То, что мы именно «пришли» стало понятно не сразу. Сначала изменился ход — пол стал ровным, будто выглаженным, да и стены с потолком слегка раздвинулись и приняли более благородный вид. Затем в свете факела стали заметны рисунки, точнее настоящие фрески, написанные когда-то очень давно, это было заметно по манере изображения. В этом мире не случилось падения цивилизации, не было и средневековья. Те же рисунки, которыми были испещрены стены, напоминали мне именно творчество средневековых художников. Нарушенные пропорции и некоторая примитивность очень бросались в глаза. Сюжеты, впрочем, тоже удивляли. Преобладали батальные сцены, но не только.
— Удивительно, — вдруг подала голос Кера, которая довольно долго шла, молча рассматривая рисунки. — Такое ощущение, что тот, кто это рисовал, видел Титаномахию своими глазами.
Точно. Я как раз рассматривал чудовище, душащее своими многочисленными конечностями вполне человеческого персонажа. Это, получается, один из гекатонхейров, которых я поминаю к месту и не к месту. Не удивительно, что я не понял сразу — я-то представлял этих чудовищ, более похожими на людей, а здесь скорее многоножка, пусть и с человеческим лицом. И, судя рисунку, гигантская.
— Чему ты удивляешься? — спросил я.
— Тому, что вы смертные, тогда еще ходили в шкурах, не знали даже огня и колеса, а самым большим вашим страхом был тигр с большими длинными зубами. Сомневаюсь, что тем смертным, кто был свидетелем войны, хватило бы сил и ума, чтобы выкопать такой тоннель и нарисовать такие картинки.
— Да, странно, — кивнул я. — Но это не обязательно был кто-то из свидетелей битвы. Художнику мог описать картину и участник событий, разве нет?
— Мы не любим вспоминать ту войну, — поморщилась Кера. — Никто из бессмертных не стал бы лишний раз вспоминать. Хотя плевать, не важно. Лучше пойдемте быстрее, посмотрим, что там дальше. Мне уже интересно.
Шагов через триста мы уперлись в дверь. Ну хотя называть это произведение искусства дверью как-то даже неловко: камень был покрыт затейливой резьбой, которую хотелось рассматривать. Даже несмотря на усталость и голод хотелось остановиться и хорошенько полюбоваться красотой абстрактных узоров. Но мы, конечно, не стали — богиню обуяла жажда деятельности, и она тут же попыталась дверь распахнуть. Конечно, не получилось, но Кера, когда ей это нужно, очень настойчива, а сил у нее много. Тем не менее все попытки оставались тщетны, даже когда богиня окончательно разозлилась и пнула несчастную плиту, применив изрядную долю своих божественных сил. Это я понял по мормоликам, которые сбледнули и подрастеряли свой цветущий вид.
С потолка перестали сыпаться пыль и камешки, а Кера, наконец, успокоилась и посмотрев на нас с мормоликами пояснила:
— Что? Чистый нас тут все равно не почувствует, а мне уже надоело здесь бродить! Если уж даже я не чувствую здесь присутствия этой твари, то ему и подавно нас не найти! Даже если я ударю в полную силу! И, к слову, я именно так и сделаю. Ну не может же быть, что дверь толще, чем стены, которые ее окружают! А если здесь все обвалится, то плевать, я смогу вас защитить.
Я подошел поближе, и внимательнее присмотрелся к стыкам. Ну точно, мои догадки похоже подтвердились:
— Попробуй сдвинуть ее в сторону, — попросил я богиню. — Мне кажется, она и не должна открываться. Вот смотри, тут даже выемки удобные, чтобы именно двигать, а не распахивать.
Кера попробовала. У Керы получилось. Наверное, сил все равно пришлось приложить немало, и, например, у меня не получилось бы эту плиту даже сдвинуть, но в любом случае неизмеримо меньше, чем когда она пыталась дверь вышибить. Богиня уперлась, слегка поднатужилась, внутри стены что-то хрустнуло и просыпалось, и плита, наконец, заскользила.
— Кажется, там был какой-то механизм. Нужно было поискать, наверняка тут есть рычаг или кнопка.
— Плевать, — рыкнула Кера. — Еще я загадки не разгадывала, придуманные какими-то давно мертвыми смертными!
