– Как стояли, как шли… могло и так быть.

Конь взбесился, понес, дана упала, ударилась головой.

– А догонять ее даже не стали. Что конь понес, видели, что она упала – уже, наверное, нет, а на своих двоих гоняться… если Тоно упал, если Пьетро… их кони тоже могли помчаться куда глаза глядят. А на своих двоих за лошадью не набегаешься…

В чем-то мужчины подгоняли факты под гипотезу. Но ставить под сомнение слова даны?

Нет, такое никак нельзя…

Дана сказала: конь понес, она упала, больше ничего не помнит. Точка. А если бы ее разбойники нашли – такое не забудешь.

Куда эти твари делись?

Да хоть бы и куда… не поленились же мертвых обобрать, гниды! До исподнего раздели…

Попались бы эти негодяи Бернардо, он бы их сам, на осине, на тетиве от лука, чтобы помучились подольше… хм…

– А могла им эданна попасться? – предположил кто-то.

– Вряд ли, – засомневался Бернардо. – Это дана у нас по всему СибЛеврану летает, хозяйство, считай, на ней держится. А эданне не до того, она если куда и ездит, то по дорогам и недалеко.

Это было абсолютно верно.

Эданна Сусанна не любила верховую езду. В карете – другое дело, она ж дама с формами! Пока такие формы на седло упихаешь – взвоешь, а вот в карете с комфортом можно расположиться.

С другой стороны, к любовникам в карете не поездишь.

Так что верховой ездой эданна не пренебрегала, но предпочитала ездить не напрямик, а по дорогам. Мало ли что?

– А все ж?

– Сегодня объедем ближайшие постоялые дворы и расспросим, – принял решение Бернардо. – А там посмотрим, где ее искать.

Стражники не возражали.

Эданна там… знаете, своя шкура дороже, а ее… все в руках Господа Бога! Будет он милостив, так жива эданна будет, а нет – моли не моли… Не жалко?

Знаете, а не жалко.

Достала эданна Сусанна весь СибЛевран своими капризами и истериками. Вот и не рвались стражники на подвиги. Дана – дело другое, она своя, а за всякую наволочь пришлую жилы рвать…

Сказал командир – в трактир?!

Будет исполнено!

А что дану Марку говорить, так потом решим! После… утром!

– Дана Адриенна, мне точно ничего не надо знать?

Дан Рокко только что расспросил лекаря о повреждениях даны, но ничего страшного не услышал. Запястья Адриенна ему предусмотрительно не показала, нацепив рубашку с длинными рукавами и кружевными манжетами, а остальное…

Синяки ссадины, шишка на голове.

Покой в течение трех-четырех дней… лучше бы дней десять, но если дану к кровати привязывать, она, наверное, будет против?

Да, лекарь наезжал в СибЛевран уже не первый раз и прекрасно представлял характер пациентки.

Дан Рокко вроде бы и успокоился, но… Свербело!

Вот как хотите, что хотите… свербело! Словно зуб болит… и не уснешь, и не поймешь который, и болит же, поганец! А дана…

Адриенна поудобнее устроилась в подушках.

Сейчас, когда не надо было таскать трупы, не надо драться, не надо добираться до дома хоть ползком, сейчас и навалилась усталость. И голова заболела, и каждый синяк ощущался втрое…

Уснуть бы…

– Дан Рокко, вы снотворным не поделитесь?

– Поделюсь, дана. Дан Марк уже спит…

– Вот и хорошо. А то поехал бы эту гадину искать…

– А ее не стоит искать? – Дан Рокко смотрел серьезно, испытующе. Адриенна не хотела ему лгать, но тут – пришлось. Выбора нет…

– На мой взгляд – не стоит. Небось опять по мужикам пошла, но как это отцу скажешь?

Это полностью совпадало и с мыслями самого дана Рокко.

– Никак, дана Риен. Хоть бы обошлось…

– Честно? А я мечтаю, чтобы она нашла себе хоть кого и сбежала от отца, – созналась Адриенна, начиная готовить подходящую версию. Пусть лучше отец бесится, а не горюет…

– Думаете, такое возможно?

– Смотря что ей предложат. Если дан побогаче или купец… что ее тут держит? Детей у них нет, Леонардо умер, СибЛевран она не получит ни при каком раскладе, а отца и не любила никогда. Он ей должный уровень жизни не обеспечивает, вот…

Дан Рокко был в курсе, так что кивнул.

