Ну и мы кое-что умеем, — усмехался про себя Корнев, наблюдая, как ловко и непринужденно его Хайди умудрялась избегать тягостной необходимости танцевать с Бейкером. Она то вовремя оказывалась в дальнем от Бейкера конце зала, то оживленно беседовала с Джиной или Грантом, в общем, всегда была жутко занятой или не попадала в зону досягаемости мистера Бейкера, когда ее теоретически можно было бы пригласить на танец, причем все это выходило у нее как бы само собой. Зато Хайди танцевала с Бернардом Хаксли и даже о чем-то с ним оживленно и весьма мило трепалась. В качестве акции возмездия Корнев пригласил на танец Кэтти, вместе с Сьюзи составлявшей резерв дам для одиноких кавалеров, но Хайди отреагировала на такое провокационное поведение супруга лишь понимающим и откровенно насмешливым взглядом.
Закончилось веселье уже за полночь, когда пассажиры, Грант и Сьюзи с Кэтти переместились на открытую палубу. Постояли, попили, подышали пахнущим экзотическими ароматами воздухом, и, выплеснув остатки вина из бокалов за борт (на счастье и чтобы еще раз побывать на Кореле), разошлись по каютам, слегка уставшие и невообразимо довольные.
…Проснулись Роман с Хайди поздно и только-только успели собраться ко второму завтраку. Ночь у них с прекращением праздника в салоне, естественно, не закончилась, и они устроили себе еще и свой собственный праздник для двоих, поэтому и проспали все на свете. Кстати, не они одни такими оказались — Вителли и Дюбуа явно тоже потратили все это время далеко не только на сон. За вторым завтраком Грант довольно четко и быстро организовал опрос пассажиров насчет их планов относительно отбытия с Корела и, соответственно, времени проживания в «Луизиане». Вителли и Дюбуа должны были улетать с Корела через три дня, Хаксли и Бейкер заявили, что пока со сроками отбытия не определились, Корнев как владелец и капитан-пилот собственного корабля, увязал свое отбытие с необходимостью найти выгодный фрахт, оценив сроки поиска дня в три-четыре, Недвицки озадачили всех заявлением, что поживут в «Луизиане» вместе с остальными пассажирами. Корнев мысленно выругался — оно, конечно, приятно лишних пару-тройку дней пообщаться с теми же Вителли, но вот продление общения с Недвицки и особенно с Бейкером никакой радости у него не вызывало. Как и у Хайди, не удержавшейся и тихонечко ругнувшейся по-немецки.
Когда после плавного разворота «Звезды счастья» пассажиры, уже успевшие упаковать чемоданы и выбравшиеся на открытую палубу, увидели площадку, с которой две недели назад они отправились в круиз, Ленни Грант пригласил всех в малый салон. Капитан Ферри, как и в тот самый день, вырядившийся в парадную форму, толкнул прощальную речь. Ничего серьезного, но получилось у него неплохо. Сам, интересно, сочинял или Грант помог? Насколько понимал Корнев, прямо сейчас под прикрытием этой речи штабс-ротмистр Карапаев уводил те самые пять чемоданов. Как это происходило, Роман не представлял, и, честно говоря, немного волновался. Нет, понятно, что Карапаев и его люди знают, что и как делать, но все-таки…
По внутренней трансляции заиграла торжественная мелодия и капитан, закончив свою речь, принялся прощаться с пассажирами в том же порядке, в каком он приветствовал их две недели назад. За исключением, ясное дело, двух выбывших. Каждому персонально капитан говорил несколько слов, честно и добросовестно отрабатывая оплату учебы своей племянницы в университете, так что, пока добрался до Корневых, после Недвицки и Дюбуа, затребованное Карапаевым время выбрал уже с изрядным перекрытием. Ну а что, не повредит.
— До свидания, мистер Корнев, — капитан крепко пожал руку Роману. — До свидания, миссис Корнев, — руку Хайди он пожимал с видимой даже со стороны аккуратной осторожностью. — Спасибо тебе, Роман, и удачи! Надеюсь, еще увидимся! — тихо, чтобы никто не услышал, добавил Айвен.
— И тебе удачи! — так же тихо ответил Корнев. — Если что — сообщай, я на связи.
