Иногда он рассказывал о своей жизни в столице. Подключались дан Рокко, Джачинта, которая тоже кое-кого знала, и Адриенне было интересно послушать. А то и поспрашивать. Ей там жить…

А не хочется.

Ей вообще хотелось растянуть это время. Тихие вечера, спокойная жизнь…

И – гости?!

Когда прибежал слуга, сообщив, что перед воротами стоит карета и отряд, человек в двадцать, и просят доложить хозяйке, Адриенна даже растерялась. Не ждала она никого! Ни сейчас, ни потом…

Вот еще ж!

Впрочем, узрев, кого принесла нелегкая, Адриенна поняла, что все хорошо. Это человека она не знала. А лошадь…

Черныша она узнала бы из сотни и сотни других коней. Да и араец ее узнал, заржал, приветственно вскинул голову.

Адриенна так из калитки и вылетела:

– Черныш!

Если у дана Каттанео и были какие-то сомнения, то при виде встречи Черныша и даны… надо полагать, СибЛевран, они попросту отпали, как хвост у ящерицы.

Конь и девушка отлично узнали друг друга. Более того, оба были рады.

Адриенна гладила умную шелковистую морду арайца, а тот норовил поддеть ее храпом, как бы говоря: а ты теперь на меня погляди? Ух?!

Адриенна и глядела. И только потом соизволила обратить внимание на карету.

Дан Антонио выбрался из дверцы и подошел здороваться:

– Дана СибЛевран?

– Да. Дан Каттанео?

Мужчина и девушка переглянулись и обменялись веселыми улыбками. Все тут было понятно. Черныш же!

– Дан Антонио Каттанео. К вашим услугам, дана СибЛевран. Всегда – к вашим услугам.

Адриенна улыбнулась:

– Что вы, дан! Сейчас ворота откроют, мы рады будем видеть вас в гостях. Только вот…

Антонио правильно понял ее взгляд, обращенный на охранников:

– Своих людей я отправлю в деревню. Пусть там останавливаются. Дана СибЛевран, ньор Лаццо рассказал мне о вашем поступке. Я так благодарен вам за Черныша…

Адриенна покосилась на карету, удивляясь, что дан не едет верхом. При таком-то коне! Антонио добродушно рассмеялся и похлопал Черныша по лоснящемуся крупу.

– А как? Дана, этот ревнивец не желает доверять меня чужим коням, а ехать на нем постоянно уже я не готов. Черныш еще недостаточно окреп.

Конь недовольно всхрапнул, показывая, что не просто окреп! Он вообще о-го-го! Это хозяин чего-то не по тому поводу переживает, а Черныш-то лучше всех из лучших…

Адриенна прищурилась на него:

– Как это он вообще согласился Бьянку оставить?

Дан Антонио выглядел как счастливый дед.

– Так жеребая Бьянка.

Дана СибЛевран только головой покачала:

– Черныш! Ну, ты герой! Ох, дан, а вот и ворота…

Ворота открывались медленно, но верно. Большая часть отряда, шестнадцать человек, отправились в деревню. Остальные последовали за даном Каттанео.

Адриенна еще раз погладила Черныша и метнулась отдавать приказания. Хорошо, в кладовой запасы есть! А то поди прокорми всех гостей!

Вечером в общем зале было шумно и весело.

Дан Каттанео так хвалил и благодарил Адриенну, которая вернула ему Черныша, самого лучшего коня на земле, что даже дан Марк оттаял. Хотя белую кобылку так дочери и не простил.

Зараза у него, конечно, доченька! И когда только успела?

Но – победителей не судят.

Опять же дан Каттанео приехал в гости не с пустыми руками. Он позаботился навести справки о СибЛевране и запасся подарками для всех живущих в замке. Еще и впрок прихватил, между нами говоря. Лишними подарки не бывают, полежат в карете, в сундуке, а как понадобятся – так и вот! Есть они! Сейчас принесут.

Дану Марку достался дорогой кинжал из булатной стали. Чуть похуже, но тоже очень качественный – для Леонардо. Эданна Сусанна прикидывала к себе отрез коричневого бархата с золотыми нитями и откровенно любовалась своим отражением. Хороша! Рокко Вентурини получил в подарок шикарную книгу. Правда, светскую, сборник пьес в переводе Доренни. Но какая разница? Если дан обожал книги до слез?

