— У нас хорошо, но душа просит странствий, — сказал Ваня.

— Большой специалист по вскрытиям невкрываемого, — порекомендовал его Папаша, — за это, собственно, здесь и очутился.

— Не за это, — смутился Ваня, — а за то, что когда меня брали, я сдаваться не хотел, поломал пару десятков человек. А они упрямые были, не стреляли, потому что я до этого нечаянно документы важные стащил. Нужно их вернуть было, вот они и деликатничали, а я этим воспользовался. До сих пор стыдно, ребята-то просто на работе были, ни в чём не виноваты, — Ваня грустно вздохнул.

— С тех пор Ваня у нас очень миролюбивым стал, мухи не обидит, — сказал Папаша.

— А зачем тебе вскрывать невскрываемое нужно было? — спросил Сёма, — ты же и так можешь всё что нужно унести, целиком.

— Это да, — усмехнулся Вася, — здоровьем бог не обидел. Но это не всё врождённое, я ещё и тренируюсь каждый день. С детства. Зависимость у меня такая. Ничего не могу поделать, сколько раз старался бросить, ан нет, не могу. Всё равно найду что поподнимать или где поподтягиваться, — он грустно вздохнул.

— Ну, насколько я знаю, как мне рассказывали Сёмины друзья, если есть деньги, купить лодку не проблема. Человек, который их делает, с удовольствием продаст тебе, у него их даже сейчас много. Есть у тебя деньги? — спросил Папаша.

— Нет, конечно! Я даже зарплату не получаю. На полном обеспечении. Но раньше мне и не нужно было, а теперь мечта появилась. Будешь мне зарплату теперь платить? — вдруг спросил Ваня у Папаши.

— Наверное, придётся. А то, попробуй тебе не заплати, — усмехнулся по-доброму Папаша.

Ваня тоже заулыбался.

— Я не давил, ты сам согласился!

— Естественно, могу даже сказать, что сам это и предложил. Сначала навёл тебя на мысль, а потом предложил, — сказал Папаша.

— А ведь так и было! — скал Ваня и направил на Папашу палец, — ну что? Перейдём к тренировкам?

Ваня встал, уступая место Сёме. Тот вздохнул и уселся. Что нужно делать, он даже близко не представлял.

Точнее, думал, что не представляет. Как только руки легли на штурвал, он сразу понял, что нужно делать. Даже приборы начали постепенно обретать смысл, как бы выплывая из тумана. Вот это ёмкость заряда батареи, это скорость и так далее. Сёма вспотел, как во время своих приступов узнавания. Но если там это происходило одномоментно, то сейчас он потел беспрерывно. Пот стекал по лицу, по спине, и он понимал, что уже промок до трусов.

Все сидели и молча наблюдали, как он ведёт лодку, как маневрирует, как погружается и всплывает. Было понятно, что заработали старые навыки. Оставалось неясным, насколько много он вспомнил и распространяется ли это на всю его жизнь, или всплыли только рефлексы.

Оказалось последнее. Как управлять он вспомнил. Лодки делал один мастер, и поскольку он плавал раньше на Левиафане, то и на этой всё управление оказалось для него интуитивно понятным. Когда спустя час и «несколько литров пота» он повернулся к остальным, то выдохнул и сказал:

— Удивительно! Это просто чудо какое-то. Как будто кто-то другой управлял лодкой через меня, — сказал Сёма.

— А другое что-нибудь вспомнил? — спросил Папаша.

Сёма отрицательно покачал головой.

— К сожалению, нет…

— Ладно, уступай место! — сказал Ваня, — будем ребёнка учить, ей, насколько я понимаю вспоминать нечего, придётся всё с нуля осваивать.

— У меня не получится! — испуганно сказала Юна.

— Не попробуешь, не узнаешь! — с напускной строгостью сказал ей Ваня и указал пальцем на кресло. Она, опустив голову, послушно уселась.

Они плавали весь день. Папаша, похоже, взял выходной и никуда не торопился. Ваня просто наслаждался происходящим. Юна потихоньку втянулась, особенно когда у неё начало получаться, и она почувствовала контроль над лодкой. Глаза заблестели и в них появился азарт. Сёма же чувствовал себя спокойно, как дома. Ему было просто очень хорошо. Стоило оглянуться чуть-чуть назад, как становилось понятно, что всё идёт просто невероятно чудесным образом. Совсем недавно об этом нельзя было и мечтать. А теперь они здесь, среди хороших людей, которым можно доверять, им дали подводную лодку и кучу всего, что может понадобиться. У них есть цель — найти его жену и ребёнка. Как и Юна, он периодически вспоминал Матильду и жалел о том, что она не дожила. Отплатить ей за спасение он мог только одним, исполнив свою клятву и позаботившись о Юне.

