Наверное, это обычное обострение, когда ей начинало казаться, что можно выйти за рамки их обычных дружеских отношений, и станет сладко и хорошо. От этого предвкушения внутри что-то зудело, ныло и заставляло творить глупости.

– Лучше ешь и молчи. – Мирт поставил перед ней тарелку с сырниками, политыми вишневым сиропом, чашку чая и подсунул исписанные листы бумаги. – Я записал кратко, что вчера произошло. Если найдется, что добавить, допиши и перепиши начисто. Один экземпляр всё равно Джин затребует.

Он очень мягко перевел тему, и Летти с радостью ее подхватила.

Идей, кто и зачем провел ритуал, у них не было. Магия не ощущалась знакомой, да и некогда было в нее вслушиваться, когда рядом бушевал алтарь. То, что он выдал столько энергии, подсказывало: ритуал прошел не так, как планировалось, иначе большая часть силы ушла бы на творимое колдовство или к самому магу, а не сохранилась в камне. Возникал вопрос: хватило ли неизвестному магу того усиления, которое он сумел получить – или он соберется с силами и попробует заново? И насколько быстро это случится?

Предстояло разбираться и с последствиями. Ведь о том, что ночью кладбище поднялось, в городе сегодня не будет говорить разве что ленивый.

Скоро Летти не предстояло в этом убедиться.

Как бы мирно ни жил Живилль, но на первой полосе ежедневной газеты их ночные подвиги уже помянули, а в Академии коллеги не ленились расспрашивать подробности. Летти отвечала односложно: да, был активирован алтарь, студенты живы, производится зачистка. Ей удалось избежать Асфирь: едва заметив вдалеке главную сплетницу Академии, лисица нырнула в лазарет. Конечно, не только побега ради: одно дело услышать правду о травмах от целителя, совсем другое – от перевязанных охающих студентов. Летти не могла позволить себя обмануть.

В лазарете было шумно, но весело. Студенты при ее появлении спрятали карты, мастерски маскируя недавний смех под стоны. Летти не стала их разочаровывать и показывать, что слышала разговоры задолго до того, как появилась в дверях. На практике поспрашивает тех, кто не готов. Да и у Фальта наверняка найдется парочка скелетов в шкафу, в прямом смысле: вполне подходящая для поднятия нежить.

Так или иначе, но в ночном происшествии серьезно пострадал только Гринт: у парня обнаружили магическое истощение, из-за которого ему грозил академ. Полгода или год на то, чтобы полноценно восстановиться – или пока перевестись к теоретикам. От таких новостей Гринт выглядел подавленным, но навестившую его преподавательницу ни в чем не винил, наоборот, извинялся и благодарил, что спасли. Сам он после того, как очутился у алтаря, ничего не помнил. Им нужно было поднять одного из почивших в склепе джентльменов, но вместо призрака на призыв магии откликнулся уже не спящий алтарь…

Интересно, Мирт выяснил, кто пропал в городе и стал жертвой?

Летти почти обрадовалась Фальту, перехватившему ее в коридоре и утащившему за собой в деканат. По крайней мере, там ждали вопросы по делу, а не из праздного любопытства.

В деканате уже сидели несколько магов, поучаствовавших вчера в отлове нежити, и заместитель ректора, миссис Бешемель, женщина властная, старой закалки, с туго скрученными на затылке седыми волосами и в наглухо застегнутом платье, не терпящая отступления от правил и не одобряющая нелюдей в Академии. Наверное, Летти должна была испугаться строгой компании, уставившейся на нее с постными лица, но тут лисице коротко кивнул стоящий у окна Меднорог, и стало чуточку легче.

– Не густо. Что, даже офицер Джинджер ничего не нашла? – ознакомившись с ее докладом, выдал Фальт.

Летти, приютившаяся на стуле, как провинившаяся первогодка, пожала плечами – что смогли, то написали. Вернее, Мирт написал. Могли бы приврать с три короба, да толку?

Увы, в отличие от бывшего куратора, миссис Бешемель была другого мнения.

– Почему вы не следили за студентами? – также пролистнув бумаги и передав их другим преподавателям, спросила она.

– Как? Их было восемь подгрупп. Я при всём желании не могу быть одновременно со всеми.

