Ну, это, если смотреть с нашей точки зрения.

Ведь, она еще не только не выполнила порученное, но и предала своих господ, что-то рассказав про них.

Что-то из того, чего она успела насмотреться за эти шесть дней, когда обрушился прежний мир, где она радостно жила красивой девочкой в преуспевающей, обеспеченной семье. И страшная жизнь нового жестокого мира привела ее к тому, что она встает на колени и старательно делает глубокий минет по первому намеку простого в прошлом гопника и мелкого хулигана.

В новом мире он принадлежит к расе господ, носящих оружие и имеющих право на все, а она просто - бесправная телка-давалка, которая ничего не стоит и может только генерировать наслаждение новым господам.

Поэтому, я киваю Ире на нашу пленницу, и она тоже со значением смотрит на меня. Нам бы вообще, хорошо переговорить без лишних ушей, но, времени на это нет, останавливаться и разговаривать наедине.

Телефоны казненных бандитов звонят четко каждые пять минут, как я заметил, четко-четко и я понимаю, что такой приказ отдан кем-то из главарей банды своим мобилизованным, после того, как уже больше часа никто из посланных к дому бандитов не отвечает на звонки.

То есть, в поселке в курсе абсолютно точно, что с засланными братками что-то случилось и пикап тоже под подозрением.

Оленька вспомнила и кое-как ответила на наши вопросы, что в поселке теперь каждая заезжающая машина предваряется звонком кому-то из новой прислуги бандитов и только, после одобрения одного из главарей банды, ее пропускают за мост.

С выездом – вообще все очень строго, покидать поселок могут только члены банды и только по личному разрешению одного из главных.

В охране моста работают только бывшие хозяева жизни, новые "мобилизованные", члены семей которых находятся в заложниках. Наказание за провинность теперь только одно – безвозвратный визит в подвал к раскормленному зомби.

Ему скормили уже пару человек, проживавших в поселке и теперь желающих бунтовать и пререкаться больше нет.

Еще, во время установления абсолютной власти бандитов и конфискации в общую собственность симпатичных женщин и девушек, при оказании сопротивления погибло с десяток выживших мужчин и двое-трое самих бандитов.

Примерно такой расклад нам озвучила очень нехотя Оленька, пряча лицо около рук.

Что-то она совсем не похожа по поведению на освобожденного из рабства человека, наоборот, как по тому самому стокгольмскому синдрому, она, похоже, на стороне бандитов.

- Кто же там такой организатор, что продумал все так жестко? Наверняка, любил читать подходящие по теме книги, в них примерно все так и описано, - задумчиво замечаю я, смотря на пытающихся догнать нас зараженных из сильно населенных кварталов, которые мы должны объехать по дороге к поселку.

Есть и более близкая дорога туда, но, я хочу подъехать к речке и мосту так, чтобы сначала рассмотреть людей, охраняющих его, издалека в бинокль. Там имеется подъезд по низинке и потом, поднявшись на холм, поросший кустарником, с таким делом можно справиться без проблем.

- Странно, что уже шестой день апокалипсиса, а по дорогам можно почти свободно раскатывать, - говорит Ира.

- Потому, что развитые зараженные как-то не сильно стремятся выбегать на открытые места и предпочитают не рисковать совсем, в отличии от нулевок и первого уровня. А те слишком медленные и тупые, чтобы опережать машины и выскакивать на дорогу заранее.

- Как ты все же решил попасть в поселок? – задает Ира злободневный вопрос.

Мы уже поспорили по этому поводу и теперь она осмысливает мои слова заново. Сама девушка предложила прорваться через мост, долететь до поселка и расстрелять попавшихся бандитов в одном из домов, некоторых из них, конечно, используя внезапность, нашу скорость и ее МЕТКОСТЬ. Потом, бросить машину и двигаться ко второму дому, используя мое умение.

