А тут!

– Дорогой, а еще я хочу маленькую собачку! Вот, пушистенькую, как муфточку…

Даже в постели рот у Баттистины не закрывался. И вовсе не для поцелуев.

Рикардо просто не понимал разницы в воспитании. Мия сначала росла в бедной семье, а потом в купеческой. И там, и там не до капризов. И здесь, и тут надо уметь обходиться тем, что у тебя под рукой, да с максимальным эффектом. И как ведется дом, она знала. И понимала, что не надо отдавать много приказаний тем, кто и без тебя справится.

Вот умеет дворецкий организовать слуг? Расставил он их на места?

Радуйся! И не лезь! И чтобы кухарка работала нормально, с ней надо обсуждать меню на декаду. Согласовать, закупить продукты и оставить ее в покое. Если уж какой форс-мажор случится, тогда и будешь прыгать. Но не раньше!

Баттистине сие было неведомо.

Любимый, поздний и напрочь избалованный ребенок, она получила в свое распоряжение дом. И теперь хотела в него куколок!

Вот есть новая кукла – муж!

Красавец, гвардеец, им можно похвастаться подругам… и потискать опять же…

Вот куклы-слуги. Ими тоже надо играть. Отдавать приказания, строить, гонять… а что? Дома мама не давала разгуляться, а здесь-то Баттистина главная! Все в ее воле!

А что приказания надо отдавать разумные, что на их выполнение нужно время…

Конечно, дома был конец света. И деньги летели со свистом, словно в бездонную пропасть.

Рикардо начинал подозревать, что на капризы супруги не хватит ни денег, ни сил… да ничего не хватит! А если тесть… ой, если вот это безденежье – оно продлится еще месяц-два…

Долговая тюрьма, вот что его ждет!

И ничего хорошего там не будет. Разве что заложить Демарко? Но это уж на крайний случай… да и отец там что-то накрутил с завещанием – кажется, Рикардо поместье заложить не сможет… или не сейчас, а через три года, как-то так…

Надо посмотреть.

Рикардо действительно был недалек от истины.

Дан Козимо, примерно представляя себе цену наследничка и его выдающийся ум, решил обезопасить дурачка, насколько сможет. И сам заложил поместье. Правда, предусмотрительно сделал так, что часть дохода отчислялась на погашение залога, и примерно через два-три года он будет полностью закрыт. Да и долг там небольшой.

Но с поместьем Рикардо пока сделать ничего не сможет. Оно не его.

А что же делать?

Что делать-то?!

Пиппо Кало, конюх в доме уважаемого дана Орландо Сарти, с удобством устроился за столиком в таверне.

Разве что-то плохо?

Да жизнь прекрасна! Есть выпивка, есть закуска, скоро друзья подойдут, а там и девки подтянутся. Э… а это что такое?

– Простите, ньор. Вы не откажете ньорите?

За стол присела красивая девушка. Вроде даже как не из этих трактирных. Молодая, симпатичная, темные волосы колечками, носик курносый, глазки блестят, платьице такое… с кружевом.

– Присаживайтесь, ньорита, – решил Пиппо. А что?

– Вы уж простите. Но одинокой девушке сложно, а вы выглядите таким решительным и сильным, – щедро плеснула медку девушка. – Пока я сижу за столиком рядом с вами, ко мне никто не посмеет подойти.

Пиппо ощутил себя чуть ли не героем и расправил плечи.

– Это… да…

– Я по тавернам не хожу. Но так получилось, придется брать обед навынос. Представляете, у нас Марита заболела.

– Сестренка? – посочувствовал Пиппо.

– Что вы! Лошадка наша! Папенька извозчиком работает, Марита, считай, всю семью кормит…

Тут уж Пиппо был на своем поле.

– Что с ней такое?

– Ньор, а вы неуж в лошадях разбираетесь?

– Да я… я конюхом работаю у дана Сарти! Старшим!

– Ой! – всплеснула руками девушка. – А говорят, у него такие кони, ТАКИЕ… даже арайцы есть… неужто правда?

Лучшая тема для разговора с мужчиной – сам мужчина. Вот и Пиппо развернулся. Девушка ахала, закатывала глазки, заламывала ручки, поддакивала и быстро выяснила, что да. Есть и изабелловый жеребец. Но не здесь. В поместье. Хозяин его туда на племя отправил, хочет ему пару найти, кобылку, а пока конь там, на выпасе… уж, почитай, год. С того лета.

