Филипп перекрестил донжон, ведь именно в нем сейчас должны были находиться викинги, и тихо прошептал слова молитвы…
– Хозяин, нам надо уходить! – Абдалла поторапливал де Леви. Они снова преодолели отмели и стали углубляться в городские кварталы, чьи грязные улочки были буквально переполнены испуганно мечущимися и кричащими людьми.
В это время запоздалые стрелки, отправленные де Ипром на западную стену города, уже заняли угловую башню и стали расставляться на позициях, отрезая пути к возможному отступлению беглецов.
– Ведем себя спокойно… – произнес де Леви, он посмотрел на стену. – Мы сейчас словно на ладони…
Сержант, командовавший стрелков, заметил фигуры двух рыцарей и четырех стражников, скучившихся возле старого барака, выходившего почти к самому побережью. Он сложил руки рупором и прокричал де Леви, принимая его за нормандца из числа всадников Гийома де Ипра:
– Мессир рыцарь! Вы не видели здесь беглецов?!..
Филипп спокойно сел на коня, повернул голову к нему и ответил:
– Нет, сержант! По приказу мессира де Ипра мы патрулируем берег! Тут никого не было!..
– Стало быть, мессир, мы вовремя поспели!.. – засмеялся в ответ сержант.
– Молодцы! Я похвалю ваши действия, когда увижу его светлость графа Глостера!.. – прокричал в ответ де Леви.
Группа села на коней и медленно скрылась за строением.
Ох, как трудно продираться сквозь мечущуюся и наполовину обезумевшую толпу перепуганных насмерть людей, так и норовивших попасть под копыта коней.
Несколько раз их задерживали и расспрашивали, но пока им везло, да и ночная темень, сдобренная черными дымами пожаров, играла им на руку. Филиппу приходилось лишь отвечать, что они патруль, высланный мессиром де Ипром для прочесывания города и пресечения фактов мародерства. Проезжая мимо пристани, а им пришлось делать большой крюк и оставлять в стороне центральную часть городка, которая к этому времени успела превратиться в один сплошной и жуткий костер, отряд наткнулся на повозку, запряженную мулами. Сарацины быстро распрягли их и, вскочив им на спины, прямо так, без седел и стремян поехали верхом…
Отряд Гийома де Ипра.
Гийом прекрасно понимал, что, скорее всего, Филипп не решится отсиживаться в осажденном замке, ведь целью его было спасение герцога Куртгёза, а не захват и удержание важного пограничного форпоста королевства. Поэтому, взяв всех рыцарей графа Глостера и две дюжины конных стрелков, он с большим трудом, топча и сталкивая в ров перепуганных жителей, высочил через восточные ворота и, огибая городские укрепления, по длинной дуге с востока на запад, поскакал наперерез возможному пути бегства похитителей.
Загоняя коней, его воины были возле крайней западной башни уже через час…
Но, наткнувшись на труднопроходимые болота, почти вплотную примыкавшие к крепостным стенам западной оконечности Кардиффа, Гийом понял, что или Филиппу уже удалось каким-то чудом проскочить их и углубиться в спасительные ночные леса Уэльса, или он решил пробиваться через другие выходы из города.
– Спешиться и осмотреть болота!.. – приказал стрелкам де Ипр.
Воины соскочили с лошадей и, костеря всех и вся, полезли в гнилые и чавкающие болота, осматривая местность.
– Мессир Гийом, – один из рыцарей дотронулся до локтя де Ипра, – мне кажется, что они не пройдут здесь. Как-то год назад мятежные валлийцы попытались проникнуть в город через болота, но наши дозорные вовремя засекли их со стен и перестреляли из арбалетов, словно вальдшнепов!..
– Спасибо, шевалье… – буркнул в ответ Гильом. Он уже и сам понял, что Филипп решился пробиваться именно через город, а не форсировать со старым герцогом эти вонючие топи. Он медленно ехал вдоль линии болота, стараясь отыскать сухое местечко, позволившее бы ему приблизиться к стенам. Но увы, кругом была одна топь и грязь. Тогда он, привстал на стременах и, сложив руки рупором, крикнул в сторону городских укреплений, надеясь на то, что стрелки уже заняли свои позиции и его кто-нибудь, да и услышит. – Сержант! Сержант! Я, Гийом де Ипр!..
