— Пойдем по течению в сторону Тибра. Решетку Кера, думаю выломает с моей помощью.

— Отличный план, человек, — скептически пробормотала Исмем. — Вся штука в том, чтобы до этой решетки добраться. До реки отсюда мили три по прямой.

— Ну и незачем паниковать раньше времени, — ответил я. — Пока же все тихо.

В ответ раздалось недоверчивое хмыканье, причем, по-моему, сразу от трех мормолик. Не верят они в благополучный исход нашего приключения и все тут. Моему оптимизму тоже недолго оставалось. Тихо было первые минут пять, а потом началось.

Сначала какая-то совершенно невообразимая тварь выскочила из воды. Жертвой она выбрала меня, подозреваю из-за того, что я шел с фонарем. Выметнулась неожиданно и мощно, рассмотреть создание подземных вод толком не получилось. Мелькнуло рыбье тело, щупальца, загнутые как хирургические иглы зубы, а потом существо отбросило пулей. В месте падения вода будто вскипела — собратья расхватали зверушку на кусочки.

Секунд на десять все затихло, а потом снова плеснуло, только на этот раз жертвой выбрали Керу. Богиня стрельбой заморачиваться не стала, взмахнула ножом, половинки твари свалились на пол, откуда их утянули в воду коричневые щупальца. После этого нападения шли одно за другим без перерыва и пауз. У меня закончились патроны в револьвере, я перезарядился под прикрытием Керы, которая отдувалась за себя и за меня. Мормолики пока тоже справлялись — отрастили на руках длинные когти, и пластали рыбо-осьминогов на тонкие пластинки.

Все бы ничего, но наше продвижение все время замедлялось. Тварей становилось все больше, и, хотя умирали они относительно легко, перспективы откровенно пугали. Высадив первую обойму свой любимый Вебли я спрятал и достал вместо него пятизарядное дробовое чудовище, которое сам не знаю зачем с собой таскал. Однако пригодился подарок доминуса Криспаса. Патроны я экономил — у меня для этой дуры их всего десяток, включая тот, что в барабане. Дожидался, пока соберется много монстриков, так что уже барышни не справлялись, и только тогда стрелял, сметая разом десяток тушек.

Несмотря на все старания, передвижение только сильнее замедлилось. Уверенность в том, что удастся добраться до выхода у меня совсем угасла, поэтому увидев слегка осыпавшийся пролом в стене, не задумываясь повернул туда. Это оказалась еще одна лестница вниз. Идти по ней, наполовину засыпанной кирпичами из развалившейся стены канализации было очень неудобно, зато рыбо-осьминоги от нас почти сразу отстали. Здесь было сухо, а эти уродцы от воды предпочитают не удаляться.

— Ну вот мы спустились еще на уровень вниз, — мрачно констатировала Акко. — Что теперь скажешь? Снова пойдем к Тибру?

Это была подколка, если что. Дело в том, что лестница вывела нас в еще один коридор, на этот раз совершенно сухой. Проблема в том, что он шел перпендикулярно канализации. То есть параллельно Тибру. И куда идти было не совсем понятно — обе стороны выглядели одинаково «привлекательно». Кладка стен гораздо старше, чем этажом выше. Запахи отсутствуют, или, скорее, я их не чувствую. Все-таки амбре в канализации то еще, после такого менее сильные ароматы определить трудно. Мы пока не решались куда-то двигаться — устали, да и страшновато было. Если наверху такое, то что же этажом ниже? Однако слова мормолики меня взбодрили и разозлили.

— Слушай, доблестная Акко. Я что-то не помню, чтобы обещал безопасность и легкость работы. И заплатил за нее щедро. Так почему теперь, когда начались незначительные проблемы, ты начинаешь возмущаться так, будто я тебе очень сильно задолжал, и пришел еще занимать?

— Прости, Диего, — помолчав ответила Мормолика. — Я просто боюсь этих подземелий, и злюсь поэтому. Твоей вины в нашем положении действительно нет, но мне страшно и тоскливо от предчувствия близкой смерти, вот я и ищу виноватого.

— Тоже мне, баньши нашлась. Не будет никакой близкой смерти. Не из таких передряг выбирались. — Буркнул я.

— Баньши — это ведь кельтский народ? — заинтересовалась вдруг Кера. — Я знала одну баньши. Они питаются отчаянием и предчувствием смерти, прямо как я, но и от крови не отказываются, как эти прислужницы Черной Суки. Только она была по-настоящему красивая, а не как вы.

