Шарль громко сглотнул, выдержал небольшую паузу и продолжил:

– Моим повелением приказываю разбить армию на четыре баталии! Первую баталию, куда войдут пикинеры и арбалетчики, возглавит мессир де Леви! – Ги поднялся и поклонился королю. В его обязанности вменяется удержание палисада и оттягивание как можно больших сил противника. – Шарль кивнул ему. – Вас, мой дорогой Ги, учить не стоит! Навяжите им вялую арбалетную дуэль, дергайте их за душу, издевайтесь. Вам придается отряд рыцарей под командованием мессира Ла Рюс… – Мишель поднялся и молча поклонился королю. – Когда поймете, что вас вот-вот окружат, немедленно уводите конницу на самый ближний к палисаду холм. После этого, мессир, можете умереть, но холм вы обязаны удержать любой ценой…

Шарль вспомнил еще об одном итальянском командире и, решив отдать должное этому храброму и верному рыцарю, громко произнес:

– Мессир де Монтефельтро! – Гвидо смущенно поднялся и поклонился королю. Тот кивнул ему и, обводя глазами знатных предводителей, произнес. – Синьор де Монтефельтро примет командование над объединенными силами арбалетчиков и пикинеров. Соизвольте, мессиры, немедля же отправить к нему командиров ваших пехотных соединений, дабы мессир Гвидо мог дать им все необходимые инструкции и назначить время место сбора… – Шарль еще раз посмотрел на предводителей, давая им понять, что не шутит, шутить не собирается и приказывает к своим словам относиться предельно собранно и внимательно. – Мессир де Леви примет общее командование первой баталией, где мессиры Ла Рюс и де Монтефельтро составят ему компанию…

Остальные сеньоры, удивленные столь странным началом, взволнованно зашумели. Король хлопнул по столу и громко сказал:

– Вторая баталия, в которую войдут рыцари Апулии, Бари и Сицилии, под командованием герцога Джордано, – герцог резко вскочил и учтиво поклонился королю, – атакует противника, как только тот начнет окружать палисад! – Шарль вдруг вспомнил и, щелкнув пальцами, добавил. – Отряд мессира Микеле делльи Аттендолли будет находиться в вашей баталии. Он прикроет ваш отход, герцог…

– Сир, – Джордано удивился, – моих рыцарей едва хватит на одну атаку. Численность моей армии такова, что…

– Большего от ваших рыцарей и не потребуется, мой герцог! – Резко, но достаточно учтиво перебил его король. – Как только они вас начнут отгонять от окруженного палисада, вы и ваши смелые сеньоры отходят к крайнему левому холму, на котором, – король усмехнулся, так, на всякий случай, чтобы не перепутали, будет находиться ваше кароччио и святая хоругвь Апулии…

Герцог побледнел и испуганно произнес:

– Сир! Но ведь сразу за холмами топкое болото! Нас загонят в угол, как стадо кабанов, прижмут и утопят в трясине!.. – Джордано стал шарить глазами по рядам командиров, пытаясь найти молчаливую поддержку.

Шарль засмеялся и ответил:

– Именно! – Собравшиеся сеньоры удивленно зашумели. Король сурово посмотрел на них и громко произнес. – Лишь бы Конрадин и его ублюдки поверили в это! Сейчас, прошу терпения, сеньоры, вы все поймете…

Шум и гул голосов постепенно затих, король подождал еще пару минут, наслаждаясь тишиной, снова улыбнулся и, как ни в чем небывало сказал:

– Третья баталия, кою составят наши добрые арагонские соседи, под командованием его светлости графа дона Раймона де Руссильон атакует следом за второй, но сначала, – Шарль в упор взглянул на рыцаря, – вы, мессир граф, дождетесь момента, когда баталию герцога Апулии враг почти загонит на холм…

– Ваше величество, – граф встал и вежливо поклонился королю, – я и мои арагонские рыцари благодарим за оказанную честь и безграничное доверие. Но, – он также смущенно и немного раздосадовано посмотрел на Шарля, – у меня в баталии всего пятьсот рыцарей и, хотя я не сомневаюсь в их отваге и доблести, стоит признать, что этих сил будет недостаточно для полноценной кавалерийской контратаки…

