Упорства Рикардо было не занимать, и он попробовал еще раз:

– Дан Андреоли, дело в том, что Баттистина соскучилась по матери и очень тоскует…

Дан ехидно фыркнул.

– Демарко, давайте назовем вещи своими именами. Один раз. Второй я беседовать с вами просто не буду. Итак, вы прибыли из провинции и надеялись на легкую жизнь. Вам подвернулась моя дурочка. Я запретил ей даже думать про голодранца и прохвоста, но Тина всегда была слишком своевольна. Пожениться вам удалось, а вот дальше… Денег нет и не предвидится. На гвардейское жалованье не разгуляешься, на ваши доходы от имения тем более. Заметим, имения заложенного. Характер у Тины не сахар, и, когда пройдет первое увлечение, она начнет требовать того, к чему привыкла. Вы ей обеспечите подходящий уровень жизни?

– Я постараюсь!

– Вытрясти у меня деньги? Не получится. Я и без вас найду, куда их потратить. Единственный способ, который вам доступен, – это вернуть мне дочь.

– Вернуть… дочь?

– Да, Демарко. Разводиться просто так мы, конечно, не имеем права, здесь не Арайя, но придумать кое-что можно. К примеру, вы можете расторгнуть брак, если ВЫ, именно вы изменили Баттистине. Можно поискать общих родственников, к примеру, двоюродных-троюродных, но это дольше. Или вы будете жаловаться на импотенцию… именно с Тиной. Какой вариант вас устроит?[89]

Рикардо аж опешил от таких заявлений.

– Но…

– Нет?

– Конечно, нет! Я люблю Тину!

– То есть покрутились при дворе и поняли, что другую такую дурочку найти будет сложно?

– Я… вы просто не хотите нас понять!

– Напротив, я вас отлично понимаю. Сообщите мне о вашем решении ДО крещения наследника, и, возможно, я даже компенсацию вам выплачу. Как учителю… Тине надо иногда получать уроки от жизни. Она вас еще не извела своими скандалами?

Рикардо едва зубами не заскрипел.

Дан Джорджо попал не в бровь, а в глаз. Баттистина действительно была невыносима. И скандалила она без перерыва на отдых и прием пищи. Разве что в кровати рот закрывала… и то не всегда!

Убил бы дуру!

Но деньги, деньги…

Дан Андреоли понимающе улыбнулся.

– Я вам озвучил свои условия, юноша. Думайте. И помните, манна с неба падала один раз за всю историю человечества. Потом халявы уже не было. Оно и правильно…

Рикардо вылетел из дома Андреоли, как дерьмом облитый. Нет, ну как так-то?! Что за жизнь, нет, что за жизнь!!! Просто кошмар! Никто его понимать не желает!

Мия?

А Мия ушла. И из Демарко весточек нет. Ну и… и черт с ней! Баба с возу – кобелю легче. Может, правда попробовать старыми методами? Отлупить женушку, обрюхатить – и в провинцию ее? И пусть только вякнет?

Плеток у нас большие запасы… на всех баб хватит, и еще останется.[90]

Надо это серьезно обдумать.

По обычаю, крестную мать выбирает отец. Крестного отца выбирает мать.

Потому и вопли в королевской спальне стояли такие, что потолок дрожал. Орал, правда, его величество. Его высочество королева предусмотрительно вручила эданне Чиприани, а сама не орала. Не то здоровье – мужика с луженой глоткой перекрикивать.

– Да ты!..

Вопли были по очень простой причине. Его величество твердо решил, что крестной сына будет эданна Франческа.

А ее величество твердо решила, что крестным сына будет… кто бы вы думали?

Ее молочный брат. Ньор Марко Мели.

О том, что он является бастардом, его величество знал, а вот о его официальном признании – нет. Ну не вник он в такие мелочи. И о том, что Марко в столице, тоже не знал.

А зачем ему? У него дела серьезные, государственные…

Но чтобы крестным наследника престола был ньор?! Бастард?! Да еще и крестины переносить придется, потому как ехать ему до столицы не два-три дня, а больше?!

Издеваешься, да?!

Адриенна на эти вопли души не отвечала. Зачем?

