Вызванный с улицы парень примерился и буквально выстрелил своим телом, плечом врезавшись в деревянную толстую пластину. Дом задрожал. Дверь хрустнула, по ней поползли трещины, но устояла, Хастин отлетел назад, хватаясь за выбитое плечо. Практически перепрыгнув через него, оттолкнувшись от пола и сгруппировавшись в единый комок, в преграду ударилась Селеста. Дверь со страшным грохотом рухнула. Селесте потребовалось какое-то мгновение, чтобы прийти в себя, она еще не успела поднять голову, как ноги сами распрямились и понесли ее в сторону кровати. Она опаздывала. Поджарый мужчина с покрытой шрамами грудью и слепыми, безумными спросонья глазами шарил рукой, нащупывая рукоять лежавшего в изголовье меча.

Всех опередила Медея. Хастин еще валялся в коридоре, Селеста только-только начинала подниматься, а медоволосая красавица уже подскочила к огромной постели. Осилти не успел дотянуться до оружия, как страшный удар выбил из него сознание. Следующей пострадала находившаяся ближе к Медее девушка, она, как и вторая любовница главаря, ничего не понимала и порывалась визжать. Крик не входил в планы нападающих, вторую немедленно успокоила ударом кулака в лоб Селеста. Она слегка поторопилась, и потому не рассчитала силы, у девушки хрустнула шея. Первая, кажется, просто потеряла сознание.

Упырицы замерли, вслушиваясь. Тишина, ничего и никого не слышно. Из этого дома, случалось, прежде раздавались стоны, крики, мольбы о помощи, соседи привыкли. Напряжение потихоньку отпускало, трое восставших осознавали — начальная, самая сложная часть плана прошла успешно.

Можно слегка расслабиться.

Короткий взгляд, и Медея стаскивает обеих девок в угол. Живые ли, мертвые, сейчас они будут мешать. Хастину пришлось объяснять словами:

— Выгляни на улицу, убедись, все ли спокойно.

Короткий кивок в ответ.

Сама Селеста тем временем привязывала главаря к кровати. Прежде им не доводилось допрашивать людей в столь комфортных условиях. Руки и ноги опутала разодранная на ленты простынь, на лицо накинут закрывающий рот шарф с небольшим отверстием напротив рта. Лучше бы, конечно, пластырь, но пластыри давно исчезли из обихода. В любом случае, кричать человек не сможет. Теперь надо немного подождать, а чтобы не тратить зря появившееся время, бегло обыскать трупы.

Вернувшийся Хастин не выразил удивления при виде «неблагородного» занятия девушек, наоборот, деятельно присоединился к грабежу. Мародерство считали грехом разве что малость оторванные от жизни аристократы, обычные люди подходили к вопросам выживания более практично. Собирали только деньги, самые лучшие доспехи, те, что рассчитывали унести на горбу, на разостланное одеяло клали другие легкие и малообъемные ценности. Продать их в ближайшее время не удастся, «пауки» наверняка станут трясти перекупщиков краденого, но сделать заначку на будущее стоит.

Наконец, закончив обыск, упыри собрались в спальне Осилти. Вожак еще не пришел в себя, потерявшая сознание от удара Медеи девушка тоже лежала без сознания. Времени до рассвета оставалось мало, еще час, и первые лучи солнца пронзят небо над городом. А через полтора часа организмы восставших впадут в мертвое оцепенение.

— Давай — скомандовала Селеста, сосредоточившись.

Хастин удивленно смотрел на странную картину. Медея, слегка похлопав пленника по щекам, растянулась справа от него, всем телом прижавшись к мужчине и что-то нашептывая ему на ушко тихим мурлыкающим голосом. Рука ее нежно скользила, поглаживая, по груди, рукам, голове человека. Тот, хоть и без сознания, на ласки реагировал более чем очевидно, на прикрытом простыней паху вырос бугорок. Осилти попробовал повернуться и охватить женщину руками, его намерению помешали веревки.

Немедленно вмешалась Селеста. Пристроившись с другой стороны, она нависла над связанным мужчиной и, стоило тому со стоном приоткрыть глаза, резко приблизила к нему свое лицо. Сейчас она мало напоминала человека. Казалось, хищная демоница, пришедшая за душой грешника, готовилась поглотить несчастную душу. Исказившиеся черты поражали своей мрачной и жестокой, какой-то изломанной красотой, взгляд словно бы смотрел сквозь Осилти. Смертный лежал расслабленно, чего нельзя сказать о его… противнице? Да, происходящее больше всего напоминало некий извращенный поединок.

