Блемий опустился на колено, склонился перед Керой, потом снова встал.

— Отслужишь так, как я скажу, значит. Ну, не знаю, не знаю, — протянула богиня.

Безголовый показал так же на баньши. Тут уже я сообразил — дескать, она тоже отслужит.

— Что скажешь, Диего? — спросила девушка. — Нужны нам такие помощники?

Такие помощники нам точно не нужны. Слишком неудобные — во-первых, эта баньши, которая каким-то образом лезет в мозги, что просто пугает. Да и сам блемий… Мы, вообще-то, стараемся не высовываться. Я представил, что прошу безголового куда-то сходить в том же Риме. Интересно, далеко ли он доберется? Первый же чистый поймает, и отправит в храм, в жертву своему богу.

— Ладно, освобождай, — я махнул рукой. У меня вдруг снова закружилась голова — кажется, обещанные Керой остаточные эффекты отравления начинают сказываться. — Это не долго, надеюсь?

Вместо ответа Кера подошла к акефалу, разорвала проволоку и плавным, но быстрым движением выдернула ее из ранок. Не очень аккуратно — кожу кое-где надорвало, из ранок потекла кровь вперемежку с гноем, блемий заорал густым басом, но быстро замолчал, принялся осторожно ощупывать рот.

— Благодарю тебя, великая. Не думал, что когда-нибудь меня освободит из рабства чужая богиня. Да еще несущая беду. Странные времена настали. Я отслужу. И моя подруга — тоже. Можешь ее отпустить, обещаю, она не станет кричать.

— Ну да, — хмыкнула богиня, с облегчением отпуская баньши. — Я вся такая внезапная.

Больше в доме торговца нас ничего не держало. Выбрались из того же окна, на улице нас встретил успевший соскучиться Пушок.

Случайный прохожий, которому довелось бы встретить нашу компанию был бы в шоке, думаю. Вполне бодро вышагивающий впереди безголовый труп — ну, а за кого еще можно принять акефала в темноте? Блемии — народ редкий, живут обычно очень далеко отсюда, и в наших краях встречаются… да вообще никогда не встречаются. В их существование и не верит никто. Так вот, за трупом идет несчастная плакальщица в полупрозрачных одеждах, потом не слишком интересные мы с Керой, а сзади бодро трусит трехголовое чудовище. Полагаю, картинка действительно непривычная и пугающая даже для этих диких мест.

— Куда ты собираешься их пристроить? — с любопытством спросила меня Кера.

— Вообще-то не собираюсь. Отпустим, и пусть отправляются восвояси, — пожал я плечами. — Или тебе они нужны?

— Вот уж нет! — фыркнула богиня. — Но зачем тогда ты согласился этого безголового освободить? Я думала, он тебе нужен.

— Не нужен. — Покачал я головой. — Но жалко же. И его, и баньши. Да и компания странная.

— Ничего странного, — отмахнулась Кера. — Блемии — искусные заклинатели. Баньши, скорее всего, он и привязал, по приказу хозяина. Этих плакальщиц не так-то просто заставить работать насильно. А сейчас они невольно будут держаться вместе. Среди вас, людей, только так можно выжить иным народам.

— Не спеши нас гнать, спаситель, — забавно, оглянуться акефал не может, чтобы сказать что-то мне, идущему позади, ему приходится развернуться всем корпусом. — Мы можем пригодиться.

Угу. Как в анекдоте. Хотел Иван-царевич раздавить мышку, да не получилось, убежала мышка. Вот тут-то лягушка и пригодилась.

— Уж больно вы, ребята, приметные, — кисло улыбнулся я, в очередной раз споткнувшись. Что-то мне паршиво. — Сами знаете, как чистые относятся к иным.

— Это правда, — слегка поклонился акефал. Кивнул, значит. — Но и пользы в случае чего от нас много. Подумай, спаситель. Нам некуда идти — мы оба изгои в своих племенах.

Отвечать не стал. Мне сейчас даже просто идти тяжко, не до разговоров. И потом, не люблю, когда давят на жалость. Тем более без оснований. Этот акефал по-настоящему неприятный противник. Если бы не мой манн, даже не знаю, как бы мы справились с его куколками. Полагаю, он без труда сможет себя защитить, если что.

