Тьфу!

Рикардо не показал, что его этот вариант чем-то разочаровал. И поклонился.

– Я благодарю вас за эту милость, дан Андреоли.

– Вот и прекрасно. Тина, иди проверяй свои вещи и с матерью поговори, дрянь. Она переживает.

Баттистина задрала нос и вышла вон.

Джорджо насмешливо посмотрел на Рикардо.

– Значит, так, юноша. Своего вы добились, богатую дуру поймали.

– Дан…

– Молчи и не перебивай, сопляк. Я таких, как ты, сотни перевидал, кого и похоронил. Плевать… запомни. Денег не получишь. Жить будете на твое жалованье. Королева вообще гневалась и хотела отослать тебя в имение – едва умолил не лишать дочери.

– Благодарю вас, дан Андреоли…

Мужчина махнул рукой.

На самом деле, кто там и кого умолял…

Ее величество вчера вызвала его к себе. Он уже второй день разыскивал дочь, жена лежала с приступом, самому плохо было… Адриенна посоветовала проверить конкретную гостиницу и конкретного человека. Но ничего лишнего не делать.

Так дан Джорджо и поступил.

Обнаружил довольную и счастливую дочь, уже не дану, а эданну, взъярился, но… решил еще раз прийти к королеве. А вдруг?

Ее величество мужчину не разочаровала.

– Дан Андреоли, – королева тщательно подбирала слова, чтобы не сказать лишнего. Но умный человек поймет… – Дан Демарко не ангел, и наследил он за собой достаточно. Я уверена, что Небеса покарают негодяя, – точнее Мия, когда родит и придет в себя.

– А дочь?

– Полагаю, что к тому моменту она должна разочароваться в супруге. Поймите правильно, дан Андреоли, я знаю о некоторых делах дана Демарко, но… если Баттистина будет рядом, она может пострадать просто так. Потому что была рядом.

Это дан Андреоли понял и закручинился.

– Но…

– Не давайте им денег. Вот и все.

– А приданое?

– А благословение? Главное, чтобы они не слишком показывались вместе в свете…

Мия будет мстить. В этом Адриенна была уверена. Только вот… кому? Одному Рикардо или Баттистине тоже? Впрочем, на это королеве было наплевать.

Жестоко?

Это сложный вопрос. Рикардо тоже поступил жестоко. А Баттистине и вовсе было бы наплевать на Мию. Лично для Адриенны жизнь и здоровье подруги были важнее сорока таких Демарко. Она бы и сама их… того, лишь бы Мие хорошо было.

– Думаете, ваше величество?

– Поверьте, дан Андреоли, это лучший вариант из возможных. Обдумайте сами, но…

– Простите, ваше величество, но почему вы принимаете такое участие в моем деле?

Адриенна хмыкнула. Опять же, к чему было скрывать правду?

– Дан Демарко причинил много зла. В том числе и человеку, который мне дорог.

– Но ваше величество…

– Почему я распорядилась взять дана Демарко в гвардию? Почему не гоню? Потому что здесь он под присмотром, вот и все. А где-то там опять возьмется за старое… я так надеялась, что вы проконтролируете дочь! Ведь было, было же…

Дан Андреоли только голову опустил.

– Простите, ваше величество.

– Дан, вы, главное, дочь попробуйте вытащить, прежде чем будет поздно.

Намек дан Андреоли понял и сейчас, прикинув, претворял в жизнь королевские инструкции. В таверне или еще где Баттистину не удержишь. А вот дом…

Его надо обставить, нанять прислугу, привести в порядок сад… да много чего надо. Днем дом, ночью муж. А еще безденежье, повышенные требования дочки, ее очаровательный ласковый характер…

Да, месяца на три мужчины хватит. А потом намекнем Баттистине, что ее всегда ждут дома. Но без мужа. Вернется, никуда не денется…

И вообще.

Это у нее с детства. Орет, пока куклу не получит, поиграет пару дней – и бросит. Вот и тут… кукла, правда, крупновата вышла, но если удастся это дело уладить по-тихому…

Найдется и за кого молодую вдову выдать. Правильно, с выгодой…

Найдется.

Он пока и поищет.

– Только вот тебе это не поможет! Тебя я содержать все равно не буду. Живите, как получится, а ко мне не приходите. Дочь я приму, а тебя нет.