– Дана Риен, я схожу принесу вам подогретое вино. И снотворное…

– Благодарю вас, дан Рокко.

– Лекарь сказал – можно. Но служанка пусть все равно с вами поспит.

– Хорошо, дан Рокко.

Адриенна честно выпила принесенное, завалилась в подушки и уснула почти сразу. А за ней уснула на кушетке рядом с госпожой и служанка. Впрочем, спала она чутко и готова была помочь дане Риен по первому зову.

Не понадобилось.

Утром Адриенна проснулась бодрая и веселая. За окном так же кружила метель, делая поиски весьма и весьма сомнительными, метался по замку дан Марк, читал в часовне над погибшими падре Санто…

Адриенна подумала, что правильно она поступила.

Мало еще эданне… две невинные души по ее милости… ладно, она позаботится об их семьях. А пока…

Пока пусть поищут. Ей – не жалко.

Мия

– Кто на этот раз?

– Священник, племяшка.

– Опять кого-то поимели в храме в непристойной позе? – ехидно поинтересовалась Мия.

– Не надо этой вульгарности, тебе она не идет, – погрозил пальцем дядя.

Мия ехидно фыркнула.

– Допустим… а убивать?

– Убивать надо со вкусом. Хорошим…

Девушка рассмеялась, делаясь неотразимо хорошенькой.

– Так кто на этот раз и сколько?

– Падре Норберто Ваккаро. Шесть тысяч лоринов.

Джакомо неплохо знал Мию. Но возмущение на ее лице прочел неправильно. То есть девушка успела спохватиться раньше, чем дядя сообразил…

– Всего?! Ограбили!!!

Джакомо привычно расслабился. А, ну это… это дело такое. Должны же у Мии быть и недостатки? Девочка умна, рассудительна, хладнокровна, берется за любую работу, но – скуповата. Даже не так… на Феретти она деньги тратит, но заработать их пытается на всем. И побольше, побольше…

Деньги для нее не цель в жизни, но, определенно, важная ее часть.

Хорошо, что мысли Мии он не читал. А были они короткими.

«Падре. Норберто. Ваккаро. Не отдам! Кровью, твари, умоетесь!!!»

Джакомо это было невдомек, он торговался.

– Детка, это заказ от кардинала.

– Какого? Санторо?

– Нет. Кардинал Леонцио Басси.

Мия прищурилась. Нет, такого она не помнила…

– Дядя, рассказывайте! Я же должна знать, по какому поводу работаю?

Вот, и это тоже недостаток. Нет бы сказать «Хорошо» и отправиться на дело. А Мие надо все знать…

Впрочем, убийца по кличке Удав ворчал не всерьез. Понятно же, девочка должна знать все, что нужно для работы. Сложной работы, между прочим. Серьезной…

– Тут сложная ситуация, детка. Даже не знаю, как начать.

– Сначала. Чем кардиналу помешал обычный падре? Несопоставимые ведь величины?

– Верно, Миечка. Падре Ваккаро человек достаточно своеобразный, он опекает несколько богоугодных заведений. Богадельня для стариков, сиротский дом, лазарет…

Мия кивнула.

Она сама жертвовала на все три заведения, и щедро. Твердо зная, что падре кристально честный человек и к рукам у него ничего не прилипнет. Сказано – на богадельню, значит, туда и потрачено будет.

И точно знала, так поступали многие. Падре Ваккаро был на редкость порядочным человеком, хоть ты его как проверяй! И проверяли же! Мия и сама… ну, это не суть важно. Главное – убедилась.

– Кардиналу-то что от богадельни нужно? Или ему в лазарете что-то недолечили?

Джакомо фыркнул.

– Нет. Все намного проще. Падре Ваккаро – человек честный…

– И что? Его за честность убивать? Так ведь озвереешь всех честных-то резать, они даже в церкви встречаются!

– Не будь циничной.

– Дядя!

– А так – да. Именно, что за честность. Кардинал Басси получил свой пост не так давно, ну и… израсходовал некоторые суммы на взятки, на подкупы… все же перевестись в столицу денег стоит…

– Ага, – покивала Мия. – Ну раз уж не цинично… ему захотелось восполнить утраченное, и он не нашел ничего лучше, чем поживиться пожертвованиями в адрес падре Ваккаро?