Именно Моргана сказала, что Эрвлины думают только о власти. А если нет… им об этом не просто сказать надо – поленом по голове стукнуть, чтобы дошло. Вот, вроде как дошло.

Адриенна выглядела откровенно виноватой. Ну да, она не хотела, но так уж получилось…

– Я могу быть рядом с вами. И буду показывать влюбленность, и что угодно. Но… эданна Франческа… она не поймет.

Продолжать не требовалось.

И не поймет. И начнет устраивать истерики, и все остальное… Адриенна посмотрела на его высочество.

– Я не прошу удалять ее от двора. Или как-то обрывать ваши с ней отношения. Но ради ваших будущих наследников… пусть она ведет себя аккуратнее.

Филиппо насупился.

Его любовь… и попытка задеть? Или нет?

Вдали от эданны он становился похож на человека и даже вполне обучаем. Жаль, ненадолго.

– Не показывает на людях, насколько вы близки, – пояснила Адриенна. – Старается не избегать меня, это по меньшей мере странно, но ведет себя подчеркнуто почтительно… понимаете? Мне не нужно ее уважение или одобрение, но я полагаю, ей важно ваше счастье?

А вот в этом его высочество не сомневался.

– Да… ради меня…

– Вот. Не сомневаюсь, ради вас эданна готова на определенные… уступки? Ее ведь не просят отказаться от любимого мужчины, ее просят только не причинять вред вашим будущим детям.

Вот под таким углом его высочество этот вопрос не рассматривал.

– Вред…

– Меня эданне любить не за что. Но в случае открытого конфликта или вы поддерживаете меня и сильно обижаете любимую женщину – это плохо, – или вы поддерживаете ее и ослабляете позиции ваших детей. Ведь если вы не уважаете их мать, кто будет уважать принца? Ладно бы я была из знатной или богатой семьи. Тогда… да, за мной бы стоял род. А за мной – никого. Ни клана, ни денег… просто девушка с окраины королевства. Из этого можно сделать красивую сказку для простонародья, кстати говоря.

Его высочество задумался.

– Я поговорю с эданной. И придумаю, как все это лучше сделать… я рад, что вы идете мне навстречу.

Адриенна вздохнула.

– Я… мне это не так важно, как вам. Но я хочу жить в сильном королевстве. А этого можно добиться, только если действовать заодно. Я обязана показывать всем, что люблю и уважаю своего мужа. Его величество наверняка говорил, что, когда королевская семья крепка, она служит примером…

Дальше Адриенна не продолжала. Его высочество многое отлично додумал сам.

– Это верно. Я поговорю с эданной. Если вы согласны выполнять свои обязанности, я смогу ее убедить.

Адриенна вздохнула про себя.

Убедить!

Мальчик, да тебе достаточно просто приказать! Ты – принц, будущий король, а она просто продажная девка. Она за тебя зубами и когтями держаться будет, на любых условиях… твой отец это понимает, а ты – нет.

Именно Филиппо Третий и подсказал Адриенне, на что давить. Он своего сына знал.

А Адриенна…

Как же ей хотелось закричать, ударить, уничтожить…

Нельзя.

К сожалению – нельзя. Не все можно решить силой, а как иногда хочется… если бы вы только знали! Вот и сейчас приходится сидеть, разъяснять, уговаривать… тренироваться!

Филиппо Третий был безукоризненно честен.

Пока он жив, он поможет. Потом… потом эданна Франческа сделает все, чтобы подмять под себя его сына. Это не пойдет на пользу никому. Ни сыну, ни стране.

Придется Адриенне уже сейчас учиться манипулировать своим мужем, а мужу привыкать, что все будет именно так.

Сейчас, пока Филиппо Третий еще жив, еще в силе, он сможет повлиять на наследника.

Надолго ли этого хватит?

Кто знает. Но даже убивать эданну, к сожалению, поздно. Другая найдется. Еще более гадкая.

Кстати, вот с этим Адриенна была согласна. Филиппо Четвертый относился к той породе людей, которые не могут жить сами по себе. Своим умом…

Адриенна смогла бы, его отец мог, дан Рокко… да много кто! Живут они и живут себе. А этот выбрал себе хозяйку, да такую, что нормального человека с души воротит. Но уберешь ее – появится другая. От этой хоть ясно, чего ждать.