– Мы любим друг друга, дан Андреоли. И будем счастливы.

Ответом Рикардо был насмешливый взгляд.

Будете?

Ну-ну… попробуйте!

И честно говоря, Джорджо свою дочку знал куда как лучше, чем Рикардо. А если бы ее так знала королева… она бы сказала, что Мия будет не убивать, а наносить удар милосердия. Нельзя же так мучить человека, даже если он и подлец! Лучше уж четвертование! Точно быстрее.

– Ваше величество, я умоляю выслушать меня…

Как Адриенна не упала после этих слов!

Этого голоса!

ЛОРЕНЦО!!!

Повзрослевший и раздавшийся в плечах, получивший несколько шрамов, в том числе и на лице, с длинными льняными волосами, стянутыми в хвостик.

Такой весь… невероятно красивый. Даже в простом сером дублете. Вон как придворные дамы оживились. И фрейлины.

А она…

Адриенне впервые захотелось провалиться сквозь землю.

Бледная, страшная, худая, словно скелет, зато с пузом… еще и одежда самая простая, куда ей тут наряжаться? Когда то тошнит, то в обморок падаешь, то еще чего… нижнее платье голубое, верхнее черное… украшений вообще нет, сегодня даже на серьги сил не было.

Ой, кошмар какой!

И он ТАК смотрит…

А Лоренцо так и смотрел. И смотрел бы, и не отходил, и просто держал за руку, разговаривал, слушал… был бы рядом – и больше ничего не надо.

Не видел он ничего в упор. Ни простого платья, ни волос, заплетенных в тугую косу, ни еще какой-то ерунды… о чем вы вообще?

Это его любимая!

Она прекрасна в принципе!

А вот то, что она худенькая и бледная, – непорядок. И то, что вся осунулась… убить ее муженька мало, гада такого! О чем он вообще думает?!

И беременность…

Да любой нормальный мужчина в это время должен быть рядом с женой! Помогать, поддерживать, не расстраивать… даже отец так говорил Лоренцо. Хоть дан Пьетро и не был образцом примерного супруга, но…

Но даже он!

А этот… к-король где?!

Нет.

И пропади он пропадом.

Лоренцо сделал шаг вперед и опустился на колени перед своей королевой. Поднес к губам край ее платья.

– Ваше величество…

Синие глаза встретились с карими. И все.

Все стало не важно. Все стало пустым и серым вокруг. Потому что самые важные слова были сказаны… они не прозвучали вслух, но глаза сияли, и губы тоже улыбались. А слезинка…

А кто ее там заметит?

Ерунда какая! Ее величество беременна, она не то что плакать, она даже в обморок упасть может!

– Люблю тебя…

– Люблю тебя…

И не надо больше ничего. Есть только небо – одно на двоих. И капельки слез, бегущие по бледным щекам Адриенны Сибеллин…

А в толпе придворных черным бешенством исходил дан Санторо.

Здесь и сейчас он понял, почему ему отказали. Или думал, что понял. В конце концов, честь, верность и прочее – это лишь слова. Когда постоянно слышишь, как через них переступают, начинаешь и сам относиться ко всему достаточно критически.

Поэтому подсознательно он искал другую причину для отказа Адриенны. Ну не просто ж это так? Вот такой замечательный он – и такой обидный отказ!

А сейчас…

И больно, и обидно, и…

СУКА!!!

Так бы и взвыл во все горло, да вот беда – нельзя. Прием-с. Малый королевский, и что присутствует только одна королева – не столь важно. Оставалось лишь давиться черной желчью.

Гадина, какая ж гадина!!!

НЕНАВИЖУ!!!

Потому что вижу, что может быть иначе!

Как это может быть иначе!

Кардинал себя знал и никогда не простил бы такого. Чтобы он вернулся, а его женщина замужем за другим, еще и беременна, и вообще…

А тут… да у Лоренцо Феретти и мысли нет обвинить в чем-то королеву. Наоборот, он на нее смотрит как на икону. И она на него… есть в мире другие мужчины?

Наверное, да.

Только вот не для нее. Даже останься она единственной женщиной в мире, даже кинься к ее ногам… да кто угодно… ей будет все безразлично. На троне она выполняет свой долг.