— Я вернусь, — наконец сказал Папаша, — не знаю точно когда, постараюсь поскорее, но я точно вернусь. Я не могу поставить точку. Мы столько лет жили параллельно, и делали по сути одно дело, только каждый из нас на своём острове. Мы как две части единого целого. Даже наши имена. Только самые ленивые не отшутились ещё по этому поводу. Мы просто созданы друг для друга. Я понял это сразу, как тебя увидел. Мы вместе сражались, и понимали друг друга с полуслова. И теперь расстаться навсегда? Ну уж нет!

— Жизнь на этой планете долгая, ещё многое может произойти. Как знать, может через год всё изменится, и мы сможем передать бразды правления в чьи-то надёжные руки. А сами, построим домик в уютном месте и будем коротать жизнь, ухаживая за садом, — сказала Мать.

— Звучит по стариковски, но мне нравится, — сказал Папаша, — когда-то нужно уйти от дел.

— Когда вы решили ехать? — спросила Мать.

— Завтра утром, — ответил Папаша.

— Осталась одна ночь, — задумчиво сказала Мать, — так давай не будем тратить её впустую, как все предыдущие.

Мать взяла Папашу за руку и увлекла к лестнице, ведущей со стены.

Молодожёны везде ходили вместе, к этому уже все привыкли и не воспринимали их отдельно друг от друга. Вик поселился у Мины, но занял вторую кровать, на которой спала до этого Лиана. Вид у них был немного таинственный, как будто они что-то замышляют. Так оно и было. Уже все знали, что они куда-то собираются отправиться, но никто не знал куда, и выудить из них информацию было невозможно. Многие считали это шуткой, и не особо верили. Ну, подумаешь, прогуляются по долине. Или, если хотят острых ощущений, то вокруг. Наверняка там ещё бродят остатки королевского войска.

Мина и Вик же готовились очень серьёзно. Мина посвятила его во все тонкости, взяв слово хранить молчание, и он слово своё держал очень хорошо. Никто не услышал даже намёка. Даже отец не смог выведать никаких подробностей. Впрочем, Булат за него не особо переживал. Он тоже считал, что юноша должен закалиться и возмужать. Отрыв от отцовской опеки должен пойти ему на пользу. А то, что испытания он собирается проходить с молодой красивой женой, так что ж? Тут ему можно только позавидовать.

Дома, конечно, он получит от жены, что отпустил её любимого младшего сына неизвестно куда. Но не держаться же ему вечно за женскую юбку. Хотя, был вариант, что он променял одну юбку на другую… оставалось надеяться, что нет. Что он станет настоящим мужчиной. Да и девчонка вроде ему досталась хорошая. Булат ей искренне симпатизировал и радовался за сына. Хорошо было и то, что всё это произошло без его участия, само собой, и его не будут упрекать, что он устроил судьбу сына вне очереди. Хотя это его и не очень сильно волновало.

Тронуться в путь болотники собирались в тот же день, что и обитатели Левиафана. День большого разъезда. Долина с гордыми и независимыми женщинами, наконец, должна была остаться без гостей, и потихоньку возвращаться к довоенной жизни.

Для поездки по тоннелям выбирали наиболее короткие повозки, которые можно будет развернуть в узком проходе. Приготовили верёвочные лестницы, страховочные крепления, большие корзины, в которых должны были спускать вниз еду, которой воительницы обильно старались снабдить обитателей Левиафана. Этим процессом руководила Маша. Она лучше всех знала, чего им не хватает, и старалась выбирать то, из предложенных продуктов, что им действительно было нужно.

Для спуска планировали поставить повозку поперёк тоннеля и крепить к ней все лестницы и верёвки. По всему выходило, что операция эта будет не быстрой. Пока они доедут до моря, а путь гружёным караваном займёт больше времени, чем у Мины с Лианой, пока произведут спуск и погрузку, а на это уйдёт не меньше одного дня, а может и больше. Пока вернутся — на всё это уйдёт много времени. Мина на такое изначально не рассчитывала. Она хотела отправиться в путь гораздо раньше, но не могла сейчас разорвать этот круг событий. Что ж, придётся навёрстывать время потом.

Рано утром Мать, Папаша, Сан Саныч, Мина и Вик поехали к стоянке болотников, чтобы попрощаться. Те уже собрались ехать, и только ожидали делегацию из долины. Встретились тепло, уже как старые друзья. Первыми пожали друг другу руки Булат и Мать.

