— Мы родились здесь, в Леппе. Мы обе — змееныши. Нашей матерью была смертная женщина, а отцом — золотой дракон.

— Значит, вы — дочери Анхеля…

Теперь я чувствовал себя натуральным дебилом. Черт! Но это же очевидно! Да… теперь все словно озарилось. Мотивы поступков. Корни отношений. «Если ты поймешь, что связывает Драганку и Анхеля…»

— Мы с Виллеминой — близнецы, — продолжала Драганка.

— Я думал, что она старше!

Драганка ухмыльнулась:

— Она просто много умничает.

— Не умничает, а умнее, — уточнила Виллемина.

— Кроме того, драконы взрослеют гораздо медленнее, чем люди. Даже медленнее, чем змееныши. Рассказать тебе о нашем детстве?

— Конечно!

— В те времена еще не вступил в силу Закон, и отношения между людьми и драконами были проще. Анхель с детства руководил нашим воспитанием. В раннем детстве мы росли здесь, в Уважеке, — как обычные девочки из знатной семьи, вполне довольные жизнью. Отец к нам часто прилетал. Играл с нами, приносил гостинцы. И словно присматривался к нам. Мать его боялась. С каждым годом все сильнее. Когда-то она, возможно, считала его выбор честью для себя, но, когда родились мы, все заглушил страх — не за себя, за нас.

Когда нам было около семи лет, мать не выдержала и пыталась сбежать вместе с нами из Уважека. Наивная. Видно, она дошла в своем страхе до предела. Наше бегство не продлилось и дня. Мы заночевали в лесу… А к утру у нас не было матери. Анхель забрал нас к себе, в гнездо на Миндальной горе. Там мы и выросли. Анхель учил нас магии, боевым искусствам, медицине… Всему, что знал сам. Он был к нам добр… но мы не забыли, как исчезла мать. И знали, что доброта Анхеля — это вовсе не любовь. То, что он любит по-настоящему, — это экспериментировать. И мы были его многолетним затянувшимся экспериментом.

Когда нам исполнилось семнадцать, мы стали куколками, одновременно, как все близнецы. И тогда Анхель предложил нам выбор: одна из нас станет драконом, но только одна, а вторая заплатит.

— Что значит — заплатит? — спросил я.

— Покажи ему, Минна.

Виллемина тяжело вздохнула, встала, вытянула перед собой руки и скрючила пальцы. Я вздрогнул. Показалось, что у нее растут длинные, загнутые когти. Присмотревшись, понял — это не когти, а побеги. Острые иглы прорастали наружу прямо из-под ногтей.

— Это растение смертельно для драконов, — объяснила Драганка. — Анхель подсадил его в тело Виллемины. Все ее тело пронизано такими побегами…

Виллемина кивнула, задумчиво выпуская и втягивая растительные когти.

— Могу выпустить шипы где захочу. Могу обнять тебя так, что ты истечешь кровью в моих объятиях и ничего не сможешь сделать. Но это не все. Не дыши…

Она легонько тряхнула головой. Над волосами поднялось легкое облачко темной пудры с грибным запахом.

Я попятился, задержав дыхание. Я узнал этот запах и проклятую пудру.

— Бывают разные виды грибницы, — сказала Виллемина, заметив мое движение. — Моя не очень опасна. Она живет только на волосах и останавливает превращение драконов. Но в лесу Эверн встречаются грибы-дымовики куда хуже, способные убить человека и дракона за считаные мгновения…

— Я видел, как действует такой гриб… Это все или что-то еще? А твоя волшебная дудочка?

— Смотри.

Виллемина приоткрыла рот и высунула язык. У меня мурашки пробежали по коже: на кончике ее языка пробивался черный шип. На конце повисла темная капля. Шип высунулся и спрятался. Словно паучье жало.

— Могу просто выплюнуть шип. Могу ударить исподтишка, при поцелуе. Но я предпочитаю вот это.

Виллемина достала из рукава и показала мне деревянную трубочку.

— Так получается бить дальше и точнее. Один шип связывает превращение. Два — парализуют дракона. Три — убивают.

— Знакомься, заморыш, — со вздохом сказала Драганка. — Виллемина, драконья погибель.

Я смотрел на нее, вспоминая нашу первую встречу. Я просыпаюсь в ивовой клетке, гоню рыцарей в Уважек… Возвращаюсь и вижу Виллемину. «Волшебная дудочка? Ха-ха-ха! Давно пора!» Улыбаясь, она подносит ее к губам. Я чувствую укол. Мир опрокидывается… Но, прежде чем потерять сознание — оглушительно чихаю.