Вот сейчас король прокричится, проорется, и можно будет разговаривать серьезно. Потому как… она издевается?! А делать крестной матерью ребенка шлюху? Продажную девку, которая за медяк кого угодно в жертву принесет? Сатанистку, сволочь, гадину?! Это как?! Это нормально?!

Да Марко рядом с эданной Вилецци – ангел небесный, крылья искать пора! Даже не убивал еще никого! Как еще эта стерва в церковь зайти не боится?

Впрочем, Адриенна подозревала, что этот демарш направлен не на то, чтобы стать крестной матерью наследника. А на то, чтобы в очередной раз вбить клин между супругами.

Поздравляем вас, эданна, вы этого успешно добились. Кто бы сомневался? Хотя куда там еще-то? И так… Адриенна даже не представляла, как до своего супруга дотронется. Хоть пальцем. Потому и ребенка кормить попросила… минимум год. А лучше двадцать!

Наконец Филиппо выдохся и упал в кресло.

– Это невозможно.

Адриенна не стала ему напоминать, что крестные родители, считай, для ребенка как вторые отец и мать. А чему может научить такая мать, как Ческа? Что она дать-то может? Ноги раздвигать научит? Так вроде не девка, парню такое и ни к чему. И девке тоже.

– Тогда можем вернуться к завещанию вашего отца, мой дражайший супруг. Он четко прописал, что крестным отцом нашего первенца становится дан Андреас Альметто, а крестной матерью – эданна Джильберта Брунелли.

Канцлер и жена казначея. Своих соратников его величество ценил, холил, лелеял и к семье старался привязать. Адриенна предпочла бы Мию в качестве крестной, но… нереально.

И пусть! Все равно Мия будет любить ее малыша, Адриенна даже не сомневалась. На это никакие обряды не повлияют!

– Я хочу Франческу, – надулся его величество. – И канцлер… да, сойдет.

– Вы хотите – вы ее и пользуете, – огрызнулась Адриенна.

Филиппо побледнел от гнева.

– Не смей! Ты…

Адриенна сверкнула глазами. Убила бы. Вот за себя не так больно и обидно было, а за ребенка… просто убивать хотелось. Зубами на части рвать.

– Если твоя шлюха даже просто подойдет к моему сыну, я ее убью. Так понятно?

И так это было сказано…

Филиппо понял. Сглотнул, икнул… и ведь правда убьет. И был недалек от истины.

Это Филиппо она не могла причинить вреда, потому как клятву у алтаря давала. А вот эданне Франческе – запросто. Любой вред по выбору ее величества.

И ничего Адриенне за это не будет. Ну, кроме гнева супруга. Но ее такие мелочи уже и не пугали.

– Ты…

– Ее величество Адриенна Эрвлин, – жестко ответила Адриенна. – Спать, дражайший супруг, вы можете хоть с кобылой на конюшне, но моего ребенка я в навоз окунать не позволю. И в храме буду присутствовать на крещении. Потом падре Ваккаро мне этот грех отпустит. И дана Альметто и эданну Брунелли я уже предупредила. Потому что уважала вашего отца и его распоряжения. Что еще сказать желаете?

Филиппо зашипел сквозь зубы. Бледно-голубые глаза его и так были навыкат, а сейчас и вовсе выпучились, сделав короля похожим на не слишком умную жабу.

– Вот так, значит…

– Да.

– Посмотрим, кто будет смеяться последним.

– А я не смеюсь. Я плачу.

Король хлопнул дверью.

– Ваше величество, я хочу вам кое-что показать.

Адриенна как раз начинала вставать после родов. Уже начала выходить в сад, более-менее спокойно двигаться по дворцу.

Роды для нее оказались тяжелым испытанием, но, по уверениям дана Виталиса, все было замечательно. Антонов огонь не случился, горячки не было, ран и порывов тоже… чего еще надо?

Да ничего! Только порадоваться.

Но первые два дня Адриенна все равно пролежала в лежку, просыпаясь, только когда ей приносили кормить ребенка. Потом начала постепенно вставать, двигаться, и сейчас могла прогуляться по дворцу.

Только вот почему у короля такая улыбка паскудная? Точно пакость замыслил…