Получалось плохо, но лучше, чем вовсе ничего. Не страшно, он научится. Память у него хорошая, цепкая… а на личные темы он пока говорить не будет.

Сейчас этот старик сидел в углу барака. Зачем?

Энцо не понимал – сначала. Потом, когда начали собираться гладиаторы, сообразил.

Если их не стеречь… это мужики. То есть начнутся беспорядки, может быть, драки или случки, может быть, кто-то и хозяйское имущество повредит.

А хозяевам это не нужно. Гладиатор должен сдохнуть на Арене, а не на койке, под каким-нибудь любителем острых ощущений… вот и сидит в углу барака старик, и рядом с ним – небольшой, но явно звонкий гонг.

А учитывая, что старик отлично знает языки… и Эрвлина, и арайский, и кто его еще знает, какие именно… лучше помолчать. И не делиться информацией о себе.

Ни с кем.

Его зовут Энцо.

Все.

И, чтобы проверить свою теорию, Энцо притворился спящим. Если он правильно догадался, будить его не станут. Вряд ли это одобрят местные хозяева…

Притворился да и уснул.

Измученное тело требовало отдыха. Даже на убогой деревянной койке. Даже на тощем соломенном тюфяке. Утешало одно – насекомых тут не было. За этим следили.

Спать, спать, спа-а-а-а-ать…

Во сне Энцо видел Адриенну.

Дана СибЛевран лежала на кушетке у окна и смотрела куда-то вдаль. Розовые губы шевелились. Энцо знал, здесь и сейчас она думала о нем.

Он даже знал, о чем думала Адриенна. И обещал ей во сне выжить и вернуться.

Рано или поздно, так или иначе…

Он вернется.

Все будет хорошо.

Время, пространство, обязательства… для него это было неважно. Мы пока не вместе, любовь моя, но мы обязательно будем вместе. Я вернусь, я приеду, я буду с тобой рядом… ты самая замечательная девушка всех миров…

Ты меня только дождись.

Да, так получилось, что я попал в западню, но это не страшно. Я выберусь, и неважно, скольких мне придется загрызть. Я приду.

Только дождись…

И Адриенна слышала его.

И – отвечала.

Она будет ждать.

Она будет верить, молиться, любить… она точно знает, что с Энцо случилась беда. Но также она знает, что непоправима лишь смерть. Он жив?

Все остальное можно решить.

Она дождется, а он придет. И все будет правильно.

Не хорошо, не плохо, а именно правильно.

Они должны быть вместе.

Они связаны навечно.

Они – две части друг друга, которые поместили так далеко… Но это все пустяки!

И рвутся из самого сердца слова, которым нет преграды:

– Жду… люблю… верю…

– Иду… люблю… вернусь…

А где-то тихо перекатывает свои волны река всемогущего времени.

Она качает и баюкает, она увлекает за собой и Энцо, и Мию, и Адриенну, и всех остальных живущих на земле. И иногда в шепоте этих волн слышится смешок.

Смертные…

Выдержат ли ваши чувства испытание временем? Останутся ли сиять, словно золото? Или поржавеют, словно железо?

Время покажет.

Время посмотрит…

А вечность… вечность – ждет.

Колдовские миры

© Гончарова Г.Д., текст, 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо 2023

Лоренцо

Гладиаторы бывают разные. И школы, в которых мужчин обучают убивать друг друга всеми возможными способами, – тоже [45].Люди могут сражаться один на один. Могут сражаться один против нескольких людей или группами. Могут сражаться с животными. Могут даже не сражаться, а просто убивать. Расстреливать, словно мишени.

От типа зрелищ и боев отталкивается основная классификация.

Еще многое зависит от типа оружия, которым сражается гладиатор.

Копье, дротики, меч, сабля, сеть, трезубец или вообще боец-двоеручник, который мог одинаково ловко работать обеими руками.

Конный или пеший. В кольчуге или без.

Это основное деление. А дальше начинаются разные тонкости, в которых Энцо еще не разобрался. Впрочем, пока он и не мог этого сделать.

Хотя бы потому, что отвратительно знал арайский язык.

Он старался, он учился, он запоминал слова и звуки, воспроизводил их, выворачивая свой язык, старался говорить точно так же, как местные, изо всех сил вслушивался в гортанную жесткую речь.

Зачем?

А затем!

Даже если он завтра погибнет на арене, он умрет не смирившись. Он учит язык врага, чтобы рано или поздно проложить себе дорогу к свободе. Пусть на него смотрят как на дурака. Пусть качают головой, пусть думают, что все зря, что таких было много, очень много…

Не важно!

Плевать на все и на всех.

На сотоварищей по несчастью, на рабов, которых арайцы обильно закупают в разных странах, на слуг, даже на ланисту Зеки-фрая, которого Энцо ненавидел. Хоз-с-с-с-сяин!

Удавил бы мразь, но приходится терпеть.

Ничего, Энцо прошел хорошую школу в лавке. Ах, дядя, единственное, что сейчас может Лоренцо Феретти, это молиться за вас, а выберется – тогда и на колени встанет, не побрезгует.

Дан.

Перед купцом.

За самое важное, что есть в жизни. За уроки мудрости.

Купец – это не просто купи-продай. Есть и такие, но выше торговцев вразнос они не поднимаются. Или держат лотки на рынке… один, ну два. Не больше.

Потому что купец – это информация, связи, подход к людям, знание человеческой натуры, умение разглядеть выгоду и для себя, и для партнера по торговле, объяснить, уговорить, убедить…

Данам этого делать не приходится.

Дан приказал – и ему повинуются. Ему не нужно изворачиваться ужом, чтобы выжить. Конечно, так происходит далеко не всегда, но очень и очень часто. Даны над этим не задумываются вообще.

Останься Энцо обычным даном – погиб бы в школе гладиаторов в первые несколько дней. Или был бы продан евнухам со всеми последствиями. И тогда уж…

Энцо предпочел бы покончить с собой, но не возвращаться домой – изуродованным, опозоренным… в таком случае самоубийство не смертный грех, а доблесть. Еще и врагов бы с собой прихватил побольше.

Постарался бы. Клинком, ядом… да хоть зубами и ногтями! Не важно!

Энцо был племянником купца. И за два года Лаццо сумели многое в него вложить.

Школа гладиаторов.

Что в ней ценится?

Что можно продать арайцам?

Да понятно что! Красивую игру! Красивое сражение!

Яркое, непредсказуемое, интересное… Энцо и так хорош собой, и так умеет обращаться с оружием. Если его немножко подучить, можно ставить на бои. И да.

Ставки.

Тотализатор, который был всегда и всюду.

Об этом говорили гладиаторы, об этом знали слуги. В этом разбирался Энцо благодаря Паскуале. Да, и о таком в семье заходил разговор, правда, применительно к скачкам, собачьим боям или петушиным… вот не думал Энцо сам оказаться в роли собаки. Нет, не думал, не хотел…

Но попал и знал, что именно надо делать.

Ценятся не только те псы, которые приносят победу.

Но и те, которые делают это на определенной минуте, к примеру. Ставки бывают разные. На количество ран, на время, на оружие, на… да на что только не поставишь…

А вот чтобы Энцо мог их оправдать – нужно его учить.

Правда, для этого ему уже пришлось убить человека. Меньше месяца назад.

Начиналось это так.

Школа гладиаторов представляла собой большое трехэтажное здание.

Внутри – двор. Арена. Большая, окруженная рядом скамеек для простонародья и трибунами для важных данов. Для самых важных, буде те соизволят посетить бои, даже ложи предусмотрены.