Судя по городскому сайту, митинг уже закончился, и я выбрал для прогулки улицу потише. Идя между старых домов, прикидывал, чем сегодня заняться в игре. Васька что-то понял об индексе соответствия, и это хорошо, мне даже интересно, что он придумает дальше. Пока что мы должны были раскручивать простой сюжет, с опорой на старый конфликт между гномами и дварфами, когда-то обитавшими в заброшенном ныне подземном городе. Завязки на какой-то дварфийский торговый дом были, а то, что мы участвовали в поиске гномьего браслета, позволяло предположить, что и гномы нам помогут. Сам город не существовал, оставались лишь дороги к нему, но Паладин полагал, что стоит правильно отыграть свои роли — и мы что-нибудь похожее найдем. В конце концов, у нас в команде два топовых ролеплейщика, так неужели не осилим то, что сам Паладин сотворил в одиночку? Надо просто чаще упоминать в разговорах потерянный город и некую «драгоценность светлых пришельцев»: игра — не реальный мир, там от повторения действительно что-то может появиться. Полно прецедентов.

— Виталик!

Вернувшись в реальность, я увидел Лизу, махавшую мне с другой стороны улицы. Галантно не заставляя девушку рисковать, я сам перебежал пустую дорогу. Лиза, сегодня выглядевшая как-то совсем по-летнему, улыбалась.

— Смотрю — идешь, весь такой погруженный в себя. О чем ты сейчас думаешь?

— О гномах.

Кажется, она ждала не этого ответа, но быстро подхватила:

— Это в той игре, где ты фея?

— Ну да. Гуляешь?

— Прогуливаюсь. Договорились встретиться с подружкой, вот, рассматриваю. — Она кивнула на витрину, и мы ненадолго замолчали. М-да, один на один с девушкой — это похуже, чем драка с троллем. В школе почему-то легче было. Может, это потому, что она мне нравится?

— Проводить?

— Спасибо, не стоит. У мужчин такие страдальческие лица становятся, когда им нужно выполнять долг вежливости!

Меня прочитали. Это хорошо!

— Ну тогда скучай, созерцая эти тряпочки.

— Это шарфы! И они красивые!

— Верю. Но выглядят как тряпочки.

Еще пара фраз, я махнул рукой, прощаясь, и пошел дальше. Нет, пожалуй, не буду я ее приглашать домой. Она согласится, не сразу, но согласится, только… не хочу. Одно дело — на ночь, совсем другое… Хм, а разве я хотел чего-то другого?

Очки пискнули, замигал индикатор доступа к Сети, и я машинально оглянулся, проверяя тыл. Отказ оборудования — стандартная ситуация в любой военной игре, но сейчас…

Секундой позже я напрягся: кроме отказа очков, была проблема серьезнее — я не видел Лизы! Она могла отойти от меня шагов на тридцать, но… я уже бежал к проулку, мимо которого мы прошли. Метров семь между домами, может, она туда заглянула? Мало ли зачем понадобится девушке зайти в проход, где ни витрин, ни людей?

Обмякшую Лизу тащили двое парней лет двадцати, еще один спешил впереди.

— Тревога! Угроза жизни, трое нападающих. Один пострадавший союзник.

И я кинулся вперед.

Вместо того чтобы атаковать тащивших девушку, я с лету толкнул ее саму. Получилось, Лиза улетела в сторону, упав в угол между контейнером со строительным мусором и стеной. Я, по дороге задев одного из парней, ввинтился между ними и упавшей девушкой.

— Привет, ребята! Далеко собрались? Извините, это моя девчонка, и лучше будет, если она уйдет со мной. Нет? Да? Согласны? Вот и я так думаю.

Я не частил, но старался говорить так, чтобы они не могли вставить слово. Пусть наберут побольше, потом поговорим, сейчас… Сейчас я буду сдавать экзамен по конфликтным переговорам в заведомо проигрышной ситуации.

Тот, что повыше, вытащил из кармана толстый цилиндр и вдавил кнопку на торце. Очки снова отрапортовали об отсутствии доступа к Сети, из внешних функций действовала одна запись.

— Готово. Валите его. — Вот так — ни угроз, ни растопырок? Просто шагнули и…

Первая сшибка вышла по нулям. Один слишком понадеялся на преимущество в росте и попытался достать прямым в голову, угодил вскользь по уху, получил в кадык, и я вытащил его за руку, поставив между собой и вторым, пару раз пробил по корпусу и оттолкнул. Третий, с «глушилкой», стоял поодаль, не вмешиваясь.

