– Чтобы ты, почем зря, не болтал языком, как лисица хвостом!.. – засмеялся де Марли, проезжая мимо него.

За рыцарем выехали четыре помощника, двое из которых держали по два боевых ланса, а остальные несли оружие для конного или пешего боя: секиру, меч-бастард, шестопер и, специально для устрашения катаров, большой скандинавский молот, задняя часть которого оканчивалась острым выступом, чем-то напоминающим клюв хищной птицы.

Вздох, в котором явственно чувствовался ужас, пронесся над рядами противника. Вид широкоплечего гиганта-рыцаря, спокойно едущего к ним верхом на огромном черном скакуне, мог повергнуть в шок даже искушенного бойца.

Граф Анри де Родез невольно вздрогнул, увидев исполина, выезжающего на середину поля, но сдержался, успокаивая себя тем, что внешний вид не всегда соответствует внутреннему содержанию. Хотя, если быть честным, он видел де Марли в деле, и не раз, поражаясь его стойкости, смелости и ловкости, не сочетавшейся с грузным и неуклюжим видом крестоносца.

Граф поднял руку, в которой было зажато копье, и, выехав навстречу крестоносцу, громко крикнул:

– Я, Анри Первый граф де Родез и виконт де Карлат, принимаю твой вызов, мессир Бушар де Марли! Combat a l′outrance!

Бушар потряс копьем и крикнул в ответ:

– Combat a l′outrance!!!

Соперники выждали небольшую паузу, так как Гуго де Арси, исполняющий роль герольда поединка, выехал вперед и громко крикнул:

– Никто не может мешать соперникам! Рыцари и оруженосцы имеют возможность только подать оружие, но не заступаться за сеньора, коли, тот упадет на землю! Наши арбалетчики расстреляют всех, кто осмелится нарушить кутюмы смертельного поединка!..

Он кивнул Бушару, который резко поддал шпорами своего жеребца, начав разгонять першерона для галопа, наиболее удобного при конной атаке. Анри де Родез немного замешкался, но вскоре поскакал навстречу крестоносцу, стараясь выбрать наиболее удачное положение для атаки, он пустил коня несколько влево, стараясь зайти с востока. Но Бушар де Марли уже разогнал своего коня, переведя его на галоп, и графу де Родез пришлось отказаться от своего первоначального плана. Он опустил копье и, выбрав левой рукой слабину поводьев, прикрылся щитом, подавшись всем телом вперед. Тело графа слилось с конем, что создало де Марли трудность в схватке.

«Ух, ты! – Удивился Бушар, увидев грамотные и уверенные действия графа Анри. – Молодец, четко прикрывается щитом…»

Он пригнулся и крепко сжал ланс, стараясь как можно вернее прицелиться для одного, но очень мощного и опасного удара. Внезапно, его конь немного оступился, попав копытом на кочку, Бушар качнулся и немного потерял концентрацию.

Граф Анри де Родез увидел, как перед ним качнулся крестоносец. Это был, пожалуй, самый удобный момент для удара. Он поддал шпорами коня и, когда они сблизились, нанес удар копьем, стараясь пронзить кольчугу крестоносца, часть которой была видна из-за неправильной посадки Бушара, к которой он был вынужден прибегнуть, чтобы удержаться в седле, когда его конь оступился.

Удар графа де Родез попал в основание седла де Марли, как раз в то место, где находилась высокая и крепкая фронтальная лука седла, предназначенная для защиты брюшины и паха всадника. Конь крестоносца, получив удар страшной силы, немного присел на задние ноги. Любой другой воин, менее искушенный в конном бое на копьях, наверняка бы вылетел из седла просто не удержав равновесия. Но Бушар де Марли каким-то чудом удержался в седле и смог провести удар по графу, который, правда, получился несколько смазанным, но достаточно сильным для того, чтобы конь Анри де Родеза припал на передние копыта. Всадники и их кони почти одновременно свалились на землю: граф завалился на бок вместе с конем, а конь де Марли, не выдержав силу удара и вес всадника, стал медленно заваливаться на задние ноги. Бушар быстро высвободил ноги из стремян и успел упасть на землю в бок от падающей лошади, но неуклюже приземлился и больно ушиб спину и затылок.