– А я слышала другое. Что во время практики вы собирали ингредиенты для факультета алхимии. Это так? – в высоком голосе послышалось недовольство, смешанное с недоверием: как можно так бессовестно поступать?

– Так. Некоторые растения можно найти только ночью, поэтому…

– Поэтому вы пренебрегли основной работой, чтобы убить одним выстрелом двух зайцев. Но не получилось, – безжалостно припечатала миссис Бешемель. – И это не первая жалоба, поступившая на вас, мисс Рекорти. Вчера днем ко мне приходил мистер Грейвуд и рассказал, как вы третируете его дочь. Ваше «удовлетворительно» ставит крест на ее столичной практике.

«И она не преминула рассказать папочке о том, что купить лисицу не получилось. Но об этом мистер Грейвуд, конечно, упомянуть забыл», – скрипнула зубами Летти.

– Я предлагала ей прийти на дополнительные занятия и пересдать, – сказала она вслух.

– Саманта утверждает, что вы намекали на другой способ решения, – повысила тон миссис Бешемель, и Летти задохнулась от возмущения. – Вчера я не поверила в эти ужасные слухи, но после случившегося… Даже не знаю.

– Насчет дополнительных занятий могу подтвердить: мой подопечный, Келлиан Белмош, рассказывал, что планирует подтянуть алхимию на выходных, и что на занятиях с мастером Рекорти он будет не один, – вмешался в разговор Меднорог, оторвав взгляд от доклада.

– Кхм. Что ж, возможно. – Миссис Бешемель прочистила горло. – Но, если бы мисс Рекорти больше думала о доверенных ей студентах, а не о собственной выгоде, много проблем можно было бы избежать.

– Так может, соберем комиссию? – подал голос Фальт. – Я лично подберу алхимиков для проверки знаний мисс Грейвуд.

– Не вижу причин лишний раз ее беспокоить. Саманта – замечательная девушка и для многих пример для подражания…

– А мисс Рекорти моя подопечная, и мне не нравится, когда сомневаются в ее честности и профессионализме. Надеюсь, вы позволите разрешить этот спор независимым экспертам. Или мне обратиться с этим вопросом к ректору?

Миссис Бешемель откинулась на спинку кресла.

– Делайте, как посчитаете нужным. Но мы отошли от темы. Если бы мисс Рекорти не пренебрегла правилами, алтарь так и остался бы спящим.

– Я повторюсь: невозможно уследить за всей группой. – Летти уже поняла, что ее не слышат, но все-таки не смогла промолчать.

– Вы могли посещать могилы по очереди. Вышло бы дольше, зато риска меньше. Это обязанность преподавателя, обеспечить безопасность студентов. Во времена моей молодости…

– При всем уважении, миссис Бешемель, это некроманты. С ними нельзя ходить за ручку, иначе их сожрут на первом же реальном задании, – снова отозвался Фальт.

– А так их сожрут еще раньше! – взвилась заместитель ректора. – Я уже говорила, что ваши методы до добра не доведут. И что мы видим? Пятеро студентов в лазарете, один с нестабильной магией, и не факт, что она восстановится. Если его родители выкатят нам иск – а они его выкатят, поверьте – что мы будем говорить? Что мистера Гринта подвергли смертельной опасности исключительно из-за заботы о его здоровье?

– Нет, мы скажем о нарушении правил техники безопасности, – жестко отрубил некромант. – Пробовать самостоятельно запечатать на первом курсе алтарь – самоубийство.

Меднорог согласно закивал, подтверждая его слова.

– Я вообще удивляюсь, как это удалось нашим коллегам! Не будь они неразлучниками…

– Мастер Меднорог! Уж от вас-то я не ожидала такого пренебрежения правилами! – уязвленная тем, что ей перечат, высказалась Бешемель. – И вы, мастер Фальт!.. Утром мне показалось, вы были не меньше меня недовольны случившимся, а теперь защищаете?

Она взглянула на них с таким видом, будто преподавателям следовало немедленно устыдиться и начать осуждать Летти. Но к сожалению заместительницы ректора, шкура у них оказалась непробиваемой.

– Я не защищаю. Но менять программу из-за одной случайности – не слишком ли радикально? Некромантов с первого курса отправляют на реальный отлов нежити – что же, мне теперь за каждым ходить и сопли подтирать? – парировал мастер смерти.