Но я с ней категорически не согласен:

- Ехать от моста пару километров, придется вязать всех охранников. Или стрелять, не факт, что они сдадутся. Машина наша уже засвечена и бандиты не побегут к ней на встречу, а займут присмотренные позиции и расстреляют нас даже из одного автомата, поверь мне. Мы попадем в ловушку, а других жизней у нас пока нет. Можно не париться с незаметной переправой и не терять время, проехать мост, бросить пикап около поселка и зайти с тыла. С моим умением и навыком ВОСПРИЯТИЯ я вычислю всех братков в засадах и напишу тебя, где они сидят. Если их всего пятеро осталось, это не так и сложно для тебя - перестрелять их издалека. Да и я почищу хорошо вблизи.

- Тем более, потеряв последних бойцов, то есть, догадываясь об этом, они засядут в обороне по любому.

Наша машина выезжает из города, миновав стороной часть Росгвардии, не знаю, стоит ли продолжать назвать этих людей по-прежнему. Поэтому я не поехал рядом с самой частью, а объехал ее раздолбанными дорожками частного сектора, в котором неплохо разбираюсь.

Удалось даже встретиться с хозяином этого района, зараженным минимум четвертого уровня, важно сидевшем на заборе и слишком вальяжно подпустившем нас в себе поближе.

Ирина, конечно, не удержалась и выстрелила из бесшумки, попав хозяину микрорайона в пасть и замерла в моменте прихода оргазма, но, очнувшись, удивленно сказала:

- А это не четверка. Настоящая пятерка, черт возьми!

Естественно, мы не удержались, чтобы не выскочить вдвоем и не посмотреть, куда завела эволюция первого встреченного нами зараженного целого пятого уровня.

Рассматривали несколько минут новую морду, выдвинутую вперед челюсть с рядом прямо акульих зубов, нос, превратившийся просто в две дырки и когти на передних и задних конечностях зараженного. Судя по тому, как он сидел на заборе, похоже, что эволюция ведет зараженных назад, в обезьянье прошлое. Да и передние конечности стали длиннее, а задние – короче, зато, вооружены пятисантиметровыми когтями, не слишком острыми, скорее тупыми, массивными такими.

- Вы уничтожили зараженного пятого уровня с помощью оружия, ваш рейтинг – 198%, - прочитала Ира, как мы вместе услышали, что в пикапе открылась дверь и вспомнили, что наша пленница-проводница осталась там надолго одна и может легко дотянуться зубами до рук, зафиксированных скотчем.

Выскочив из двора, мы никого не увидели, кроме открытой двери пассажирского сидения и только добежав до пикапа, заметили, как мелькнуло цветастое платьишко, заныривая в следующий двор.

- Догоняем, - командую я и мы бежим за Оленькой, не сомневаясь, что ей от нас не убежать. И правда, проскочив дом и двор, я вижу, как по огороду несется очень быстро Оленька, ножки в высоких ботинках так и мелькают.

Впереди у нее ограда и вскоре она скроется из вида. Может, оно и к лучшему, что-то не нравится мне ее поведение, не так должен себя радующийся освобождению человек вести. Совсем не так.

Бегать за ней, честно говоря, уже не охота и я останавливаюсь, размышляя, на что решиться.

Рядом притормаживает Ира и посмотрев в оптику, говорит мне:

- Один телефон сперла, зараза. Нет, два телефона. Что, догонять будем?

- Нет, и она уже сделала свой выбор. Гаси ее, - решаюсь я.

Оленька неистово карабкается на покосившийся забор огорода, но, ноги соскальзывают, она растягивается на ограждении, держась руками за его верх. Сухо щелкает винтовка и девушка сначала замирает, потом скатывается вниз забора и остается лежать.

Как раз один из телефонов начинает звонить, замолкает, за ним второй трезвонит, и я иду, чтобы забрать их на всякий случай, мы так и не успели прочитать переписку бандитов.

Идти не близко, метров восемьдесят, далеко успела убежать несчастная девушка.

Забираю телефоны, вижу, что Ира попала в сердце и возвращаюсь обратно.

Молча мы подходим к машине, я достаю из кармана забранный ключ, завожу пикап, и мы едем дальше, ничего не говоря.

А что говорить, убежала бы девица сама, еще ладно, но, то что она прихватила два смартфона, а не оставленный Ирой на заднем сиденье пистолет, говорит о том, что она собралась дозвониться бандитам и сдать нас, рассказав все, что она узнала о наших намерениях.