Из таверны девушка вышла, условившись о новой встрече с Пиппо. Придет или не придет – там видно будет. В общем-то, она и не соврала почти. И папенька извозчиком работает, и кобылка у него Марита, только она вполне жива и здорова. А семья еще в придачу к основному промыслу оказывает ма-аленькие такие услуги одному хорошему человеку.

А что плохого?

Узнала она про жеребца, скажет – и все. Это ж слова.

А ей за это денежку дадут, когда семья сам-десять, лишней никакая рия не окажется. А может, и правда сходить на свидание? Ведь хороший муж будет… и старше, и глупее, и при работе. Надо брать!

Милая девушка получила за работу три дария на ленточки. Булка получил отчет о жеребце и вычеркнул дана Орландо из списка. Точно так же в течение декады из него убрался дан Аурелиано Москано: конь был куплен им для супруги и на коне ездила верхом только эданна. Чтобы его кто взял без ее ведома? Да вы что! Эта тварь никого другого к себе и не подпустит.

Дан Джерардо Фьорде – конь куплен чисто для красоты. Сам дан на нем не катается, потому как весит под двести килограммов, и никто другой его не брал. Дан Фьорде очень серьезно за своим имуществом следит.

Дан Амандо Франко – этот ездит сам, но его вместе с конем просто не было в столице. Уехал в провинцию. Уж с полгода как…

В списке оставались дан Анджело Санторо и дан Альдо Форти. Но Булка планировал его уменьшить еще хотя бы на одно имя.

Не ошибиться бы… страшновато. А с другой стороны, все равно помирать рано или поздно. Так лучше уж помереть весело.

Не прислушивайся старая ведьма к своим ощущениям, давно бы Летту песком забросали.

Но Виолетта Дзанелла нутром чуяла опасность.

Да, вот так.

Ей далеко до Иларии, она откровенно слабая ведьма и может очень и очень немногое. Почти и не ведьма даже, так, по верхам, по кочкам. Но опасность она чует нутром.

И сейчас… она надвигается.

Надо бежать.

Поговорить об этом со жрецом? С хозяином? Нет, бессмысленно. Он просто не примет ее во внимание. И сил не хватит отстоять себя.

И… Виолетта точно знала, что надо спасать свою шкуру.

Надо бежать. А куда? Из столицы? Лишаясь последней надежды на спасение души? Положа руку на сердце… Виолетте уже и жить-то не хотелось. Так, лямку тянула. И зная, что Лари смогла уйти, зная, что она тоже сможет…

Не побежит она никуда. Хватит уже, отжила свое…

Виолетта решительно принялась приводить дела в порядок. Записи складывались в ларец, туда же отправлялись самые удачные зелья, кое-какие побрякушки… надо отправить письмо в банк. Хоть семья Дзанелла и похоронила ее лет двадцать тому назад, все равно наследство лишним не будет. А ларец пойдет королеве, в благодарность.

И той, второй, девочке… разберутся. Летта почему-то думала, что они – как сама Летта и Лари. Вот так примерно… и не ошибалась. Просто они с Иларией были ближе, больше времени могли проводить вместе. А Адриенна даже не могла приблизить Мию ко двору. Но девушки переписывались и знали, что они друг у друга есть. А это уже много.

Летта прогулялась по улице, побеседовала с соседями, прошлась до лавки и обратно…

Ага, вот и слежка. Ну так… плоха́ та лиса, у которой только один выход из норы. У Виолетты их было четыре.

Улаживаем дела – и вперед. Лари там, наверное, уже соскучилась по подруге.

Розарий…

Прекрасное место для беременной королевы. Тихо, спокойно, розы цветут и пахнут…

Кардиналы неучтенные разгуливают, словно по церкви.

– Оставьте нас, дана, – жестко приказал кардинал фрейлине.

Челия Санти вопросительно посмотрела на Адриенну. Вот еще… кардинал ей не хозяин.

– Принеси мне шаль, Челия, – мягко попросила Адриенна. – И успокоительное, наверное. Не думаю, что в присутствии его преосвященства моей жизни или чести будет что-то угрожать.