Отвечать не стал — очень любопытно было увидеть, что находится за дверью, так что я проскользнул мимо богини осветил внутренние помещения. В первый момент был разочарован. Там был точно такой же коридор, тихий, пустой и темный. Проход тянулся куда-то в темноту, куда не доставал свет факела. Но потом стали заметны отличия. По сторонам коридора были двери — через каждые пятьдесят футов примерно. Заглянув в первое помещение, я увидел обычную жилую комнату с нишей для лежанки, каменным столом и проходом в следующую, совсем небольшую комнатку, которая, вероятно, служила для приготовления пищи — там была плита с очагом, дымоход от которого тянулся куда-то вверх. Посветив внутрь факелом ничего не увидел, но свежим воздухом оттуда ощутимо тянуло.
Жилище когда-то было обитаемым, причем очень и очень долго — каменный порожек перед входом был стоптан поколениями жильцов. Правда, других свидетельств человеческого жилья не нашлось. Ни мусора, ни обрывков ткани, ни предметов быта. Такое ощущение, что уходили отсюда, тщательно прибрав за собой, так, чтобы никаких следов не осталось. Впрочем, таковые нашлись в дальнейшем — мы еще полсуток бродили по подземному городу. Нашли колодцы, которые были пробиты куда-то очень глубоко. Вода в них была холодная и очень чистая, и достать ее оказалось совсем не сложно. Деревянные ведра нашлись в трех из девяти, и к одному из этих ведер была привязана веревка, которая выдержала один подъем с глубины. Под конец, правда, все равно порвалась, но Кера успела подхватить грозящее улететь в глубины ведро, так что жажду мы утолили.
Судя по тому, что через эти колодцы в город не пробрались обитатели остальной системы катакомб и канализации, с ними они связаны не были. Воздух в городе был довольно чист и сух, так что можно было не сомневаться, что где-то есть и воздуховоды, ведущие на поверхность, но мы таких не нашли. Зато обнаружились хлева и конюшни, пекарни, прессы для отжима винограда и масла, небольшая водяная мельница и даже вполне приличная, хоть и архаичная кузница с запасом угля. Куда при этом должен отводиться дым я так и не разобрался, но строили город не дураки, так что как-то это все работало. Самое удивительное, что все оказалось либо в рабочем состоянии, либо требовало минимального ремонта. В городе вообще был очень сухой воздух, отчего на стенах не появилось ни мха, ни плесени, не говоря уже о прочей живности и насекомых.
Для чего и когда он был построен мы так и не выяснили. Собственно, мы не смогли даже осмотреть его весь — настолько он велик. Я был уверен, что мы выбрались на самый нижний его ярус до тех пор, пока мы не нашли проход вниз. Посмотреть, что там было бы очень любопытно, но я откровенно рвался к поверхности, так что это решили оставить на потом, а пока искали проходы наверх.
— Ну не может же быть так, что попасть сюда можно только тем путем, что мы пришли? — с надеждой спрашивали то меня то Керу мормолики каждый раз, когда оказывалось что очередной подъем ведет не на поверхность, а на еще один уровень подземелий. Всего мы насчитали их восемь — это с тем, который на уровень ниже, чем мы вошли.
Мы еще очень долго бродили по пустым залам и коридорам. Один раз попали в огромный зал, изукрашенный фресками и скульптурами, с жертвенником в центре.
— Храм Кроноса, — уверенно опознала Кера. — Чувствую отголоски его силы. Не удивительно, что это место так хорошо сохранилось — кто-кто, а этот пожиратель собственных детей умел сохранить то, что ему дорого.
Хотелось бы мне задержаться и осмотреть культовое сооружение, но еще больше хотелось, наконец, выбраться на поверхность, так что мы двинули дальше. Только на последнем, восьмом уровне подземелий, появились признаки, что поверхность близко. Ну, то есть для нас он восьмой, а вообще-то первый, конечно же. И очень косвенные признаки. Немного пыли и мусора возле вентиляционных отверстий, чуть более свежий воздух, да тот факт, что все встреченные проходы на поверхность были завалены землей вперемешку с камнем. Когда такой завал встретился впервые никто не расстроился, но на третьем и четвертом оптимизм начал подводить. Только Кера продолжала упорно что-то вынюхивать — остальные уже просто тащились за ней, уставившись в пол. Не знаю, как мормолики, а на меня с новой силой навалились усталость и голод. Мысленные уговоры, что вот сейчас мы убедимся в отсутствии прохода, отдохнем и выспимся, а потом вернемся в тот проход, через который попали в город и попробуем снова бодрящего эффекта не оказывали. Каменные своды над головой давили так, будто лежали у меня на плечах, и близость поверхности только усиливала это ощущение.