— Думаю, мы скоро увидимся вновь, — сказала Мать.

— Да, и надеюсь, что наши встречи станут постоянными. В следующий раз я приеду опять сам, и если всё будет нормально, то потом будет возглавлять эти экспедиции кто-то из моих людей. У меня и дома много дел.

— Главное, что наши народы будут жить в мире… — Мать сделала паузу, — берегите там наших девочек, не обижайте их. Они совершили подвиг, решив отказаться от своего дома и поехать жить в мужское племя. Они знают для чего это сделано. Но первым всегда тяжелее. Я за них очень переживаю.

— Не волнуйся, — сказал Булат, — я сам, лично за ними буду присматривать. Да и моя жена одна из ваших, думаю, что она не даст их в обиду. А с ней там считаются. Были случаи, когда меня не оказывалось рядом, и совсем безбашенные соплеменники, истосковавшиеся по женщинам, решали на неё напасть. Мне даже не пришлось мстить за оскорбление, потому что было некому. Никто не выжил. Так что за девочек не волнуйся, и получается, что они уже не первые, дорожка была протоптана раньше, пусть и не по доброй воле. Тем более, что я оставляю своего сына. Твоя девочка плотно взяла его в оборот. Я сначала радовался, но теперь опасаюсь, как бы она не подавила его волю… хотя, если он не сможет утвердить своё мужское слово в семье, то значит так ему и надо. Я знаю, о чём говорю. Моя жена такая же.

— Не волнуйся, они разберутся, — сказал Мать, — просто Мина общалась с мальчишками, и для неё это не в новинку. А Вик никогда не имел опыта общения с девочками, поэтому ещё не нашёл свою линию поведения. Мина хороший человек, она не будет пытаться его задавить, а выстроит с ним нормальные отношения.

— Ничего, что мы здесь? — сказала Мина, — а вы обсуждаете нас, как будто нас нет.

— Мы знаем, что вы здесь, вас трудно не заметить, — сказал Булат и улыбнулся, — но когда говорят старшие, лучше бы вам не вмешиваться. Давайте простимся, и вы можете ехать. Тут лидеры общин говорят, вам это пока не по чину. Вы здесь присутствуете по родственным связям. Иди сюда, — сказал он Вику.

Вик подошёл и обнялся с отцом.

— Смотри, веди себя достойно, и не опозорь отца! — Булат погрозил ему пальцем, — теперь-то скажешь, куда вы собрались?

— Нет, — Вик отрицательно покачал головой, — да и какая разница. Не волнуйся, всё будет хорошо.

— Да я и не волнуюсь, — сказал Булат, — иди и ты сюда, — позвал он Мину, — давай и с тобой обнимемся на прощанье, мы же теперь, как-никак одна семья!

Они тепло обнялись.

— Ну всё, езжайте! — сказал Булат.

Молодые послушались, вскочили верхом и быстро ускакали.

— Остались только лидеры общин, — сказал Булат.

— Я не лидер, — возразил Сан Саныч, — максимум заместитель.

— Это не важно, для меня лидер. И говорю это всем совершенно искренне, если бы не он, то возможно, ситуация развивалась бы совершенно иначе. Это ты, хитрый лис, обрабатывал меня много дней, когда был пленником, — Булат подошёл и обнял Сан Саныча рукой за шею, прижавшись своей головой к его, — думаешь, я не понимал, что ты делаешь?

— Думаю, понимал, — ответил Сан Саныч, — очень даже хорошо понимал, но дело в том, что ты был со мной согласен. Для тебя проблема была в том, как объяснить смену политики своим людям, а не в том, что ты не хотел отказываться от своих планов.

— Верно, — сказал Булат, — но ты сумел добиться своего. Всё получилось почти точно так, как ты и говорил. И если убрать тебя из этой истории, то, скорее всего, финал бы у неё был другой. И смертей было бы гораздо больше. Не знаю, есть ли у тебя долг перед богом, но если есть, то ты оплатил его сполна, спася столько хороших людей, и примирив два народа.

— Думаю, что мою роль не стоит преувеличивать, — сказал Сан Саныч, — я, разумеется, повлиял на ход событий, но такова была логика происходящего. Всё к этому шло, просто не все это видели, а для меня картина сразу стала понятной, и я просто пытался сделать так, чтобы и остальные увидели это. Я не менял ситуацию, а наоборот, подталкивал ход вещей по естественному руслу.