Я прямо всерьез начал жалеть, что мы не позаботились о транспорте. Ну что такое Анфа — небольшой ведь совсем городок. Думал, без труда доберемся домой, а теперь вот жалею — каждый шаг дается с трудом, шатает, перед глазами периодически темнеет.

В какой-то момент обнаружил, что больше никуда не иду, а вишу себе у кого-то на плечах, и голова у меня болтается прямо над чьей-то задницей. С трудом приподняв голову вижу печальную баньши, смотрящую на меня со слезами на глазах. Как на умирающего. Черт, не нравится мне эта дамочка!

Сознания я вроде бы не теряю, но все так и плывет перед глазами. В те моменты, когда удается сосредоточиться, понимаю, что идем мы куда-то не туда. Какого хрена мы делаем в центре города! Мы же должны были обойти Анфу по окраинам, чтобы не попасться на глаза кому не надо! Пытаюсь возмутиться, но тщетно, — на плечах у блемия трясет, — только прикусываю язык.

Снова разлепляю глаза, потому что раздаются крики, а потом меня начинает сильно трясти. Ну, прекрасно. Самое то гулять такой компанией по центру города, даже ночью. Конечно, нас кто-то спалил и позвал чистых. Или просто попались им на глаза. Теперь вся компания неторопливо бежит — именно поэтому я лицом бьюсь о задницу акефала. Превосходно.

— Отличный повод проверить, как работают камешки, да? — бодро спрашивает меня Кера.

Чего? Так это она специально устроила! Сил на ругань нет, я с трудом нащупываю в кармане кольца, цепляю одно на средний палец. Гаврила не говорил, что это важно, но на всякий случай, для чистоты эксперимента решил повторять все в точности. Долго дожидаться, когда чистые захотят нас спалить, не пришлось. Я наблюдаю, как тройка чистых приостанавливается на секунду, как они поднимают руки, и в свою очередь выставляю кулак с оттопыренным пальцем.

Луч бьет в спину акефалу, тот дергается, кожа спины отлетает невесомым пеплом, обнажая красные мышцы. Обжигающее пятно сползает на меня, на голову, на руку. Ничего не происходит. Вытерпев еще секунду для верности готовлюсь использовать манн, но тут чистые сами прекращают меня жечь. Сзади раздается инфернальный рык, выросший до гигантских размеров Пушок расшвыривает спиру и уносится прочь.

Слов нет. Давненько мне не было так обидно.

Ужасное разочарование меня просто добило — нашей дальнейшей ретирады я даже не помню. Очнулся уже дома, и сразу начал вымещать дурное настроение на Кере.

— Вот зачем, зачем ты это устроила? Что, нельзя было подождать, когда я буду в порядке? Вот так, без подготовки… ты ведь это специально?

— Ты бы еще долго планировал, придумывал, и в результате мы бы сделали примерно то же самое. Спровоцировали чистых, и проверили эти камешки. Так что я просто сэкономила нам время. Мне ведь тоже любопытно.

— Но теперь мы даже не знаем, действительно ли работает перстень кинокефала!

— Работает, — беспечно отмахнулась Кера. — Ты пока изображал умирающего, мы проверили. Прекрасно он работает.

Я схватился за голову. Идиоты, вот честное слово! Это вот так мы залегли на дно и не отсвечиваем? Да теперь здесь от чистых не протолкнуться будет! Если один раз — это могла быть случайность, то теперь, я уверен, чистые и здесь начнут землю рыть в поисках того, кто умеет обращать их свет против них же!

— И вовсе нечего так за голову хвататься. Думаешь, они про первый случай просто забыли? Как бы не так! Это же прямая угроза их власти! Наверняка донесения отправили. Только в обоих случаях это был кинокефал, и они теперь это прекрасно знают — он опять был в балахоне для прокаженных. Может, вообще подумают, что это у псоглавцев такая способность. В любом случае о нашем с тобой участии никто не знает. Так что все хорошо. И потом, ты же собирался искать того шамана, который что-то там такое сделал с камнем, что он стал отражать чистый свет? Вот и давай на охоту сходим. Хотя я все равно не понимаю, для чего это все. Ну будет у нас три камня. Чем это поможет?

— Если эта штука действительно работает, камни мы найдем, — поджал губы. — Или, как минимум, очень постараемся. Но идея у меня есть, где их найти.

Кера расплылась в довольной улыбке.