— Парни! Мойте руки и за стол.

Слив воду, я кинул в картошку приличный кусок сливочного масла и нарезанную зелень укропа. Когда масло подтаяло, закрыл кастрюлю крышкой и слегка потряс.

Поздний обед, а может быть и ранний ужин, прошёл на славу. Ребята ели с таким аппетитом, что если бы их снимали для рекламы этого блюда, то продажи после этого подскочили бы в разы. Да и сам я ел, как не в себя. Аппетит просто зверский. Не растолстеть бы…

В ожидании закипания чайника, я поинтересовался у друзей, как прошёл их день?

Оказалось, что рутинно и утомительно. Чистили и отмывали последствия погрома в ванной. Сделали всё в лучшем виде, но как бы так сказать, сильно задолбались.

После чая уже ни у кого не было сил. Но Вадим взял на себя почётную обязанность помыть посуду.

Натан, полусидя на диване, отдыхал…

Неожиданно «проснулась» Инга.

— Саша! Проверь шрамы на животе!

Я расстегнул рубашку и понял, что чудеса продолжаются. От шрамов остались едва заметные светлые полоски. Думаю. что ещё через день другой и следа от них не останется.

— На спине тоже самое. — прокомментировала Инга.

— Скажи, а Натана сможешь подлечить?

— Не знаю. Но попробовать можно. Он хорошо поел. Так что у него есть сейчас запас сил у организма, чтобы способствовать быстрой регенерации. А я лишь направлю его силы в нужное место.

— Ну, что же? Давай попробуем!

Подойдя к Натану поближе, я сказал, обращаясь к нему:

— Я могу посмотреть на твои раны?

— Зачем? — лениво ответил он, не понимая моего интереса.

— Так надо.

Расслабленный после еды, он спокойно дал мне развязать повязку на голове.

Рана выглядела не так хорошо, как надо бы. Несмотря на тонкий разрез, края раны покраснели и слегка отекли.

— Ну что, Инга? Давай, действуй! — я устранился от действий и стал просто сторонним наблюдателем.

Инга взяла под контроль всё тело. Я при этом почувствовал как будто онемение. Так бывает, когда ногу отсидишь или руку отлежишь… Но сейчас ощущение, что я отлежал всё тело. Интересно, Инга тоже так себя чувствует, когда я управляю телом.

— Так же. Саш, не мешай мне! Сиди молча! Мне надо сосредоточиться.

Я постарался абстрагироваться от всего происходящего вокруг. Просто сидел и смотрел.

А передо мной стало разворачиваться целое представление.

— Натан! Закрой глаза! Расслабься! Слушай только меня! И отвечай на мои вопросы только «да» или «нет». Ты меня понял?

— Да.

— Ты хочешь, чтобы твоя рана поскорее зажила?

— Да.

— Тебе нравится, что теперь на твоём лице будет шрам?

— Нет.

— Ты хочешь, чтобы я помогла тебе залечить рану?

— Да.

— Ты веришь, что у меня есть особые способности?

— Да.

— Ты доверяешь мне?

— Да.

А тем временем пальцы Инги почти прикасались ко лбу музыканта. Почти, но не касались. Между пальцами и кожей Натана начали проскальзывать зелёные искорки.

— Ты чувствуешь тепло от моих рук?

— Да.

— Сейчас я буду направлять энергию лечения на твои раны, а ты будешь мне помогать. Ты должен мне помочь! Ты же хочешь, чтобы моё лечение помогло тебе?

— Да.

Голос «больного» звучал уже более монотонно. Казалось, что он как будто в трансе… Или под гипнозом. Хотя я и не специалист в таких вещах. Так. По телевизору может видел что-то когда-то. Но не факт, что там только правду показывали. А сейчас вижу и верю в то, что это работает. Краем глаза я заметил появившегося у входа в комнату Вадима. Инга повернулась к нему и сделала останавливающий жест рукой. Доктор застыл на месте, но продолжал наблюдать за лечением.

А Инга продолжала:

— Натан! Сейчас я буду направлять на рану лечебное тепло. Если станет слишком тепло, потерпи! Так надо. Ты меня понял?

— Да… — голос звучал глухо.

— Твоя кожа начинает искать способ снова соединиться в одно целое. Ты чувствуешь это?

