На Морионе Корнева уже ждали. Письмо русскому консулу Роман отправил еще в системе Валентайна, перед прыжком, так что пока он перемещался в гиперпространстве, к его прибытию подготовились. И подготовились, надо сказать, очень даже хорошо.
Едва Корнев вышел из портовой конторы, где урегулировал все вопросы с разгрузкой и уведомлением ожидаемых пассажиров, к нему подошел Константин Еремеев – помощник русского консула. С помощником этим Роман был в приятельских отношениях, ну насколько можно считать приятелем человека, с которым встречаешься хорошо если раз в три-четыре месяца, но как-то вот сложилось именно так. После всех положенных приветствий и взаимной радости от встречи они пошли в консульство, благо находилось оно не так далеко.
– Тут, Рома, такие дела начались после твоего письма…
– Что такое?
– В общем, сразу после твоего «Чеглока» было еще два похожих случая с «северами». На «Нью-Либерти-1» какие-то темные личности вертелись возле «Марины», не знаю, знаком ты с ее капитаном Никоновым или нет. Как только этими типами заинтересовались работники космопорта, те моментально исчезли. И буквально сразу сообщили, что на Тексалере какой-то азиат копошился с дверью «Файр Дэнс», это тоже «север». Ну, сам знаешь, там народ строгий. Попытался этот азиат удрать от портовых охранников, те его и застрелили, не долго думая.
– Ни хрена себе, – сказал Корнев. Капитана Сергея Никонова он знал. Тот, кстати, был именно капитаном, а не капитаном-пилотом – летал с вторым пилотом-штурманом. Название другого корабля было Роману незнакомо. – А что еще за «Файр Дэнс»?
– Его купил в рассрочку тамошний пилот, а поскольку сумма полностью не выплачена, за корабликом присматривает наша консульская служба.
– Да уж… – ничего подобного Корнев даже не припоминал. – И что теперь?
– Что? Да вот, работаем, – ответил Константин. – Генеральный консул поднял всех, кого мог, так что тебя сейчас целое войско дожидается, уже часа полтора как прибыли.
– А что за войско?
– Двое жандармов и двое из Инженерного корпуса[4].
– Неслабо, – уважительно отозвался Роман.
– Сам знаешь – Россия своих всегда защищает.
Это Роман очень хорошо знал. Империя на Фронтире внимательно следила и за безопасностью своих граждан, и за обеспечением их интересов. Как выяснилось, не только своих. Этому малому, капитану «Файр Дэнса», повезло – теперь и его имущество защищено Российской Империей. Конечно, купив корабль в рассрочку, он неплохо переплатил, но сейчас, небось, даже рад. Что ж, все правильно. Люди – главное достояние России, а люди, работающие на свой достаток, и казну империи пополняют. Неплохо пополняют, кстати. Когда Корнев первый раз услышал, сколько гильдия независимых навигаторов отчисляет в казну, он пару минут пребывал в легком шоке от названных цифр.
…В кабинете консула было тесновато. Сам консул Селижаров занимал собственный стол, а за столом приставным кое-как уместились еще четверо. По нашивкам и эмблемам на стандартной космофлотской униформе их можно было принять за членов экипажа какого-нибудь корабля на класс-другой покрупнее «Чеглока» (кстати, что-то такое большое Корнев в космопорту видел, но подробности разглядеть не успел).
Консул представил Корнева присутствующим, они, в свою очередь, представились Роману сами.
– Штабс-ротмистр Сергеев, Илья Витальевич, Отдельный корпус жандармов, – среднего роста худощавый мужчина, которого можно было принять за кого угодно, только не за офицера, крепко пожал Корневу руку. – Прапорщик Татаринов, Леонид Андреевич, – представил он своего молодого помощника, ярко выраженного казака с залихватски закрученными усами.
– Инженер-специалист[5] Инженерного корпуса Клевцов, Сергей Павлович, – назвал себя невысокий полноватый человек с добрым и приветливым лицом. – И техник-специалист[6] Михальчук Анатолий Станиславович, – Корневу приветливо улыбнулся и протянул руку рослый плечистый красавец, какими обычно рисуют солдат на праздничных открытках.