– Ничего, граф, я выделю вам провансальцев. Это еще около пяти сотен рыцарей. – Шарль смотрел ему неотрывно в глаза, – вы отойдете на вершину соседнего холма… – Король перехватил возмущенный и разочарованный взгляд графа. – Для верности, ваша светлость, мы прикажем группе ваших оруженосцев и конюших выступить на холм и поднять по звуку моей трубы хоругвь с изображением славного герба вашего смелого и христианнейшего из королевств Испании…

Все советники и командиры удивленно загалдели, обсуждая удивительный по невероятности план короля Шарля. Выходило, что король сам требовал от своей армии поражения и, мало го, приказывал ей отойти в заведомо неудобные и губительные места для обороны, словно обрекая их на полное уничтожение.

Король молча наблюдал за ними, наслаждался их реакцией на свой план сражения и, когда шум стал достигать кульминации, громко произнес:

– Как я понял, сеньоры, вы приятно шокированы моим гениальным планом?! – Шарль с трудом сдерживал на лице серьезную мину, даже кашлянул, опуская голову вниз и скрывая улыбку, потом, резко тряхнул своей седеющей шевелюрой, гордо выпрямился и заявил:

– Вы, почему-то, к моему огорчению, так и не вспомнили о четвертой баталии! Именно она, сеньоры, и решит исход битвы!

– Но как?! Каким образом?! Мы же будем окружены и отрезаны?!.. – раздавались удивленные и возмущенные голоса.

– Как сказал его святейшество папа Римский, наша война праведная и справедливая! Господь, сеньоры, на нашей стороне! Не мы, а Конрадин и его прихвостни отлучены от церкви! На него и весь север Италии, а не на мое королевство, наложен интердикт! Господь помутит разум врага и закроет глаза на очевидное, даровав нам свою защиту и помощь! Только на это, сеньоры, я и рассчитываю! Враг развернет ко мне свой тыл и откроется для самого решительного удара. Кстати, в четвертую баталию я решил объединить своих французских вассалов…

– А, простите, сир, – Гоше поднялся и трясущимися от волнения губами произнес. – Если враг не развернет свой тыл? Что тогда?..

Зал совета затих и устремил взгляды на короля. Шарль помялся для вида, охнул и, улыбаясь широкой и открытой улыбкой, произнес. – Мессир де Кавальканти! Прошу вас!..

Высокий и черноволосый юноша смущенно поднялся и поклонился королю.

– Мои рыцари изволят заложить большую дугу и атакуют правый фланг армии Конрадина…

– Простите, благородный юноша, – граф де Руссильон с сомнением посмотрел на Гвидо, – сколько у вас рыцарей?..

– Триста, ваша светлость, – нисколько не смутившись, ответил ему рыцарь. – Но они, поверьте мне, скорее умрут, чем побегут от гибеллинов!..

Граф поклонился ему в ответ и молча сел на свой стул.

– Насколько я понял, мессиры, совет можно считать закрытым… – король встал и направился к выходу из шатра. Он вышел из шатра, не проронив ни единого слова, и дал понять всем собравшимся, что не намерен больше разговаривать и обсуждать сказанное, тем более – менять уже принятое им решение.

Командиры отрядов поодиночке выходили из палатки и, раскланявшись Шарлю, подсвеченные серебристым лунным сиянием, уходили к местам расположения своих отрядов.

Шарль молча стоял и смотрел на звезды. Его ноздри широко раздувались, воздух шумно выходил из них. Король неотрывно любовался их неземной красотой, забыв и отложив на завтра все земные заботы и проблемы.

Граф Раймон де Руссильон прибыл в расположение арагонцев и срочно созвал военный совет. Все были потрясены услышанным планом сражения. Раймон ударил кулаком по столу и сказал:

– Наш благородный король Хайме отправил нас в Неаполь не для того, чтобы мы погибали за корону короля Шарля. Мы, как только начнем атаку, тут же отойдем на холм и станем стоять нейтрально…

Рыцари загалдели, возмущаясь словами своего командира. Раймон посмотрел на них и добавил:

– Хорошо, коли, вам так желается умереть, – он вздохнул, – черт с вами! Я поведу вас в бой!..

Рыцари немного успокоились, граф разыграл усталость и, еле отговорившись от приглашения одного из сеньоров устроить грандиозную попойку на сон грядущий, объявил, что хочет, как следует отдохнуть и выспаться перед боем.