Дядя внимательно взглянул на племянника и проговорил:

— А если немцы снимут войска откуда-нибудь из той же Франции? Может такое быть? Ведь Моонзунд сейчас у них словно кость в горле из-за наших бомбежек Берлина. Да и не только из-за этого. Под Ригой застрял их вермахт. Потому и могут, например, кригсмарине на помощь туда отправить. А для этого им надо сначала Ирбенский пролив взять.

Лебедев пробормотал:

— Ну, не знаю. Я же говорю, что оракул из меня теперь плохой. Могу только предполагать, что все силы немцев сейчас связаны боями на длинном фронте. А насчет переброски войск из Франции знать не могу. Никогда углубленно не интересовался тем направлением немецких боевых действий. Даже не представляю, какие именно у них там резервы накоплены. Но, не думаю, что быстро сделают передислокацию, даже если сильно захотят, потому что все их перевозки сейчас на снабжение имеющихся войск завязаны. И вряд ли смогут что-то существенно поменять. Хотя, я ни в чем уже не уверен. Например, такую мощную эскадру на Балтике немцы тоже в тот раз не собирали. Да и наши в прошлый раз начали бомбить Берлин дальней авиацией с Моонзунда только с седьмого августа. Так что и планы немцев, конечно, могут из-за всего этого поменяться. Тем более, что и Рига пока уверенно держится, а я помню, что ее сдали уже тридцатого июня.

Добрынин сказал, доедая мороженое:

— Посмотрим, что немцы приготовят нам на этот раз. Хитрецы они известные. Да что мы все об этой войне разговариваем, в самом деле? Лучше расскажи мне, что будет с нашим флотом после победы.

Саша и рад был сменить тему, но не знал даже, с чего начать. И он начал с текущего момента.

— Не знаю, опять же, что теперь в точности получится с флотом, но там, в той жизни, которую я прожил, боеспособный океанский флот Советский Союз построил уже к шестидесятым годам. Благодаря победе в войне, СССР получил немецкие технологии и немецкое оборудование. Что и позволило почти сразу начать строительство очень серьезного флота. Но, линкоры, заложенные до войны, достраивать не стали. Посчитали их бесперспективными. Зато строили другие корабли под новые задачи. У нас же там сразу после победы над Германией Холодная война началась с Америкой, Англией и их союзниками, с Северо-Атлантическим альянсом НАТО, куда вся Западная Европа вошла.

А мы могли рассчитывать лишь на себя, потому что в наших союзниках оказались страны Восточной Европы, наиболее пострадавшие от войны. И от этих союзников толку для СССР было мало, наоборот, им еще и помогать восстанавливаться нужно было долгое время, отрывая ресурсы от своего собственного народа. Но, мы смогли, несмотря ни на что, построить замечательный флот. Создали атомные подводные лодки с ракетами, ударные ракетные крейсера, большие противолодочные корабли, отличные океанские эсминцы и даже тяжелые авианесущие корабли, оснащенные не только авиагруппами с реактивными самолетами, но и имеющие собственное мощное вооружение. Были еще и атомные крейсера типа «Орлан», которые получились даже мощнее линкоров. Да и обеспечение флота наладили, оборудованные базы создали не только на всех наших побережьях, но и в зарубежных странах, сделали системы сверхдальней связи и запустили космические группировки военных спутников. Вот такой был у нас морской щит социализма к восьмидесятым годам. Вот только весь этот социализм помножили на ноль предатели и попилили почти весь наш флот, распродав его на металл, — поведал Александр с грустью и сожалением в голосе.