— Спасибо за этнографический экскурс, — поблагодарил я. — Но нам пора, пока здесь не зажали. Предлагаю двигаться направо.

— Лучше налево, — вмешалась вдруг Фанесса. Это был второй раз, когда я услышал голос молчаливой мормолики.

— Почему? — поинтересовался я.

— Потому что воздух дует слева направо. И потому, что из правой части несет смертью и чистотой.

— Это да, ощущается что-то такое, — согласилась Кера. — Едва заметно, но есть.

У меня тут же возникла мысль сходить посмотреть, на очищенную часть катакомб — очень уж интересно, как им удается сохранять свои «завоевания». Впрочем, я и так догадываюсь. Небось так же, как храмы свои освящают. Однако от этой идеи отказался — время неподходящее, да и мормолики слишком нервничают. Чистых они и вовсе боятся до ужаса, так что решил отложить исследования на потом. Отправились туда, откуда тянуло свежим воздухом.

Забавно, что по второму уровню подземелий идти оказалось проще, чем по канализации. Все благодаря тому, что мне удалось, применить свою задумку. Начиналось все, как и на уровне канализации. Сначала одиночные твари — какие-то змеи с птичьими лапами и рудиментарными крыльями, и головами толи совы, толи попугая. Только размером уже не с локоть, как те рыбо-осьминоги, а втрое больше. И одной пули или удара ножа для такой твари было уже недостаточно, к тому же они оказались гораздо более ловкими и подвижными. Еще и прыгали на несколько метров, руля в полете своими недо-крыльями. В общем, гораздо более неприятный противник, однако для моей задумки подходили лучше. Когда их собиралось больше, чем мы могли справиться, я просто выбирал самого шустрого и здорового и проклинал его. Тем самым проклятьем, которое так долго мне не давалось, и благодаря которому мы с Керой чуть не спалились перед чистыми. Зато здесь оно подошло как нельзя лучше. О нас зловредные змее-птицы забывали мгновенно, все силы направляя на то, чтобы прикончить товарища. Если тварей было слишком много, я проклинал двоих или троих, и тогда нам оставалось только проскользнуть или прорваться мимо свалки. Одними змее-птицами фауна катакомб, конечно, не ограничилась, но проклятие действовало исправно и осечек не давало, так что нам оставалось только удивляться разнообразию и уродливым формам все новых обитателей подземелья. С тварюшками из канализации этажом выше так не получилось, они оказались слишком уязвимыми. Стоило проклясть одного, как уже в следующий момент приходилось искать следующего, так что там я быстро отказался от этого приема.

Без ранений не обошлось. Кого-то задели когтями, кто-то получил клювом или клыком. Ничего серьезного, но, когда от нас с Керой запахло кровью, мормолики начали слетать с катушек. Что моя, что кровь богини их очень привлекала, и от запаха вампирши начали терять над собой контроль. В конце концов, когда нам удалось забаррикадироваться в крохотной комнатушке-склепе, Акко взмолилась:

— Придумайте что-нибудь, или я за себя не отвечаю! Это невыносимо! — Когти у мормолик то вырастают, то снова прячутся, и глаза шалые, как у наркомана при виде дозы.

— Да что я тут придумаю⁈ — возмутился я. — Заращу нам раны мановением руки?

— Можно просто мозги включить, — фыркнула Кера и, сорвав у меня с физиономии платок, разорвала его на мелкие кусочки.

— Суйте себе в ноздри, да поплотнее.

Удивительно, но это помогло. Мормолики, последовав указаниям, одна за другой облегченно выдохнули и успокоились.

— Это было близко, — покачала головой Акко. — Еще немного и мы бы попытались вас разорвать.

— Ну и подохли бы, — хмыкнула Кера. — Неужели думаешь, что нам с патроном будет сложно вас упокоить?

— В том-то и дело, что не думаю. Судя по сегодняшнему путешествию с вами лучше не враждовать.

Пока дамы обменивались комплиментами, я рассматривал интерьер. В комнате было много пыли и покойников. Ниши с похороненными выдолблены прямо в камне, в три яруса. Заполнены все. Обитатели, судя по всему, были при жизни довольно богаты — по крайней мере украшений, оружия, и посуды у них было куда больше, чем требуется мертвому. На секунду даже возникло желание ограбить одного, — очень уж красивый меч лежал у него на груди, — но я отмахнулся. Вот зачем мне эта железка? Только лишний вес.