Теперь два факела освещают каменный зал с очень высоким куполом, теряющимся где-то наверху, с большим мраморным столом такого же серого цвета, стоящим на четырех ножках и еще посередине у него пятая нога, более толстая, чем остальные.

Насладившись зрелищем наших потрясенных рож, Живущие прошли по периметру этого зала, зажигая толстые свечи на высоких подставках по кругу и дойдя до середины помещения, находящейся за столом, остановились там и погасили факелы.

Теперь, при неровном свете от свечей, стол стал тоже менее освещен, где-то булькает и струится вода, но, мы не отрываясь смотрим, чем там занимаются наши Живущие.

Они садятся на что-то и прижимают руку по очереди к стене, держат ее так пару минут. Там, перед их лицами что-то загорается на самой стене красным цветом и потом они еще смотрят какое-то время, затем разочарованно мотают головами, сначала один, за ним и второй.

Потом первый Живущий возвращается к нам и подзывает к себе одного из парней, заставив его оставить свой тощий мешок около входа в такое интересное место и ведет его туда же, за стол.

— Первого взяли, — с облегчением шепчет пожилой ремесленник, вытирая пот со лба.

— А чего, бывает не берут? — шепчу ему я.

— Бывает. Рассказывают, что иногда приходится полночи ждать, когда Живущие сами на столе належатся. Иногда и вообще не берут, а отправляют прочь и тогда приходится ждать нового времени. Люди, говорят, и по шесть дней сидели под горой, ждали своей очереди.

Интересные сведения, очень здорово, что местная нейросеть и мои продвинутые навыки так быстро научила меня разговаривать и понимать шепотом сказанные слова.

Но, пора дальше опросить, пока у довольного развивающимся процессом мужика есть настроение поговорить:

— А как все происходит? — шепчу я ему на ухо.

— Сажают тебя на каменный стул, держишь руку на стене и появляются на ней горящие красным цветом значки. Четыре значка. Нажимаешь на первый, немного держишь ладонь и загорается значок со столом. Потом идешь лежать на столе, сколько Живущие разрешат, у них вон песчаные часы для этого имеются, чтобы время лежания отмерять..

— Тише там, хватит болтать! — прошипел второй Живущий, и мы все надолго замолчали.

Да, ремесленник не может тихо разговаривать, бухает своим басом профессионального каменщика и сразу же спалил наши разговоры. Молодой парень с неприязнью посмотрел на нас обоих, типа, нашли место где болтать. Я его понимаю, на кону стоит немалая сумма денег и возможность превзойти своих ровесников за одну-две процедуры на столе, тут сам станешь цербером по отношению к тем, кто мешает и вызывает неудовольствие у главных здесь людей, у Живущих.

— Пока только главных, — предчувствие мне подсказывает, что наши результаты окажутся очень большим сюрпризом для Живущих и как они к ним отнесутся — один бог знает. Кажется, что негативно отнесутся, вот насколько негативно — придется прочувствовать на своей шкуре.

Тем временем первого парня подвели к столу, дали напиться из металлической посудины вволю и сказали ложиться на сам стол, сняв обувь. Запах от его портянок и голых ног, конечно, оказался очень впечатляющим, как только он снял свои опорки. На все не очень большое помещение завоняло, да так мощно, что Живущий аж передернулся, но, сами виноваты, стоило заранее народ предупредить о таком моменте, что надобно помыть ноги в бегущем с гор родничке. Поэтому парню сказали надеть свою обувь обратно и постелили тряпку на то место на столе, где должна находиться именно его обувка.

Положили парня на спину и сказали спать, сразу же перевернув красивые песочные часы из бронзового металла. Он остался лежать, распластавшись на столе, почти упираясь головой в каменную колонну, уходящую куда-то ввысь.

Теперь позвали второго парня и его тоже усадили на стул, который я уже хорошо различаю около противоположной стены. С ним проводятся те же процедуры, он держит руку на стене, появляются значки и его поднимают со стула и отводят в другую сторону от нас, где оставляют ждать.