Как же мне тогда повезло!

— Меня-то Анхель всего лишь подсадил на драконью травку, — сказала Драганка. — На фоне этого — пустяки.

— Жуть… Я верно понял, что весь этот растительный арсенал нельзя обратить против Анхеля?

— И даже хуже того, — добавила Виллемина. — Он может отдать приказ этому растению, и оно будет действовать само, управляя моим телом без моей воли. Оно и меня саму может убить. Так что учти, любезный Горан. Рядом со мной очень опасно находиться. В любой миг я могу напасть на тебя, сама того не желая.

— Спасибо, что предупредила, — буркнул я.

— Теперь ты понимаешь, почему я не могу выступить против Анхеля? — спросила Драганка. — Ему принадлежат наши жизни. Он так и сказал: если одна из вас окажется непокорной, другая умрет. Он знает, что собственной смертью нас не запугать. Что мы любим друг друга сильнее, чем себя.

Я покачала головой:

— Это тоже ему припомнится.

Несколько мгновений мы молчали. Потом я сказал:

— Предлагаю сделать вид, что этого разговора не было. Не хочу вас подставлять.

— Анхель уже знает, что ты здесь, — ответила Драганка. — Нашел куда убегать! Что тебе не сиделось в тюрьме? Да еще и в город полез…

— Мне надо было поговорить с твоей сестрой. А к Анхелю я собирался по-любому. У меня к нему есть дело…

— Уж не знаю, какое у тебя к нему дело, — покачала головой Драганка. — Но он не слишком благодушно к тебе настроен после той выходки на суде, имей в виду. А твой лорд опять подставил его перед Стальным кланом…

— Вот об этом я и хочу с ним побеседовать.

Сестры снова переглянулись.

— К Анхелю я тебя отведу без вопросов, — сказала Драганка. — Говоришь, хотел задать какие-то вопросы? Ответь ему, Минна.

Колдунья пожала плечами:

— Ради тебя, сестра. Что ты хочешь знать, малыш Горан?

Я пропустил мимо ушей «малыша» и спросил:

— Помнится, в подвале ты назвала Чудова-Юдова лордом отступников…

— А, тебе поручили найти его либо Крома, — сразу же догадалась она. — И ты предполагаешь, что они у отступников. Что ж… Местные сказки утверждают, что где-то в лесах живет разбойная банда: змей-отступник со своими двенадцатью змеенышами…

— Звучит в самом деле сказочно.

— Погоди, сейчас начнется проза. Их логово невозможно найти.

— Как это — невозможно?

— Если бы было возможно, Анхель уже нашел бы их. Учти, что ему подчиняются лесные драконы. На самом деле, Анхеля можно назвать лордом мира Эверн…

Я вспомнил, как лесной дракон размером с холм облизывал старые резиновые сапоги Анхеля… И не придал этому значения!

— Чтобы лесные драконы не смогли найти в лесу логовище отступников… Либо его там вообще нет, либо оно так тщательно замаскировано от драконов, что тебе этот морок и подавно не пробить.

— Анхель говорил, что Чудов-Юдов — очень искусный маг, — добавила Драганка. — И специализируется как раз на иллюзиях. Так что, сам понимаешь…

— А люди его искали? — подумав, спросил я.

— Да ты что, с ума сошел? — засмеялась Драганка от такого абсурдного предположения. — Люди не выходят за пределы деревень и не сходят с дорог. Кто зайдет в лес — пропал…

— Я слышал, люди исчезают на дорогах, — проговорил я.

В голове возникли смутные очертания плана действий. Я повернулся, высматривая Яна Хагена. На свое несчастье, любопытный аптекарь все еще торчал в дверях, увлеченно подслушивая наш разговор.

— Эй, Ян! Не хочешь мне слегка помочь с поиском отступников? Стой, куда пошел! Виллемина, пожалуйста, покарауль его, пока я не вернусь…

— Конечно, не вернешься, — хмыкнула она.

— Это мы еще посмотрим, — пообещал я, поворачиваясь к Драганке. — Ну а теперь можно и к Анхелю. Полетели?

Я простился с Драганкой, закрыл за собой калитку, вошел во двор истинного гнезда Анхеля и встретился взглядом с Вурдалаком.