Ну да, копии всех протоколов, составленных что по провалу в параллельный мир, что по поводу смерти Саммера, Корнев увозил с собой. Мало ли…
Потом еще какое-то время Ферри потратил на прощание с Вителли, Бейкером и Хаксли — с последними двумя вполне официально. Ну, вот и все…
Провожать почтеннейшую публику капитан Ферри и Ленни Грант вышли на открытую палубу. У трапа уже стоял электроавтобус, в который пассажиры и загрузились без особой спешки. Дождавшись, пока все рассядутся, водитель медленно тронулся, капитан на прощание взял под козырек, Грант помахал рукой, пассажиры махали в ответ — в общем, обычная сцена, одному Богу известно, сколько таких уже было и сколько еще будет. Выехав на дорогу, уходящую не к космопорту «Степп Даймонд», а куда-то в другую сторону, автобус заметно ускорился и уже через полчаса с небольшим подкатил к целому городку из небольших коттеджей и особняков покрупнее — тому самому отелю «Луизиана мэншенс».
У въезда в автобус забрался сухопарый господин в безукоризненном костюме, вежливо проверил универсальные и паспортные, у кого какие были, карты пассажиров, и дал в коммуникатор команду открыть ворота. Углубившись вглубь утопающего в зелени и цветах квартальчика из одноэтажных небольших, но исключительно добротных домиков, автобус поочередно останавливался, высаживая тех, кому предстояло жить в каждом из этих домов. Тут же водитель открывал багажное отделение, стоявшие наготове слуги забирали вещи постояльцев и заносили в дом. Когда все теперь уже бывшие пассажиры «Звезды счастья» были расселены, автобус повернул назад, у ворот высадил сухопарого господина и покатил обратно, увозя с собой оставшиеся в багажнике чемоданы Нэнси Стоун.
До космопорта автобус, однако, не добрался. Осторожно съехав с дороги, он начал спускаться в довольно глубокую балку с пологими склонами. Там его уже ждали двое молодых мужчин и женщина, еще один мужчина лет тридцати и двое совсем молодых парней лежали на земле без видимых признаков жизни — лишь внимательно присмотревшись, можно было увидеть, что они редко и неглубоко дышат. Рядом стоял средних размеров грузопассажирский гравиход.
Едва автобус остановился, водитель и дожидавшиеся его люди начали молча, быстро и сноровисто работать. Из багажного отделения вытащили чемоданы Стоун, два из них осторожно уложили в стандартные мини-контейнеры, пригодные для переноски вручную. Третий положили на землю и им занялась женщина. Ловко вскрыв замки, она принялась копаться в содержимом чемодана, каждую вещь проверяя сканером и прощупывая руками. Мужчины в это время открыли багажный отсек автобуса с другой стороны и извлекли из него еще три чемодана, так же упаковав их в переносные контейнеры. Пока они переносили контейнеры в гравиход и прятали их в двойном днище грузового кузова, женщина закончила обыскивать чемодан, быстро, но аккуратно уложив все вещи обратно, и еще чуть-чуть повозилась с замком, приводя его в исходное состояние.
Мужчины, закончив с контейнерами, вернулись к автобусу, держа в руках распылители бионейтрализатора. От души обработав пассажирский салон, водительскую кабину и багажное отделение автобуса, а также землю и траву между автобусом и гравиходом, они с довольными лицами закинули опустевшие баллончики в такой же контейнер, как и те, в которые паковали чемоданы. Теперь обследовать автобус биосканером можно было сколько угодно — нулевой результат плотность обработки гарантировала. Спавших на земле людей перенесли в автобус.
Затем поверх баллончиков из-под бионейтрализатора в том же контейнере оказалась одежда всех четверых — обычные рабочие комбинезоны. Женщина и двое мужчин, теперь одетые просто и неброско, но не в рабочую униформу, заняли места в гравиходе, а третий мужчина, самый молодой, аккуратно положил в контейнер с комбинезонами и пустыми баллончиками термитную гранату, закрыл крышку и успел отскочить в сторону на секунду раньше, чем из контейнера послышалось угрожающее гудение. Через двадцать секунд на месте контейнера осталось лишь черное пятно выжженной земли да небольшая кучка искореженного металла. Мужчина ловко забрался в гравиход, тот с тихим шипением приподнялся над землей и, медленно выбравшись из балки, двинулся в сторону космопорта, все сильнее и сильнее набирая скорость.