— Да. — на этот раз голос прозвучал веселее.

— Тебе щекотно?

— Да.

— Это хорошо. Значит, рана заживает. Потерпи немного! Ты же хочешь, чтобы твоё лицо снова стало, таким как было раньше?

— Да.

Из кончиков пальцев Инги уже не искорки сверкали, а прямо лились ручейки зелёного цвета и гладили раны на носу и на рассечённой брови. Раны под зелёными лучами казались неестественного коричневато-багрового цвета. Цвет зелени сменился, он стал более светлым, но более ярким. Ещё пока не слепил глаза, но уже было близко к этому.

— Тебе тепло?

— Да… — совсем тихий голос…

— Тебе хорошо?

— Да…

Уже не зелёный, а почти ярко белый свет заливал лицо пациента. Свет исходил уже не из пальцев, а из ладоней целительницы. Голос её звучал спокойно, но очень убедительно:

— Я тебя вылечу! Ты веришь мне?

— Да…

— А сейчас ты должен поспать! Ты потратил много сил! Когда ты проснёшься, то всё будет хорошо… А теперь… Спи!

Ничего не изменилось в позе Натана. Инга продолжала делать над его головой пассы руками. Но никакого света руки больше ни излучали.

А пациент как сидел на диване в расслабленной позе, откинувшись на спинку, так и продолжал сидеть. Но его дыхание стало более ровным. Он спал. Он просто спал…

Я решил слегка вмешаться и спросил у Инги:

— А ты можешь исправить ему дикцию, чтобы он больше не картавил так сильно?

— Не знаю. А надо ли? Он порой так смешно говорит…

— Солнышко! Зачем смеяться над другом. Я думаю, что он всю жизнь стесняется своего дефекта. Он даже свои фразы так строит, чтобы максимально исключить букву «Р» из своих фраз.

— А как это сделать?

— А как ты лечила шрамы?

— Ну… Я давала импульс его телу, а тело само…

— Попробуй так же. Пообщайся с его организмом. Тем более он спит. Разве так не проще?

— Я попробую…

Она снова поднесла пальцы к лицу спящего друга. На этот раз к вискам. А потом закрыла глаза, и я перестал что-либо видеть.

Через несколько минут мои глаза снова открылись. На мой взгляд, ничего не поменялось. Натан всё так же сидел, откинувшись на диване. Его лицо было спокойным и умиротворённым…

Раны? Их больше не было… Почти… На его лице были видны лишь две слабо видимые светлые полоски на коже. Ран больше не было! Как будто их и не было вовсе. Ниточки ненужных уже швов бессмысленно торчали, обозначая те места, где ещё несколько минут назад были повреждённые участки кожи.

Инга отступила на шаг, как бы любуясь своей работой, и устало присела на стул. Я тоже чувствовал усталость этого тела. Хотя я сам ничего не делал, только смотрел. Вот, что значит одно тело на двоих.

В дверях безмолвным памятником самому себе, стоял наш ветеринар. Глаза у него были большие-большие, как у анимешной девочки.

— Что это было? — то ли произнёс, то ли выдохнул Вадим, ни к кому конкретно не обращаясь.

Но, учитывая, что кроме меня и Натана в комнате никого не было, а больной после утомительной процедуры спал, отвечать пришлось нам. Так как я устранился при проведении лечения, контроль был в руках Инги. Ей и отвечать…

— Лечение. — лаконично ответила юная целительница.

— Но как?

— Я не знаю. — простодушно и как бы даже слегка наивно ответила Инга. — Я в медицине ничего не понимаю.

Тот, кто посвятил медицине почти полжизни и знал много больше тринадцатилетней девочки, не мог поверить тому, что видел своими собственными глазами.

— Это невероятно! — он указал на лицо Натана. — Если бы я сам это не видел, то подумал бы, что меня просто обманули.

— Считай, что тебя обманули. Потом снимешь ему швы, ладно?

— Инга! Ты можешь, хоть что-то мне пояснить?

— Я же сказала, что плохо разбираюсь в медицине. Кстати, мне нужна твоя помощь. У тебя есть книги по медицине? Мне нужно много информации по анатомии человека и про работу органов ещё. Если можно что-нибудь попроще, без латыни. Я её не знаю. Но поподробнее, чтобы мне было понятно.