Графу Анри повезло меньше – конь зажал ногу, больно придавив ее к земле своим весом. Лошадь попыталась вскочить на ноги, своими судорожными движениями причинив страшную боль де Родезу. Он с трудом вытащил вывихнутую ногу и попытался было встать, но резкая боль, словно тысячи тонких и раскаленных игл, пронзила его. Единственное, что он смог сделать до того, как потерял сознание, это вытащить свой меч. Сквозь туман – его глаза заволакивались от боли, он увидел фигуру огромного крестоносца, медленно подходившего к нему с мечом в руке.

Анри вытянул руку, в которой был зажат меч, и стал наугад махать им, пытаясь защититься…

Бушар только сейчас понял, что граф, все-таки, смог его задеть и травмировать. Появилась странная и неприятная ноющая боль в области пупка. Видимо, обломок копья, все-таки, ударил по нему, сломавшись о крепкую луку седла. Он прикусил губу и резким ударом меча выбил оружие у графа, потом, де Марли ногой придавил ему грудь и поднес к шлему меч, крикнув:

– Граф! Вы в моей власти!..

– Да, признаю… – глухо ответил из-под шлема де Родез. – Вы победили меня! Не тяните, прошу вас, благородный де Марли…

Бушар поднял, было, меч, но что-то заставило задержать удар. Он наклонил голову и посмотрел на графа. Крестоносец увидел богато инкрустированный католический крест, едва видневшийся из-под красного сюркота графа.

– Граф, вы – католик?! – Громко спросил Бушар, не веря своим глазам.

– Да, мессир, я католик… – ответил Анри де Родез.

– Но, позвольте, граф! Зачем же вы сражались со мной?..

Граф свободной рукой стащил свой большой шлем, открыв вспотевшее и бледное лицо. Он грустно ухмыльнулся и, глядя в глаза Бушару, смело ответил:

– Эх, мессир. Я же вассал… – он закрыл глаза, видимо боль была нестерпима. Потом, открыл и продолжил. – Должен же я был показать этим еретическим трусам пример вассальной верности…

– Я не намерен вас убивать. Мне непозволительно брать на душу грех смерти католика… – де Марли убрал свой меч в ножны. – Но, граф де Родез, я не могу вас отпустить…

– Я в вашей власти, барон де Марли… – Анри вытер пот, выступивший на его лице. – Только, видите ли, де Марли, есть одна мелочь, которая не позволяет мне сразу стать вашим пленником…

Бушар присел на одно колено возле графа:

– Это еще, что за новость? – удивился он.

– Я ехал в Марсель, чтобы отбыть в крестовый поход, который проводит его светлость де Бриенн, и совершенно случайно оказался в Тулузе, чтобы испросить соизволения у своего сюзерена – графа Раймона, где и стал невольным свидетелем вызова и невольным участником поединка, дабы показать всем трусам, окружившим заблудшую душу его светлости…

– Я не смею вас задерживать, ваша светлость… – Бушар учтиво склонил голову, потом поднял графа и, поддерживая его за плечи, отвел к оруженосцам де Родеза, смотревшим во все глаза на удивительный бой и, не менее удивительный исход поединка. Крестоносец вскинул голову и крикнул им, выводя их из оцепенения и растерянности. – Эй, чего стоите, ротозеи! Живее хватайте вашего сеньора! Ему нужен лекарь!..

Слуги подхватили Анри и понесли в город. Бушар де Марли с улыбкой помахал ему. Граф Анри де Родез поднял вверх руку и крикнул:

– Даже великий Роланд, наверняка, позавидовал вам, благородный и храбрый де Марли!..

Бушар кивнул, развернулся и, слегка придерживая рукой, болевшее место на животе, пошел к своим оруженосцам, готовившим для барона коня, на котором они заменили седло и подпругу, разорвавшуюся от сильного удара.

– Так, олухи царя небесного! – Громко закричал он на оруженосцев. – Почему на поле кочки?..

Прислуга в страхе и растерянности попятилась от рыцаря, опасаясь его гнева. Один из слуг, смутившись, произнес срывающимся от волнения голосом:

– Мессир, это, наверное, крот вырыл…

– Крот?!.. – Бушар от удивления раскрыл рот, чтобы обругать всех и вся, но сдержался и, постояв мгновение, громко и весело рассмеялся. – Молодец! Отличный ответ! Нечего гневиться на тварь Божью! Как тебя зовут?..