– Мы сейчас все вместе пойдем к вашему кораблю – сказал Сергеев, – так что ведите себя, как будто старых знакомых встретили. Вам даже особо ничего изображать не надо, мы с Леонидом Андреевичем сами подходящего шуму наделаем, сколько нужно, просто будьте веселым и довольным, хотя бы только на вид.
Корнев понимающе кивнул.
– На корабле сначала вашу каюту проверим, – продолжил штабс-ротмистр. – Мало ли что вам туда подсунуть могли. Потом господа инженеры будут вашим компьютером и остальными помещениями заниматься, тогда мы с вами уже и предметно побеседуем.
Нашумели господа жандармы и правда знатно. Они умудрялись вдвоем балагурить за всю компанию и в конце концов заразили своим весельем не только инженеров, но и Романа, хотя уж ему-то повод для этой встречи особой радости никак не принес. В общем, к «Чеглоку» они подошли одной дружно ржущей (именно ржущей, а не смеющейся или там гогочущей) гурьбой – рассказывать анекдоты прапорщик Татаринов был мастер.
На корабле эстафету поддержания веселья принял штабс-ротмистр Сергеев – прапорщик Татаринов и техник-специалист Михальчук занялись обследованием капитанской каюты. Предположение Корнева о том, что туда взломщики не добрались, было отвергнуто с ходу. Да Роман и сам не возражал, лучше уж пусть ему специалисты об этом скажут, а не собственные умозаключения.
Когда оба эксперта, зайдя в рубку, знаками показали, что все чисто, Корнев со штабс-ротмистром перебрались в каюту. Жандарм попросил Корнева подробно изложить все под запись на коммуникатор, потом начал задавать уточняющие вопросы. Роман поразился, сколько, оказывается, информации можно извлечь из человека при профессиональном подходе. Отвечая на вопросы Сергеева, Корнев вспомнил множество деталей, которым не придавал никакого значения и сам себе удивлялся – сколько же много он на самом деле увидел всяких мелочей. Увидел – и не обратил внимания. Теперь же они всплывали в памяти, фиксировались и вставали в общую картину, которую штабс-ротмистр, похоже, начал себе представлять. Особенно Сергеев заинтересовался встречей с этим негром из Интерпола, Фарадеем. Бормоча себе под нос нелицеприятные выражения в адрес Интерпола, Сергеев сразу же связался с кем-то по коммуникатору и велел узнать, какой статус в Интерполе занимает Джейсон Фарадей и что именно эта, явно малопочтенная, по мнению штабс-ротмистра, организация предпринимает в отношении некоего Фреда Олсона Тайлера.
– В рубке тоже чисто, – в дверь заглянул прапорщик Татаринов. – Сергей Павлович там продолжает с компьютером работать, мы с Анатолием в пассажирские каюты.
Сергеев кивнул. Вопросов к Корневу у него вроде больше не было, и Роман пошел посмотреть, что там происходит в рубке.
Инженер-специалист Клевцов увлеченно манипулировал с переносным компьютером, который, надо полагать, он подключил к корабельному. В воздухе парило объемное отображение происходящих в электронной начинке обеих машин действий. Невообразимо сложное переплетение каких-то разноцветных линий, мерцающие или равномерно светящиеся огоньки, столбцы цифр и значков – все это великолепие, повинуясь ловким движениям пальцев Сергея Павловича, то вращалось в разных направлениях, то останавливалось, отдельные фрагменты вдруг увеличивались и после внимательного рассмотрения снова возвращались к прежним размерам, некоторые из них меняли цвет, другие занимали новое место или вообще исчезали. Все это отдавало некой таинственной мудростью, доступной лишь посвященным, и если бы не веселый азарт на лице Клевцова, могло бы сойти за какое-то священнодействие.
Интересно было смотреть и на самого инженера-специалиста. Работал Клевцов задорно, работой своей самым очевидным образом наслаждался и ничего вокруг, казалось, не замечал. Его пальцы, неожиданно короткие и толстые для человека такой профессии, с головокружительной скоростью бегали по клавиатуре, при этом часть команд он еще и вводил голосом. В зависимости от результатов этих команд инженер-специалист то недоверчиво хмыкал, то довольно усмехался, то радостно сиял, а иной раз и восхищенно цокал языком. Однако же оказалось, что даже в таком увлечении Клевцов успевает заметить и то, что происходит по соседству с рабочим местом.