Бедный Эрвлин!

Да и себя Адриенне тоже было жалко. Хотя бы потому, что ее Филиппо никогда хозяйкой не выберет. Впрочем…

Если нет выбора – она будет учиться управлять супругом. А выбора уже сто лет ни у кого нет.

Пратто утопал в зелени.

Причем зелень многое говорила о его обитателях. Вот кто и что сажает на улицах города? У себя в палисадниках?

Кто-то высадит елку или можжевельник. Красиво, никто не спорит, но что с той елки толку?

Кто-то цветы. Тоже красиво, но много хлопот, а выгоды… разве что коза их пожует.

А вот Пратто утопал в яблонях.

Во всех садах, на всех улицах, везде, всюду…

А еще городок славился своим яблочным сидром, уксусом, вареньем из яблок же… ага? Практичный тут народ живет. И заодно – красиво же! Весной, когда яблони цветут. А потом наливаются плоды, и весь город пахнет спелыми яблоками, и это, наверное, очень вкусно. Жаль, Мия попала сюда в неудачный момент.

Сады уже отцвели. Яблоки еще не созрели. Жаль…

Итак, откуда же начать поиски?

Мия сильно не задумывалась. Она не была голодна, она недавно перекусила хлебом и ветчиной, поэтому могла себе позволить не искать кров и пищу сразу же. И направилась в церковь.

Кто бы сомневался: дом священника был рядом. Туда Мия и постучала.

Во дворе звонким лаем откликнулась собака.

Ждать пришлось недолго, священник вышел почти сразу.

Средних лет, среднего роста, со спокойной теплой улыбкой…

– Доброго дня… ньор?

– Здравствуйте, падре. – В Пратто Мия пришла в облике менестреля. – Меня зовут Мио.

– Я падре Исидоро Наполли, Мио. Что привело тебя ко мне?

– Благословите, отче.

– Да пребудет мир в твоей душе, чадо. Что привело тебя сюда?

Мия не стала юлить.

– Падре Наполли, друг попросил меня о любезности. Его родные некогда жили в этом городе, и он хотел бы знать, может быть, у него остались здесь близкие люди. А если нет, то хотя бы побывать на могилках, заказать молебен…

Падре закивал с полным пониманием.

А то как же? Молебен – это деньги, это хорошо… провинция ж! Одними яблоками сыт не будешь!

Мия это отлично понимала, потому в руки падре перекочевал симпатичный маленький мешочек с деньгами.

– Это аванс, падре…

Падре это понравилось еще больше.

– Как звали родных вашего друга, Мио?

– Ньор Пьетро Росса, ньора Октавия Росса. Их дочь, Анна Росса вышла замуж за мастера Гаттини. Еще у них были дети… Джульетта, Оливия, Пьетро-младший, Паоло… кажется, так.

Мастера Гаттини Мия трясла часа полтора, да и на память никогда не жаловалась.

Падре кивнул.

– Сейчас пойдем посмотрим книгу, но, кажется, я знаю эту семью. Правда, там остался только Пьетро Росса. Паоло уехал, девушки вышли замуж и тоже разъехались… вот, сейчас глава семьи – Пьетро-младший, как ты сказал. И еще брат Октавии жив, Джорджо.

– Благодарю вас, падре! – Мия даже поклонилась.

Вообще-то мог и не пустить. И ничего не сказать.

Бродячих менестрелей народ любит, а вот священники – не очень. Мешают, понимаешь, им менестрели паству обрабатывать. Ты им о Боге, о страхе, о геенне огненной (с гиеной не путать, хотя тоже приятного мало), а потом пошли они по своим делам, пришел менестрель – и развлек. И думают они уже вовсе даже не про Бога, а про любовь. Или про какие приключения…

Но этот падре, кажется, правильный.

Мия нащупала в кармане золотой лорин.

Надо будет сказать человеку спасибо… так, потихоньку. Чтобы никто не видел.

Лорин Мия оставила в церковной копилке. Не в руки же отдавать: странно, когда у менестреля такое богатство!

Оставила и отправилась по указанному адресу, искать дом с красной черепичной крышей. Белый такой…

Нашла не сразу. Но все-таки через час стучалась в нужные ворота.