, склоками и прочими придворными забавами, но память о нескольких мрачных моментах жизни не давала возможности опустить руки.

– Вы не пожалеете, сир. Людовик и его поганые франки скоро забьются в бессильной злобе. Судьба, – он замялся, кашлянул в кулак и продолжил. – Мы сами будем судьбой. Теперь, сир, пускай они хватаются за головы…

– С Богом, де Биго, с Богом… – король изобразил в воздухе нечто, отдаленно напоминавшее крестное благословление. – Ступай… – Гуго де Биго встал, поклонился, развернулся и пошел к дверям. Король вспомнил о чем-то важном, встал и произнес. – Гуго! Суммы будешь получать из казны под видом строительных работ для нужд обороны северных и уэльских границ королевства. На, возьми этот перстень… – он протянул коннетаблю массивное ювелирное изделие, на камне которого был грубо изображен след лапы хищной кошки. – Предъявишь его в Винчестере. – Удивленный взгляд де Биго заставил короля вздохнуть и покачать головой. – Не сомневайся. Шателен ознакомлен с моим тайным ордонансом и выдаст без лишних вопросов любую сумму. Кстати, не потеряй его! Это, пожалуй, самый могущественный пропуск в самые сокровенные места моего королевства…

– Благодарю вас, сир… – Гуго поклонился и принял тяжелый перстень. Он попытался надеть его на палец.

– Э-э, коннетабль, так нельзя… – засмеялся король. – Спрячь-ка лучше его за пазуху, или в кошель… – Коннетабль попытался изобразить удивление, но Генрих с издевкой в голосе добавил. – Я знаю, что говорю. Спрячь его в кошель. Не надо лишних глаз. Неровен час, кто-нибудь выкрадет его…

– Повинуюсь, ваше величество… – Гуго вздрогнул. Он не ожидал, что король знает о многом таком, что он скрывал даже от своих слуг. «Надо будет прикинуть мозгами, кто бы это мог докладывать королю…» – подумал он, но вслух ответил. – Предосторожность, сир, превыше всего…

– Когда я услышу приятные новости с континента?.. – Генрих пристально взглянул ему в глаза. – Приятные новости…

– Полагаю, сир, что ближе к лету или осени… – уклончиво ответил де Биго. Он почувствовал, как его ладони взмокли от пота.

– Неуверенные слова, недопустимые слова для наших ушей…

– Сир, есть несколько наметок… – де Биго попытался выдавить из себя что-нибудь, похожее на правду, но у него ничего не приходило на ум. – Могу заверить вас, сир, что удар будет нагл, огромен, скор и неожидан для Франции и ее короля…

– Это пустые слова. Пшик!.. – Генрих сурово нахмурил лоб.

– Обещаю вам, сир…

– Мне нужен хаос в какой-нибудь провинции Франции! К весне! Кровь, хаос, волнения! И желательно, чтобы эта провинция была подвассальна Людовику…

– Хорошо, ваше величество… – Гуго закивал головой, проклиная себя за поспешность беседы и собственную неподготовленность к ней. Он явно не ожидал от короля такой заинтересованности, напора, требовательности.

– Да, Гуго, еще одна деталь! – Генрих стукнул кулаком по резному подлокотнику своего кресла. – Эта провинция должна соседствовать с Нормандией. Где-то на юге или в Святой земле мне восстания не нужны. Пустая трата денег из казны…

Рыцарь молча поклонился и, скрывая едва заметную улыбку, покинул короля.

Жуткая задача и запутаннейшая головоломка родилась в стенах этой маленькой и полутемной комнатки Тауэра…

Вместо неторопливой подготовки группы агентов и неспешного выбора цели акции Гуго де Биго получил холодный ушат воды, вылитой на его голову королем, вместе с этой задачей…

Рыцари охраны, стоявшие на часах возле дверей комнаты, ужаснулись, взглянув в лицо вышедшего сеньора. Оно было белым, слишком бледным для живого человека, губы тряслись, бормоча то-то неразборчивое. Гуго опрометью пробежал по небольшому коридору и стрелой спустился по узкой винтовой лесенке башни, тускло освещаемой мерцающим светом факелов.