— Ты слышишь меня? — не столько прошептала, сколько прошипела Селеста. — Ответь.

— Слышу.

— Как твое имя?

— Рук.

Рук, «Пушинка». Смешное имя, совсем неподходящее жестокому главарю бандитов. Иное дело Осилти — «Клыкастый».

— Ты ведь хочешь помочь нам, Рук? Хочешь?

— Да…

— Помоги нам, Рук. Помоги — настойчиво, убедительно повторила Селеста.

— Хорошо…

— Ты богатый человек?

— Да…

— Ты хранишь в этом доме свои деньги?

— Да…

Селеста немного помедлила, склонилась ниже.

— Ты хранишь деньги в тайнике?

— Да…

— Он в этой комнате?

— Да…

— Где именно?

Мужчина дернулся и слегка нахмурился. Медея немедленно подвинулась еще ближе и принялась гладить его второй рукой.

— Надо нажать на глаза павлина.

Селеста, не отрывая взгляда от пленника, активно замахала Хастину. Паренек огляделся. Никакими павлинами в комнате и не пахло, не виднелось ни статуй, ни изображений. Только в дальнем углу на полке стояла статуэтка какого-то существа, по виду, птицы. Присмотревшись повнимательнее, Хастин бросился к ней — у статуэтки оказался обломан хвост. Торопливо надавив на глаза, он услышал, как со скрипом повернулся где-то в стене механизм. Бандит рисковал. Еще немного, и заржавевшие шестеренки не смогли бы открывать и закрывать тайник. Как он сохранился, чем занимался прежний хозяин дома, откуда о тайнике узнал бандит? Теперь не узнаешь, да и какая разница.

— Есть! — радостно вскрикнул юноша, и немедленно от кровати раздался резкий вздох. Обернувшись, Хастин успел увидеть резкий и точный удар, нанесенный Медеей по голове пленника. Селеста устало прикрывала лицо рукой.

— Осторожнее надо — ядовито заметила красавица.

В тайнике нашлась крупная пачка денег, диниров пятьсот на первый взгляд. Еще там лежал миниатюрный, баснословной цены арбалет и несколько писем, аккуратно перевязанных тесьмой. Всю добычу Хастин, не разглядывая, положил в запасливо прихваченную с собой холщовую котомку. Потом связал узлы одеяла, упаковав награбленное, и неуверенно огляделся. Транспортировкой пленника, как ему казалось, девушки займутся сами.

— Не торопись.

Мертвенная бледность ушла с лица Селесты, но выглядела она, словно питалась в последний раз дня три назад. И чувствовала себя так же. Жажда подняла свою уродливую голову, хотелось вцепиться в горло мужчине и полностью, до последней капли крови, осушить его. Ей пришлось отодвинуться подальше, сползти с кровати, чтобы не поддаться искушению. Витавшие по дому запахи крови, боли, убийства не добавляли спокойствия, упырица чувствовала, что еще немного, и она потеряет контроль над пробудившимся демоном. Она одним прыжком подскочила к лежавшей в углу девушке, глухо рыча, яростно дернула ковер, в которую ту замотали, и вцепилась ей в горло. Пришедшая в себя от боли жертва вскрикнула и беспомощно затрепыхалась в сдавивших ее объятиях. Хастин, нервно переминаясь, смотрел на жуткую трапезу.

— Да, тебе повезло — Медея, продолжая связывать пленнику руки, насмешливо и с легким презрением разглядывала новичка. — Ты никогда не знал, что такое настоящий голод. Смотри внимательнее. Рано или поздно ты тоже пройдешь через это.

— Почему она… так?

— Использование наших способностей отнимает много сил. Тьма щедро наделяет слуг своих дарами, но и плату требует высокую. Очень высокую. Со временем и ты обнаружишь в себе нечто, некое призвание, дар, назови, как хочешь.

— Это магия?

— Нет — Медея принялась заворачивать мужчину в ковер. Тащить Осилти, судя по всему, ей придется одной. Селесте после дикого напряжения требуется отдых, одной крови недостаточно для восстановления, Хастин понесет прочую добычу. Ничего, как-нибудь справится, лишь бы пленник не мешал. — Магия есть использование внешних сил для достижения нужного заклинателю результата. Забыл определение, студент? Мы действуем иначе, используем свою энергетику. Потом поговорим. Потащили.