Состояние, в котором Доменико нашел кузена заставило парня пожалеть, что поддерживал Северина в его уговорах. Брат был едва жив. Им так и не удалось поговорить нормально, а намеки, Доменико надеялся, он просто неправильно понял. Возвращение домины Евы расставило все по своим местам — оказывается, Диего действительно не рассчитывает на побег. Доменико не отчаялся. Во время встречи с Алейрами подробно рассказал о том, в каком состоянии нашел Диего, и о том, какие у него перспективы. Если Валерий Алейр не проявил особого энтузиазма, то Петра была в ярости. Совершенно проигнорировав робкие попытки брата ее успокоить, Петра заявилась сначала в магистрат, где буквально поставила всех перед фактом, что будет защищать Диего, а потом, прямо оттуда рванула в тюрьму и чуть ли не взяла ее штурмом. Безусловно, сыграла роль ее фамилия. Доменико не обольщался — попробуй он провернуть нечто подобное, и его в лучшем случае выпроводили бы, а в худшем, посадили в соседнюю с Диего камеру. Тем не менее, оказией он воспользовался. Прошел на территорию тюрьмы вслед за девушкой, и пока она устраивала кавардак, под предлогом охраны знакомой успел неплохо оценить происходящее в здании.

Увиденное ввергло молодого человека в уныние. Местные власти явно учитывали, что важного пленника могут попытаться освободить, и очень хорошо к этому подготовились. Пожалуй, тут действительно потребуется целая армия, но ее нужно сначала собрать, а потом еще как-то довести до Сарагосы. Нереально. В одном из ящиков, которые Доменико привез в Сарагосу, лежали около ста сорока фунтов этой чудесной взрывчатки, динамита. Однако даже с таким козырем Доменико не видел, как они смогут освободить брата. Можно устроить переполох, можно даже взорвать стены, вот только сразу после этого налетчикам предстоит встретиться с целой манипулой легиона освободителей, ротой жандармов, и как вишенка на торте — пятью десятками монахов чистого.

В снимаемый целиком домус парень вернулся в крайне подавленном настроении, и даже как всегда безмятежно-отстраненное личико домины Евы его не успокоило.

— Ты напрасно беспокоишься, — сказала ему девушка. — Диего обещал, что справится. Не стоит ему не доверять. Нужно просто помочь ему.

Доменико искренне верил в выдающиеся способности недавно обретенного брата, но он просто не представлял, как тот сможет избежать смерти. И как ему помочь. Настроение только ухудшилось, после того, как в дом ворвалась домина Петра, и тут же принялась бросаться обвинениями.

— Пока мы с вами тут наслаждаемся жизнью, Диего там пытают, вы разве не понимаете? Он совсем один, в камере, тяжело раненый, и каждый день к нему врываются мерзкие твари, которые жгут его светом, подключают к рукам динамо-машину, и боги знают, что еще! Его лишают еды и воды! А он молчит, опасаясь выдать что-то, что может повредить его друзьям! И после всего этого вы заявляете, что не знаете, как ему помочь?

Доменико, сидевший в кресле, обхватив голову, поднял глаза на гостью.

— Он сам просил ничего не предпринимать.

— Если меня будут мучать несколько дней подряд, я тоже наверняка буду считать смерть избавлением. Но это вовсе не значит, что смерть — это то, в чем я действительно нуждаюсь! Мне казалось, вы очень дружны, так почему теперь вы с такой легкостью оставляете друга на растерзание врагам, доминус Ортес? Неужели вы думаете, что он поступил бы так же?

— Нет, — покачал головой Доменико. — Нет, Диего никогда не позволил бы себе так поступить. И вы правы, Петра. Мы тоже так делать не будем, потому что в таком случае просто потеряем право называться эквитами. Я не собираюсь оставлять его, но пока действительно не вижу, как мне справиться наличными силами. У меня двадцать человек, которые готовы пойти в огонь и воду, но этого мало! Я не вижу, как устроить тайный побег, а наглый штурм просто обречен. Мы не поможем Диего и сами сложим головы. Будь у нас хотя бы вдесятеро больше людей, и можно было бы хоть что-то придумать. Не сейчас, а прямо во время казни, когда охрана в любом случае не будет настолько мощной. Но я боюсь, мне просто не хватит времени, чтобы организовать переправку такого количества солдат в Сарагосу!