Выбежав во двор, Гуго быстро вскочил в седло и, поддав шпорами коня, поскакал к подъемному мосту. Оруженосец и рыцари эскорта явно не ожидали увидеть своего хозяина в таком состоянии и успели настигнуть его только за воротами Тауэра.

– Что-нибудь стряслось, мессир?.. – поравнявшись с ним, спросил оруженосец. – Его величество отказал?..

– Нет, Жан, его величество дал свое монаршее согласие… – де Биго стал потихоньку приходить в себя после беседы с королем. – Наоборот, король задал мне несколько конкретных вопросов и ткнул носом в мою неподготовленность…

– Да… – Жан сочувствующе покачал головой.

Оставшуюся часть пути они проехали молча. Молча меняли коней, молча ели, толком не спали и не отдыхали. Гуго искоса поглядывал на оруженосца, который уже начал пугаться его косых и нервных взглядов в свою сторону.

Только после прибытия в замок Норфолка и промолчав трое суток пути, коннетабль произнес:

– Жан, спешно готовь трех наших умников-грамотеев…

– Это, мессир, тех трех молодых сеньоров, что были обучены грамоте и письму? – Переспросил его оруженосец.

– Да, а разве есть еще кто-нибудь? – Гуго начинал злиться.

– Нет, хозяин, больше никого нет… – пролепетал Жан.

– То-то и оно. Пусть они немедля отправляются в Оксфорд. В местном аббатстве и монастыре есть прекрасная школа. Мне сказывали, что местные монахи – превосходные учителя, особенно в римском праве и феодальных кутюмах. Пусть поучатся и покопаются в архивах аббатства, может, чего и нароют…

.

Покинув короля и окрыленный удачей, Гуго де Биго направился в замок Винчестер, где хранилась главная казна королевства. Около тридцати лье разделяло Лондон от Винчестера, расположенного в юго-западной части Англии, но Гуго решил сделать большой крюк почти в тридцать лье и сначала направился в Оксфорд, где в тиши монастырских библиотек у него готовились три агента, специально отобранные им среди сотен младших сыновей мелких и средних рыцарских родов. Эта троица усиленно штудировала римское и королевское право, набивало оскомину в знании древних кутюмов, в общем и целом, эти люди должны были стать мозговым центром предстоящей тайной миссии.

Знание законов, юридических мелочей и тонкостей, как совершенно справедливо посчитал Гуго де Биго, могло послужить главным стержнем в претворении его старой мести Франции, ее королям и, прежде всего, его кровным, как он считал, врагам из семейства де Леви. Судьба уже сталкивала Гуго со своим противником – старым Годфруа де Леви и каждый раз, словно тому помогали неведомые силы, его враг-франк выходил если и не победителем, то уж точно не побежденным.

Один из внутренних голосов англичанина, который с годами несколько приутих, постоянно твердил ему, что его враг де Леви и есть источник всех бед, горестей и унижений. Но другой голос, видимо это была совесть или что-то ей подобное, громогласно заявлял, звенел в ушах, эхом отдавался в черепе, что именно благодаря франку судьба снова стала благосклонной к некогда опальному роду.

Действительно, именно после загадочного визита юного франка карьера рода и самого Гуго-младшего резко пошла в гору. Рок, управлявший рукой Годфруа де Леви, убрал Гильома Рыжего, освобождая дорогу Генриху и возвращая де Биго все и даже больше того, чем его отец владел раньше.

Только вот одна мелочь: Гуго, почему-то, вбил себе в голову, что просто обязан погубить, растоптать и отомстить франку, попутно насолив его сюзерену – королю Франции. Боязнь разоблачения и предания гласности факта сговора при гибели короля Гильома Рыжего тяготила, грызла и точила нервы англичанина, прерывала его сон, лишала покоя и уравновешенности.