По словам Агнии, магические плетения имели не самую сложную структуру и явно делались впопыхах, но эфиопская мастерица даже торопясь успела накрутить очень много всевозможных ловушек, и, чтобы красиво и аккуратно взломать всю систему, потребуется не менее двух недель. Если Агнию во время работы будет прикрывать Катя, то в этом случае скорость несомненно возрастёт – ей не надо будет переживать по поводу возможных ошибок, но дня три точно придётся провозиться. В итоге, после короткого, но бурного совета решили использовать вариант с красноречивым названием «напролом», который предложила Агния. В этом плане главная роль отводилась Вяземской, которая проламывает защиту подземелья, одновременно прикрывая своими щитами Агнию. Задача двух девушек – добраться до главного артефакта, где Агния сможет точечно воздействовать на всю схему и достаточно легко отключить защиту. Но это в теории…

План мне не понравился, причём сразу и категорично. Если по поводу Кати я почти не волновался, ибо умом понимал, что ослабевший артефактный алтарь не сможет причинить Валькирии особого вреда, то касаемо Агнии уже не был настолько спокоен. Стоит Вяземской потерять концентрацию или отвлечься по каким-то причинам – шансы нашего мастера пройти подземелье и вернуться живой стремительно падают в пропасть. Но я был единственным, кто хоть как-то проявлял встревоженность на этот счёт. Сама Агния была абсолютно спокойна и убеждала меня в том, что опасности для неё практически нет. Навряд ли эфиопки через каждый метр напихали активное защитное поле, это слишком неэкономично и неимоверно сложно, а значит, количество рискованных этапов во время прохождения будет минимальным. Катя изображала оскорблённую невинность – как это я посмел усомниться в её силах? Рада с Кирой, также участвующие в обсуждении, тоже считали, что всё будет в порядке и графиня без особых проблем пройдёт все уровни защиты и прикроет Агнию. Будь у меня опыта побольше, то я без сомнений настоял бы на своём участии, но в таком вопросе даже Агнии потребуется какое-то время для нейтрализации всей схемы, а моих знаний пока недостаточно для решения таких головоломок. В общем, мне осталась роль зрителя, причем абсолютно глухого и слепого, ведь кроме первоначального этапа, все остальные события, происходящие в подземелье, будут оставаться для меня тайной, пока девушки не вернутся. Ведь скорее всего если радиосвязь и не будет блокирована массивным подземельем, то магическое поле наверняка не пропустит радиосигнал.

Подготовка к экспедиции не заняла много времени – Агния уже была готова, причём наша упёртая барАнесса даже лёгкий МПД отказалась одеть – ей, видите ли: «в нём неудобно». Ну хоть шлем для связи нацепила, и то хлеб, а Катя просто вооружилась своим «Цветочком», причём ножны брать не стала, а сразу взяла меч в руки, пристроив клинок гранью себе на плечо и придерживая ладонью за рукоять. Если придётся прорубаться сквозь преграду, то лучшего инструмента не придумать, и к тому же таким мечом можно легко нарушить структуру плетений, разрубая узлы магическихе узоров. Процесс преодоления лестничного проёма начался с попытки Валькирии нанести удар магией по двери, находясь ещё на верхней ступени. Судя по конструкту, она пыталась использовать «Абсолютный холод», но лёгкое свечение из проёма, которое было видно даже при свете дня, подсказало, что защитное поле сработало штатно и атаку не пропустило.

– Держись всё время рядом. Интервал один шаг, не больше, – выдала Катя последнюю инструкцию для Агнии и шагнула вниз.

Практически сразу же в дело вступили множественные электрические разряды, чьи импульсы впились в защиту Валькирии, стараясь прогрызть или найти хотя бы малейшую лазейку. Гибкий водный щит, использованный Катей, покрылся сплошной наэлектризованной сеткой, за которой даже силуэты девушек различались с большим трудом. Сверкающие искры разлетались на несколько метров вокруг, а Агния с Катей шаг за шагом спускались вниз, не спеша приближаясь к двери и тем самым постепенно скрываясь от наших глаз. Лестница имела порядка тридцати широких ступеней и вела примерно на шестиметровую глубину. И какое-то время все стоящие недалеко от спуска в подземелье могли видеть мощное свечение, исходящее от непрекращающегося потока электричества. Спустя минуту раздался сильный шипящий звук, а я с удивлением увидел лёгкое облачко пара, поднявшееся над спуском в подвал. Однако не успел я расшифровать данный «знак снизу», как следом за ним над крепостью взвился мощный столб пламени.