Мне катастрофически не хватало маневра. Все поставленные мне схемы требовали движения, но за спиной возилась Лиза, и я не знал намерений нападавших и не мог пустить хоть одного к ней. И это плохо — против троих, настроенных серьезно, я могу не продержаться. Да, я точнее их видел рисунок движений, но что толку, если это мой первый бой вживую?! Опыт против спортзальной техники… мне конец. Надо самому валить кого-то.

Вторая попытка достать меня снова в мою пользу, опять порадовал первый, дав уцепить себя за ворот куртки, и я секунд двадцать мотал им, пока второй не отступился, лишь тогда пнул в живот, отталкивая. Теперь меня достали по второму уху, но это ничего, не ушами дерутся.

Было непонятно, почему они не уходят; похищение провалилось, а стоит нам выйти к участку работающей Сети — и данные на этих трех пойдут сразу, им не уйти… если они не убьют меня.

Не дать себя схватить. Вытащат из угла и запинают.

Тот, что командовал, характерно повернулся, и я всерьез задергался: так прикрывают нож, мне это показывали, я и сам умею, только я настоящим ножом лишь манекен дырявил, а он… А он сдохнет!

— Тревога, угроза жизни! Трое нападающих, ножевые ранения, одна раненая союзница.

Хрен с ним, отдам руку, главное — шею уберечь.

Ножик в его руке, короткая выкидуха, а мне бы хоть палку… не принято по госконторам с оружием ходить, даже пустячным вроде моего складника. Дубина, оставил бы на входе! Мусорка пустая, жаль. Второй, утерев кровь из носа, пугнул, быстро выбросив руки, я не обратил внимания.

— Вы вообще в курсе, чья это дочь? Да за вами будет бегать половина преторианцев и все менты! Ребят, нам не нужен конфликт, давайте вы идите, я остаюсь с девушкой, все при своих. Подумайте, вы же…

Думать они не стали. Один остался сзади, все еще пытаясь разогнуться, двое кинулись с разных сторон, точнее — попытались, контейнер мешал. Тот, что с ножом, пытался ткнуть снизу, второй постоянно ловил руку, чтобы не дать мне увернуться. Они не ругались, не спорили, пытаясь ударить, ловко, азартно, но однообразно. Спасала лишь эта однообразность, ну и еще армейская куртка, надетая специально для похода в военкомат. Впрочем, это же не броник, так что пару раз меня уже обожгло… ничего, еще минуту я продержусь.

Очки отсчитывали время.

— Оба-на! Махач! Бей толстых! — Трое еще раз подтвердили, что они не профи, дружно оглянувшись в сторону говорившего. Еще десять секунд в плюс. Я проверил руку — хреново, капает. Лиза? Ударилась, падая, головой и лежит, пытается встать.

У выхода из проулка стояли двое.

— Поймал толстяка — дои не спеша! Мужики, делиться надо! — Пьяненький парень лет двадцати и за ним здоровый, спортивного вида мой ровесник. Так, если они за этих, то я убегаю. Прости, Лиза.

В руку сзади ткнулось холодное, я чуть не отпрыгнул, потом глянул — бутылка, обычная грязная пивная бутылка. Перехватить, удар по краю контейнера…

…тут же отшатнулся и в ответку полоснул по пальцам третьего, надеясь обезоружить. Получилось только вспороть кожу, но он отпрыгнул с такими ругательствами, что остальные двое инстинктивно подались назад. Еще десять секунд.

— Урод, кто так делает! Дай я! — Пьяный хотел что-то сделать, но явно более сильный спортсмен оттащил его за шиворот. Впрочем, уходить он не собирался, продолжая мрачно осматривать происходящее. Плохо, что он не видит Лизу; может, и вмешался бы.

Длинный, продолжая прокашливаться, отошел так, чтобы я не смог пробежать мимо него к выходу из проулка и этим двоим.

— Мужики, это моя девушка. Шли бы вы отсюда, тут сейчас менты будут. Вас трое, девушка одна, да эти вот двое прохожих. Эй, ребятки, а вы чего тут стоите? Мне уже лапку поцарапали, вам тоже бобошу сделают. — Будут не только менты, но сказать это трем социкам, которые по пути с митинга решили помять курочку из «толстых»? Нет, двум социкам, потому у этих двоих и оружия нет, даже номинального. — Идите, идите. Вон люди ходят, сейчас еще кто-то зайдет, вы спалитесь! Идите по-хорошему!