К середине июля красноармейцы, наступающие со стороны Ханко, вышли к устью реки Кокемяенйоки. Выбив неприятеля на берегу и заняв южную часть городка Пори, они дожидались подхода подкреплений, готовясь форсировать реку, на противоположном берегу которой окопался неприятель. Наступлением на север вдоль берега Ботнического залива командование РККА пыталось отсечь от снабжения финские войска, которые все еще сохраняли верность Маннергейму. Но, эти легкие пехотные финские полки, лишенные бронетехники, имеющие лишь полевые пушки небольших калибров с недостаточным количеством боеприпасов и растянутые жидкой линией вдоль северного речного берега, не должны были оказывать серьезного сопротивления наступающим с юга. Хотя, оборону по реке финны пока держали. И с ходу переправиться у русских не получалось. Хитрые финны заранее взорвали все мосты, установив пулеметы таким образом, чтобы простреливать все пространство реки в районе городка Пори. Да и обойти их пока у красноармейцев не получалось, потому что у наступающих тоже возникали проблемы со снабжением.

Ведь далеко не все финское население отнеслось к оккупантам лояльно. Были и такие, которые стреляли в спину красноармейцам. К тому же, ставка Маннергейма много внимания уделяла засылке диверсантов в надежде поднять против красных настоящую партизанскую войну. И сотрудники НКВД, откомандированные на территорию Финляндии для наведения порядка, сбивались с ног, пытаясь пресекать подобные действия. Но, если на побережье Финского залива население еще хорошо помнило власть Российской Империи, относясь к русским довольно-таки нейтрально, то финский север, где всегда чувствовалось сильное влияние Швеции и Норвегии, никогда не отличался лояльностью к восточным соседям, считая, что все земли Карелии до Онежского озера исторически принадлежат Суоми и отторгнуты русскими совершенно незаконно.

Потому образование новой страны Северная Суоми Маннергеймом не было пустым звуком. Финские области Лапландия, Остроботния, Кайнуу, Саво и Северная Карелия на полном серьезе собиралась воевать с финским югом, который лег под красную власть Советского Союза почти без сопротивления. Но, экономика финского севера никак не могла сравниться с экономикой юга страны, где и было сосредоточено основное производство, главные порты и запасы. Да и людских ресурсов на севере, конечно, имелось значительно меньше. Понимая все это, военное правительство Маннергейма рассчитывало исключительно на помощь Германии.

Секретные переговоры с немцами, начавшиеся сразу после объявления независимости Северной Суоми от юга Финляндии, привели к договоренности, что сепаратист и правитель северного куска Финляндии Маннергейм будет отныне действовать исключительно в интересах Третьего Рейха, согласовывая все свои действия с немецкими представителями. За полную лояльность немцы пообещали ему остановить наступление красных на финские северные порты Ботнического залива с тем, чтобы после этого наладить регулярное снабжение по морю. Так и возникла срочная необходимость провести операцию силами кригсмарине, которую в штабе назвали «Меч Нибелунгов». Главные силы немецкой эскадры должны были подойти к Пори, нанести огневое поражение силам Красной Армии, скопившимся там для дальнейшего наступления, и, высадив небольшой десант, отбросить русских от города, оставив потом немецких десантников для усиления боевых порядков финских войск в этом районе.

Пока гросс-адмирал Редер водил свою эскадру к Ханко и потом обстреливал Моонзунд ради отвлекающего маневра, на Аландские острова по относительно безопасному маршруту вдоль побережья Швеции из Германии прибывали транспорты со всем необходимым для предстоящей высадки возле Пори. И эскадра главных сил немецкого флота, прибыв после обстрела Моонзунда в Мариенхамн, не только пополнила собственные запасы, но и увела с собой пять транспортов с десантниками, на каждом из которых размещалось по роте солдат со всем необходимым вооружением и запасами на первое время. В сущности, Пори предполагалось атаковать всего одним штурмовым батальоном против стрелкового полка красных. Расчет делался на внезапность и мощную артиллеристскую подготовку, которую задумывалось произвести с помощью главных корабельных калибров. Сам Эрих Редер рассматривал операцию «Меч Нибелунгов», как маленькую репетицию большого десанта на Моонзунд. С той лишь разницей, что противодействия со стороны береговой обороны не ожидалось. К тому же, на Аландские острова уже успели перебросить эскадрилью двухмоторных бомбардировщиков Ю-88, которые окажут поддержку десанту с воздуха.