— У моего брата здесь, в Сарагосе, целых четыре центурии. — вскинулась Петра.

— Вот только ваш брат почему-то не стремится помогать, — с горечью констатировал Доменико.

Петра, разгоряченная спором, вдохнула, чтобы возразить, но осеклась.

— Он в самом деле не проявляет особого энтузиазма, — согласилась девушка. — Но это не важно. Важно то, что доминус Диего не раз спасал мне жизнь, и к тому же его стараниями я не осталась однорукой. Поэтому какие бы соображения ни двигали Валерием, он сделает все, что потребуется.

Доменико уже имел разговор с доминусом Алейр по поводу Диего. С Валерием они были знакомы задолго до того, как началась вся эта свистопляска. Даже учились в университете — недолго, когда Доменико только начинал обучение, Валерий учился последний год. Парень считал наследника Алейр хорошим приятелем. Приятный и уравновешенный, истинный аристократ. Каждый раз при попытке поднять тему освобождения друга, Валерий принимал вид отстраненный и откровенно скучающий. Он не отказывал прямо, но Доменико понял — никакой помощи с этой стороны можно не ждать. Доминус Ортес прекрасно понимал причины: Алейрам нужен спокойный север. Без войны и без власти чистых. Самый простой способ обеспечить это спокойствие — это позволить событиям идти своим чередом. И все же Петра говорила так уверенно, что даже скептицизм Доменико пошатнулся.

— Хорошо, — кивнул парень. — Если подчиненные вашего брата помогут, дело уже не кажется таким безнадежным. Казни проводятся на площади Мучеников за Чистоту, при большом скоплении зрителей. — Доменико достал бумагу, и набросал треугольник площади. — Мы не знаем, каким маршрутом Диего попытаются доставить на площадь, и у нас все равно недостаточно людей, чтобы перекрыть их все, так что действовать придется уже на месте. Я уже думал об этом, если устроить взрыв и имитацию атаки вот здесь, то большая часть охраны стянется в ту сторону.

Доменико указал на один из углов площади, дальний от здания суда. Петра внимательно следила за объяснениями, даже наклонилась пониже, будто рассчитывала разглядеть подробности на корявом рисунке.

— Зрители же, напротив, инстинктивно двинутся в противоположную сторону. Диего, конечно, не останется без охраны, но если среди этих зрителей будет достаточно верных людей, охрану можно будет просто задавить. А дальше — только бежать. Локомобиль придется поставить заранее… вот здесь, — Доменико ткнул пальцем в один из дворов. — Остальным придется разбегаться, но для них тоже можно заранее подготовить паровики. Не так близко от площади, придется пробежаться — иначе жандармы могут что-то заподозрить.

— Наконец, я слышу хоть что-то похожее на план, — проворчала Петра. — А то в последнее время у меня возникло ощущение, что меня окружают не благородные эквиты, а свора ничтожных плебеев. Простите, Доменико, я не имею ввиду вас, просто меня удручает, с какой готовностью все окружающие смирились с поимкой Диего!

Девушка вскочила со стула, и зашагала к выходу:

— Я немедленно пойду к брату. Поставлю ему ультиматум — в конце концов, если он такой трус, я сама смогу поговорить с людьми! Уверена, многие готовы будут бороться за правое дело, даже зная об опасности! Сегодня же вечером я пришлю кого-нибудь, чтобы сообщить о результатах разговора, а завтра мы с вами еще раз встретимся, чтобы обсудить все подробнее.

Доменико, стоя у окна смотрел вслед домине Петре. Даже издалека было видно, что девушка фонтанирует энергией. Может, ей в самом деле удастся переубедить Валерия.

— Брат этой девочки не станет помогать освободить Диего, — голос домины Евы раздался неожиданно. Визит Петры девушка пережидала в соседней комнате.

— Плевать, — мотнул головой Доменико. — Она напомнила мне о том, что я эквит. А эквиты не предают друзей. Если Валерий откажется помогать, мы сделаем все то же самое и без него. Иначе я просто не представляю, как буду потом смотреть себе в глаза в зеркале.