Слышно, как сыплются песчинки в часах, когда шорох прекращается, второй Живущий переворачивает часы и потом еще делает это в третий раз. Когда песок перестает сыпаться, по моим подсчетам прошло где-то минут тридцать-тридцать пять, парня со стола поднимают и дают ему напиться из большого металлического ковша воды, которую он пьет с необычной жадностью.

Тем временем на стол первый Живущий кладет так же в обуви второго парня и ему выставляет время, а напившегося ведут к стулу, где повторяют такие же движения со стеной и с чем-то поздравляют парня уже оба Живущих. Сверкая счастливым лицом, парень снова вытягивает руку и держит ее прижатой к стене, после чего что-то меняется на самой стене с горящими значками, и он отходит в тот угол, где ждал его товарищ.

Теперь к стулу зовут нашего пожилого попутчика, он радостно и суетливо подбегает и вскоре сидит так же, прижимая руку к стене.

— В конец нас задвинули, — недовольно шепчет Норль, я подталкиваю его, чтобы он прикрыл меня в полутьме и достаю бинокль из мешка. Свеча около нас погасла от резкого движения рукой пожилого мужика и теперь, пожалуй, что я делаю за спиной своего приятеля, Живущие не рассмотрят ни за что из своего более освещенного места.

Норль встает так, чтобы прикрыть меня от взглядов Живущих, и я внимательно рассматриваю в бинокль, как зажигаются красные значки на стене, как мужик держит руку на самом левом из них, как он сначала светится ярче и растет в размере, потом возвращается в прежнее состояние и теперь загорается через минуту значок стола.

Мужика поднимают со стула и отправляют к ждущему парню, но, нас еще не зовут и пока придерживают на месте около входа.

Я опускаю бинокль вниз и стараюсь не привлекать к себе лишнего внимания, поэтому с полчаса мы все ждем, когда в третий раз высыпался песок в часах. Парня сразу же поднимают со стола и отправляют к стулу, где он жадно пьет воду из ковша, а его приятеля снова кладут на стол и снова переворачивают часы.

Похоже на такой отлаженный конвейер технологического вида, а не на какое-то волшебство и чудеса, на самом деле.

Так думаю я и делюсь своими мыслями с приятелем, но, Норлю про конвейер не очень понятно, а вот с тем, что процесс налажен, он сразу соглашается.

Я опять достаю бинокль и из-за плеча Норля рассматриваю стену и движения парня на ней. Он ждет появления значков и теперь они с Живущим внимательно рассматривают что-то на стене, закрыв ее от моего взгляда головами. Потом они все же отодвигаются от стены и парень получает поздравления от обоих Живущих, а я наглядно вижу, что первая фигурка, похожая на человечка, теперь не полностью красная, небольшой ее кусок с самого низа стал белым по цвету и это значит что-то такое серьезное, раз парень со счастливым лицом отходит в свой угол.

— Так, он получил первое усиление, а лежащий на столе скоро получит второе усиление. Потом и до мужика дело дойдет, нас или позовут в конце или не позовут, перенесут на другую ночь. Для нас этот вариант с переносом никак не подходит, каждый час именно для нас — лишний риск, что эти, — я киваю на Живущих, — Переговорят со своими подельниками из Стражей и поймут, что мы и есть те самые бандиты, которые разгромили ополчение поселения на речке. Они про нас точно расскажут, таких мордоворотов, увешанных оружием, непонятно откуда взявшихся около Скалы, и лучше бы такого разговора избежать, то есть, щадить никого не станем уже сегодня, если нас завернут на потом.

Норль меня внимательно слушает, слегка кивая головой, что полностью согласен с моими мыслями и словами.

— То, что нас пока не допустили к стене, еще ни о чем не говорит, нас могут держать в черном теле из-за нашей борзости, с которой мы здесь появились. Вот, что покажет эта стена, если у нас с тобой СИЛА и ЭНЕРГИЯ прокачаны на максимум. Если ничего не покажет или наоборот, выставит слишком высокий уровень, то эти клоуны могут сильно возбудиться и придется сразу их стреножить. Пока не убивать, просто вырубить и все.