Глядя на неё — как она увлечённо управляет лодкой, как весело общается с этим здоровяком, который для неё мало чем отличается от горы, он всё думал: «Бедная девочка, мне ни в коем случае нельзя тебя подвести».

Они практиковались ещё пару дней, Ваня настоял. Папаша, естественно, с ними больше не плавал, занимался своими делами, которых у него всегда было выше крыши. Да и следующие тренировки были не такими продолжительными.

Сёма всё никак не мог понять, что ему на самом деле нужно делать. Получалось, что он собирается куда-то плыть, искать свою жену, возможно с ребёнком. Но внутри он такой потребности не чувствовал. Как будто это была не его история, а чья-то чужая. Однако продолжал плыть по течению, а течение несло его к неминуемому отплытию.

Настал день, когда у них с Юной должна была состояться последняя тренировка, уже самостоятельная. Помощь в виде Вани отсутствовала, и им нужно было попробовать управляться с лодкой самим. Они уже неплохо всё освоили, но когда есть человек, на которого можно опереться, всегда проще, а вот когда остаёшься с техникой один на один, тут уже нельзя расслабляться и давать слабину.

Они уже собирались лезть внутрь, когда увидели едущую к ним повозку. Там сидел Папаша. Он помахал им рукой, и они задержались, чтобы его дождаться.

— Я думал, что сегодня мы одни попробуем, — сказал Сёма, когда тот подъехал.

— Именно так, я к вам по другому делу, — сказал Папаша.

— Что-то случилось? — спросил Сёма.

— Да не то что бы… — сказал Папаша и задумался, — тут дело такое, — продолжил он, после небольшой паузы, — Ваня придёт сегодня ночью и будет слёзно умолять, чтобы вы его взяли с собой. Тайно. Для этого его придётся спрятать на лодке заранее. Воооот…

— Ииии? — сказал Сёма, не получив достаточно информации, — нам нужно ему отказать, но постараться не разозлить, так?

Папаша рассмеялся.

— Разозлить Ваню? Вы много на себя берёте, это не так-то просто, — Папаша вздохнул, — нет, я хочу, чтобы вы согласились.

— Вот этого не ожидал, — сказал Сёма, — а откуда ты знаешь, что он придёт, он сам сказал?

— Нет, конечно, — Папаша улыбнулся, — Ваня он как большой ребёнок. Умный, классный технарь, но ребёнок. Я его насквозь вижу. Он старается держать всё в тайне, но давно готовится к отъезду. Как в лодку первый раз залез, так и решил с вами уплыть.

— И не жалко терять такого специалиста? — спросил Сёма.

— Ты не представляешь, как жаль, — грустно сказал Папаша, — но нужно. Во-первых, ему здесь уже давно тоскливо. Он человек увлекающийся, работает азартно, без выходных, всё время в делах. Для себя ничего и никогда не просит, пользуется только необходимым, тем, что нужно для жизни. Абсолютно бескорыстный. Он и на свободе-то воровал, я думаю, не из-за денег, а из-за азарта. Так что, бессрочный отпуск он уже давно заслужил. Во-вторых, отпускать вас одних, мне совершенно не хочется. Это не правильно. Ребёнок и мужчина без памяти, не лучший набор для выживания. Если Ваня будет с вами, мне буде спокойнее.

— Неожиданный поворот, — Сёма почесал затылок, — даже не знаю, что и сказать.

— А мне Ваня нравится, — сказала вдруг Юна, — я хочу, чтобы он с нами поплыл.

— Я заметил, что вы подружились, — кивнул Папаша, — он вообще с детьми хорошо ладит. Я же говорю, он сам как ребёнок. Очень большой, но ребёнок.

— Ну, тогда получается, что и решать-то тут нечего? — спросил Сёма.

— Да нет, последнее слово всё равно за тобой, — сказал Папаша.

— Не вижу смысла возражать, думаю, что помощь нам и в самом деле не помешает, — согласился Сёма.