Что до Адриенны…

– Дана, я хотел бы подарить вам жеребенка от Черныша и Бьянки. Но…

– Но вы понимаете правильно. Это слишком дорогой подарок. И я не смогу его сохранить в нашем климате, – согласилась Адриенна.

– Поэтому я привез то, что может вам подойти.

Седло было шикарным. В таком и королеве ездить не зазорно. Удобное, легкое, изящное, с богатой отделкой… хоть ты на водовозную клячу надень! И та в нем заиграет!

Вот этот подарок Адриенна приняла. Это седло, предмет неодушевленный! Его можно возить с собой, можно оставить, оно страдать не будет. А араец…

Нет, Адриенна не считала, что может отвечать за живое существо. С собой бы разобраться, а то кто знает, что ждет ее завтра? Через пять лет?

И брать ответственность за кого-то еще?

С нее хватит и Джачинты с Анжело!

Утром дан Каттанео спустился в общий зал. Настроение было чудесным, самочувствие тоже. Вчера он прекрасно провел время, убедился, что съездил не зря, да и… Чернышу тоже полезно! В поездке конь постепенно тренировался, восстанавливал силы, укреплял ослабевшие мышцы и при этом не перетруждался. В самый раз!

Дана Адриенна тоже оказалась чудесным человеком, ее отец был весьма любезен, все было просто прекрасно. Да и вообще, стоит поддерживать знакомство.

Неважно, что они далеко живут.

Люди дана Антонио уже успели побывать на конюшне и шепнули на ушко дану, что стоит подружиться. Мол, лошади – чудо! Те, что на продажу, так тоже… не арайцы, конечно, но сразу видно – крепкие, неприхотливые, умные. Себе таких купить за радость будет!

Будем дружить!

Дан Каттанео устроился за столом и махнул слуге, привлекая внимание. Тот сразу же засуетился.

Овсянка была выше всяких похвал, масло, мед, ветчина, сыр, свежевыпеченный хлеб… да, без особых изысков, но принимали здесь замечательно.

– Мама, а дядя вчера приехал?

– Да, Анжело.

– Мамочка, а овсянка будет?

– Да.

– С медом?

– С медом.

Дан Каттанео оглянулся. И – остолбенел.

К столу подходила самая очаровательная женщина из всех, которых он видел.

Или нет? Просто самая очаровательная женщина?

Или – та самая женщина? Единственная и неповторимая. Которая может и не встретиться мужчине, и тогда… тогда его жизнь прожита зря. Но вот она здесь. И Антонио смотрит в ее глаза – и тонет, тонет, забывая себя.

Хрупкий рыжеволосый эльф в сером платье. И с синей лентой в волосах.

И мальчик – тоже с синей лентой.

Это… это то, что он думает? Антонио неловко встал из-за стола, едва не опрокинув на себя миску каши, и поклонился:

– Эданна?

– Джачинта Леони, дан. Мой сын, дан Анжело Леони. К вашим услугам.

– Что вы, эданна! Это я готов в любой момент… то есть… к вашим услугам… и вашего сына…

Язык решительно путался, заплетался и молол какую-то чушь, но Джас решила не обращать внимания на такие мелочи:

– Я рада знакомству, дан?..

– Антонио Каттанео. Дан Каттанео…

– Дан Каттанео. – Его имя звучало на ее губах словно музыка. И Антонио млел.

Почему он не увидел ее вчера? Она только приехала?

– Вы… мы не виделись вчера, эданна?

– Анжело чуточку приболел, мне пришлось сидеть с ним, – улыбнулась Джас. Мужа своего она любила. И сына любила тоже. Поэтому и об истинной причине болезни умолчала.

А если уж честно – не приболел. Просто обожрался.

Леонардо ухаживал, как это принято при дворе, цветы, сладости… только вот Адриенна сладкое не любила. Вообще.

Вот кусочек мяса она бы сгрызла в удовольствие, особенно копченого, а сладости – далеко не всегда. Поэтому все они отправлялись Анжело. Малыш был доволен и счастлив – и лопал так, что за ушами трещало. Но порции-то были рассчитаны на Адриенну! Ребенок попросту обожрался. Но говорить о том, что его вчера пробрал понос, было как-то некорректно.

– Может быть, нужен лекарь? Или какие-то травы? – Дан Антонио готов был пешком бежать до города, лишь бы быть полезным.