Особый кабинет гвардии в прежние времена, когда восставшие находились на службе у престола, занимался исключительно охраной короля. Остальные задачи распределяли между собой «пауки», дипломатическая разведка, армейцы и прочие тайные службы, прекрасно справлявшиеся со своими обязанностями. Затем последовал развал, многое пришлось восстанавливать едва ли не с нуля, функции передавать от тех, кто не справлялся, тем, у кого получалось. В результате сейчас лейтенант гвардии, руководивший особым кабинетом, в зоне своей ответственности числил очень и очень широкий круг вопросов.

— Мессена Селеста, — при её появлении сидевший до того мужчина поднялся на ноги и склонился в почтительном поклоне. — Великая честь, счастье, благо даровано недостойному узреть благословленную богами.

Госпожа мысленно отметила, что предыдущие посланцы короля отличались куда меньшей вежливостью. Они использовали формы обращения к заведомо низшей по положению персоне и уж тем более никогда не называли её благословленной, отказываясь признавать факт божественного прикосновения. В лучшем случае называли «благородной». Сэ фактически обратился к ней, как к правящей особе, правда, ни вставать на колено, ни тем более простираться ниц не стал. Зато разумно не уточнил, кто именно покровительствует Селесте.

Ныне правящий король, взошедший год назад на престол Валиир Второй, казался умнее своих предшественников. С плеча не рубил, отцовских чиновников менял на своих постепенно, с проведением реформ не торопился. Пока что его действия производили на Госпожу приятное впечатление. Вот и сейчас он, по-видимому, решил принять действительность и привести формальный статус правительницы вампиров в соответствие с реальностью.

Или его просто до того приперло, что он готов идти на уступки.

— Столь же приятно и мне, скромной женщине, принимать облаченного доверием посланника Неба! Прошу вас, присаживайтесь, благородный господин. Отведайте вина — фаленское, урожай прошлого года.

Нюансы, нюансы. Предыдущие бароны Сэ, род Раннек, неудачно влезли в заговор, в результате титул у них отняли и передали более верным вассалам, роду Никчаш. Поэтому — только благородный. Предложение вместе выпить вина тоже имеет важное значение. По сложившемуся среди вампиров этикету, разделив напиток с человеком, причинять ему вред нельзя, даже просто пить его кровь нежелательно. Правило, часто нарушаемое, но на нарушителей смотрят косо.

— Благодарю, мессена, — снова церемонно поклонился лейтенант перед тем, как усесться в предложенное кресло. — Надеюсь, мой визит не доставил неудобств?

— Ничуть. Приход человека, столь приближенного к престолу, можно сказать, левой руки государя, всегда в радость, — не удержалась от иронии Селеста. — Благополучен ли ваш господин, да правит он тысячу лет?

— О, будьте покойны, его здоровье незыблемо, а власть тверда.

Сразу перейти к цели визита они не могли, да и не хотели. Присматривались друг к другу, обменивались намеками, играли словами. Сэ напомнил о недавних событиях, когда «пауки» потрошили вскрытые сети морванитов, в ответ Селеста уколола знанием кое-каких фактов из придворной жизни, связанных с людьми из ближнего круга короля.

— Нам тоже есть, о чем тревожиться, — постепенно подбирался к сути лейтенант. — Согласитесь, в свете недавних событий появление вашего доверенного лица сначала в Цонне, затем в Ласкарисе не может не вызывать обеспокоенности.

— Если бы не действия верных слуг вашего повелителя, Латаму не пришлось бы мчаться в столицу Синевы, — госпожа отметила про себя, что о её перемещениях люди, пока что, не знают. — Что касается Ласкариса… Возможно, позднее мы обсудим эту тему. Сейчас я не готова откровенничать с людьми — не после всех потерь, понесенных моими подданными от ваших рук.

Термин «подданные» лейтенант проглотил, не поморщившись.

— Поверьте, мессена, как бы ни складывались отношения между слугами восседающего на Лазоревом Троне и благословленной госпожи, лично к вам мой господин преисполнен всяческого почтения и дружелюбия.