Сквозь утренний туман, через который были едва видны смутные контуры крепостных укреплений Кардиффа, Гийом внезапно услышал ответ:
– Слушаю вас, мессир де Ипр! Я, Жан, сержант королевских стрелков!..
– Жан! Вдоль западного берега никто не проезжал из города?!
– Нет, мессир де Ипр! Никто не проезжал!.. – послышался ответ из тумана. – Правда, возле башни вертелись какие-то конные патрули, но рыцарь уже уехал!
– А кто его послал к побережью для патруля?! – снова крикнул в туман Гильом.
– Так вы же и послали, сеньор де Ипр!..
– А как они выглядели, Жан?!
– Вроде их шестеро было! – снова послышался ответ из рассеивающего слоистого утреннего тумана. – Кажись, два рыцаря было, да четверо королевских стражников!..
Гильом тяжело опустился в седло. Он был снова прав. Филипп де Леви решил пробиваться из города, пользуясь суматохой и паникой…
Он резко развернул своего жеребца, подскакал к рыцарям и крикнул:
– Разворачиваемся! Обратно к городу! Они будут выходить вместе с толпой горожан!.. – Стрелки, перепачканные болотной грязью и тиной, стали вылезать из болота. Гийом, понимая, что, ожидая их, он теряет драгоценное время, приказал сержанту. – Мы уходим обратно! Собирай своих и рысью догоняй нас!..
Рыцари ускакали обратно, стараясь успеть перехватить группу Филиппа возле ворот…
Филипп де Леви.
Путь к центральным воротам Кардиффа был отрезан пожарами и обезумевшими горожанами. Группа пошла еще правее и, буквально топча копытами коней мечущихся жителей, узкими и кривыми улочками городка, стала продираться к дальним восточным воротам.
Еще за два квартала до них Филипп понял, что теперь они должны надеяться лишь на чудо. Кони буквально увязли в людской толпе, спешившей к спасительным воротам в одной лишь надежде вырваться из этого пылающего безумия, в которое превращался Кардифф.
– Именем короля! Именем короля! Дорогу!.. – Он кричал, что есть сил, и хлестал плетью всех, кто вставал на пути его движения, пробиваясь, пусть и медленно, к спасению.
«Лишь бы выскочить за стены. – Стучало у него в голове. – Лишь бы вырваться на простор…»
Вот и ворота. Стражники, ощетинившись копьями и поставив арбалеты наизготовку, как могли, сдерживали напиравших со всех сторон горожан, направляя их в маленький и узкий коридор крепостных ворот, где четыре рыцаря проводили быстрый досмотр перепуганных горожан, пропуская за стены лишь женщин и детей и отгоняя обратно мужчин и стариков.
– Именем короля! Кто здесь старший?! – Филипп направил своего коня прямиком к рыцарю. Копыта жеребца подмяли кого-то из замешкавших горожан, тот дико завопил, но де Леви не обратил на него внимания, всецело сосредоточившись на рыцаре, командовавшим выход из города. – Где мессир де Ипр?! Враги контратакуют западные ворота городка! – Прокричал он первое, что пришло ему на ум в этот момент.
– Мессир де Ипр вместе с отрядом поскакал наперерез беглецам, мессир де… – рыцарь недоверчиво покосился на незнакомого ему рыцаря, чей сюркот и герб был ему совершенно не знаком.
– Жан де Бомон… – ответил первое, что взбрело ему на ум. – Я из отряда мессира Гийома! Граф Глостер спешно послал меня к нему на подмогу!..
– Странно… – растерянно ответил рыцарь. – Мессир де Ипр с час назад выехал через эти ворота и строго-настрого запретил выпускать, кого бы то ни было…
– Господи! Шевалье! – Филипп нагло напирал на растерявшегося рыцаря. – Нельзя терять ни минуты! Есть сведения, что валлийцы должны подойти к западу на выручку мятежникам! Любая минута дорога!..
Рыцарь, так ничего и не понял, машинально посторонился и, взмахнув рукой, разрешил стражникам пропустить шесть всадников…
Они быстро проехали ворота и, преодолев узкий и шаткий старый деревянный мостик, по которому и двум всадникам было трудновато разъехаться, выскочили за пределы городских укреплений.