Горячий воздух толкнул в грудь, и я с нарастающей паникой смотрел на этот трёхметровый огненный факел, что ровно и мощно гудел посередине крепостного двора в окружении различного строительного хлама. Практически бездумно рванул вперёд, но тут же был вынужден остановиться, наткнувшись сразу на две «стены». Рада и Кира встали грудью на моём пути, одновременно повиснув на мне и вцепившись в руки. «Водяной щит рухнул и девчонкам конец», – вспомнив облако пара, подумал я, продолжая неверяще смотреть на бушующее пламя. Буйство стихии длилось несколько минут, но эти минуты показались мне целой вечностью, а воцарившийся в душе Ад я никому не пожелаю пережить. Огонь опал так же резко и неожиданно, как до этого возник, оставив после себя обугленные и оплавленные камни возле входа в церковное подземелье. Никто не успел сделать и шага, как снизу раздался крик Агнии:

– Всё нормально – просто дверь неудачно выломали.

– Я прибью тебя, когда вернёшься, – хотел прокричать в ответ, но голос неожиданно подвёл, и я выдал какой-то невразумительный хрип. – Только попробуйте не вернуться, – пробурчал я себе под нос после того, как откашлялся.

Конечно, Агния меня не слышала, и моё напутствие осталось со мной, как и весь предыдущий испуг. Напугала до усрачки, по-другому просто не сказать, и организм срочно требовал разрядки. Я уже успел их «похоронить» и даже отпевальную службу провёл, слава Богу, что мысленно, а не наяву.

– Анжела, – позвал я капитана наёмниц, – А с помощью каких напитков расслабляются наёмницы, будучи в походе?

– А мы в походе не расслабляемся, – улыбнулась мне девушка.

– Что? Вообще, что ли, с собой ничего не берёте?

– Нет. Зачем?

– Зачем-зачем? Чтобы было чем раны дезинфицировать – хмыкнул я.

– Первый раз слышу о таком способе! – явно удивилась девушка. – Амулеты для чего тогда?

– Сам не понимаю, для чего эти побрякушки, – продолжил я прикалываться над не въезжающей в тему воительницей, – даже на закуску не годятся.

Похоже, моя последняя фраза вызвала у Анжелы когнитивный диссонанс, причём не только у неё, так как даже Рада с Кирой смотрели на меня недоумённо. Зато Лена – эта хранительница меча Валькирии или, правильнее сказать, носильщица – да в общем-то, и неважно, кто именно она по своей сути – сходу въехала в суть моих душевных устремлений и вежливо предложила:

– Госпожа взяла с собой бутылочку коньяка. Думаю, она не будет против, если я предложу вам угоститься.

– Я тоже так думаю! – радостно воскликнул я, мысленно потирая руки. – К тому же я не собираюсь выпивать всё и обязательно оставлю графине пару капель.

Уточнив, где именно я планирую произвести дегустацию благородного напитка, и удовлетворившись моим ответом, что знаменательное событие будет проходить под открытым небом во дворе крепости, Лена отправилась за припрятанным сокровищем. Я же, отойдя к облюбованному со вчерашнего вечера месту, рухнул в раскладное кресло и приготовился к томительному и тревожному ожиданию – этому наихудшему из всех состояний человеческой души.

Где-то в Российской империи.

Есть ли что-то прекраснее молодого женского тела? Кто-то несомненно скажет: «Да, есть и очень много», но как показывает практика, большинство людей готовы подолгу восхищаться своими избранными богинями красоты, уделяя остальным заслуживающим внимание вещам гораздо меньше внимания. И что самое удивительное, если попытаться провести своеобразный парад всех возможных вкусов и предпочтений, то в нём смогут принять участие абсолютно все женщины мира: худые и толстые, низкорослые и высокие, с впечатляющей грудью и полностью обделённые этой частью тела. Существующие стандарты красоты – это всего лишь навязанное мнение большинства, но это не значит, что все остальные женские формы преданы забвению. А всевозможные деятели искусств: художники и поэты, скульптуры и писатели готовы потратить всё своё мастерство, чтобы запечатлеть в очередном творении даму своего сердца.