— Они принимают какие-то странные формы.

— Ничуть, — не смутился Сэ. — Посудите сами: несмотря на имеющиеся твердые доказательства противоправной деятельности, мы не тронули ни Торговый Дом «Перепелка», ни «Компанию Южных Вод». Верфи Дармены тоже продолжают работать беспрепятственно. Чем, как не уважением лично к вам, можно объяснить подобную снисходительность?

Селеста замерла, усилием воли удержав себя от больших проявлений растерянности. «Хороший удар», мысленно оценила она. Вот, значит, как. Люди короля использовали попавшие им в руки материалы, пройдя по цепочкам и оставив обнаруженные лакомые куски для шантажа. Причем она не знает, что именно им известно, и потому не может осуществить мер противодействия. Получается, менять надо вообще всё.

Будь ты проклят, Зерван!

— «Перепелку» вы не тронули, потому что в неё вложены деньги принца Мессирана, ссора с которым совершенно не входит в планы вашего повелителя, — с трудом скрыв шок, надеясь, что смертный ничего не понял из её реакции, ответила госпожа. — Что касается верфей и Компании, то до тех пор, пока напряженность на Архипелаге не схлынет, за их судьбу можно не волноваться. Они нужны королевству в работоспособном состоянии едва ли не больше, чем нам.

— Вероятно, мессена ещё не осведомлена о результатах последних переговоров между нашей делегацией и лордом-капитаном Нисолаэ, — вкрадчиво заметил Сэ. — Мы договорились о разделе сфер влияния. Архипелаг не станет продлевать договора поставки с Ланакой, ну а наши адмиралы, в свою очередь, обязуются не заплывать южнее Дымящего Носа.

— Флот перебазируется на север и острой необходимости в ремонтных мощностях на юге нет, — задумчиво кивнула Селеста. — Вы потому так долго ждали, прежде чем прийти ко мне. Так чего вы хотите?

— Прошу прощения, мессена, я не понимаю вас.

— Перестаньте, лейтенант, — поморщилась восставшая. — Поберегите моё и своё время, тем более, у вас его меньше. Что ваш господин требует в обмен на неприкосновенность наших предприятий?

— О, благословленная госпожа, облаченный в царственные одежды всего лишь желает мира и процветания всем народам! Чистота его помыслов совершенна! Он лелеет надежду, что времена разногласий прошли, и желает обрести дружбу повелительницы ночного народа, столь же могущественной, сколь и прекрасной.

— Вот как? И в чем эта дружба будет выражаться?

— Ряд незначительных услуг докажет искренность обеих сторон. Мой господин полагает, что, продемонстрировав своё дружелюбие, вправе рассчитывать на ответный жест.

— Он ждет чего-то конкретного или оставит выбор на моё усмотрение? — госпожа чувствовала, как в ней медленно копится раздражение. Она ясно дала понять барону, что ей надоели игры высшим наречием, но тот, по-видимому, просто не мог переключиться. Привык вести беседы с аристократами, вот и шпарит на языке знати, имеющем массу смысловых оттенков, а она вынуждена следовать за ним.

— Сущая безделица, ничего не стоящая мессене, — заверил лейтенант. — Мы хотели бы знать, кто является конечным бенефециаром вот по этой сделке, и получить документы, подтверждающие его участие.

Раскрыв кожаную папку, до того лежавшую на столе, барон достал из неё листок бумаги и протянул Селесте. Вампиресса, даже не делая вид, будто нуждается в источнике света, пробежала глазами содержимое. Банковский переводной вексель, сумма, правда, большая, и отправитель необычный — хранитель Гласа Тишины, один из старших иерархов Небесной Чистоты. Под его присмотром находятся не только архивы, он, говоря официальным языком, также является руководителем отдела по тюремному служению. А в тюрьмах иной раз очень важные персоны сидят.

— Почему вы обратились к нам? — посмотрела на лейтенанта госпожа. — Ни за что не поверю, что вы не в состоянии проследить всю цепочку.

— Нам не хотелось бы афишировать своё участие. К тому же нужны доказательства, пригодные для официальной процедуры.