— Она убила всех тех людей? — на сей раз в голосе Алиши прозвучало откровенное напряжение. — Я слышала крики, это было… это было страшно.

— Не думай об этом.

— Хорошо, как скажешь.

— Давай лучше сделаем ложный след. Вдруг поможет.

— Конечно.

Следующие два часа мы прилежно совершали радиальные вылазки, безжалостно сминая траву, обламывая ветки и ни капли не скрываясь, а затем около двадцати минут аккуратно пробирались по руслу ручья, стараясь наступать только на прячущиеся под водой камни. Такие предосторожности выглядели чрезмерными, однако я решил как следует перестраховаться, а моя спутница не решилась возражать и безропотно выполняла все мои распоряжения.

— Теперь привал, — сообщил я, когда мы наконец-то выбрались на сухую землю. — Ты отдохни, если хочешь.

— Я могу идти.

— Да не надо уже никуда идти. Завтра поищем дорогу, а сегодня отдыхай.

Словно дождавшись моего решения, откуда-то издалека донесся тихий раскат грома. Я вспомнил царившую весь день духоту, быстро сделал соответствующие выводы и как следует ругнулся.

— Что случилось?

— Гроза. Отдых отменяется, поможешь мне с шалашом.

— Да, конечно.

Нам очень сильно помогло то, что среди обычных дубов, кленов и осин, в этом лесу встречались шикарные мохнатые ели. Выбрав одну из них, я с помощью нескольких вырезанных тут же рогатин слегка приподнял пару нижних веток, затем дополнительно укрепил получившийся навес, велел Алише убрать скопившийся возле ствола мусор, а сам начал резать лапник, готовя материал для подстилки.

— Дождь начинается, — сообщила девушка, когда я вернулся к ней с охапкой пахнущих хвоей веток. — Ты был прав.

— Да тут кто угодно был бы прав. Держи, это вместо кровати.

За оставшееся в нашем распоряжении время я успел нарвать самой обычной листвы и прикрыть ею ощетинившийся иголками тюфяк, а также прокопать небольшую канавку, призванную уводить в сторону льющуюся с небес воду. Затем гулявший вокруг нашего убежища ветер резко усилился, где-то наверху послышался шелест падающих капель, а все вокруг озарила яркая вспышка молнии.

— Давай внутрь, — скомандовал я, убирая первую из рогатин. — Сейчас тут будет весело.

Утратившие опору ветки тут же опустились, приняв форму самого настоящего шалаша — очень крепкого, надежного и даже уютного, однако весьма тесного. Впрочем, жаловаться на тесноту в данной ситуации было грешно.

— Устраивайся, здесь…

Пространство на мгновение вспыхнуло, по ушам ударил страшный треск, а еще через несколько мгновений на лес обрушился ливень. В воздухе тут же запахло озоном, просачивавшийся сквозь хвою ветер стал гораздо холоднее, а по стволу давшей нам приют ели начали стекать первые струйки воды.

— Хорошие у вас тут грозы. Качественные.

Приютившаяся на самом краю подстилки девушка осторожно кивнула, затем решила что я ее не вижу и ответила:

— Да, летом такое бывает.

— У нас тоже, но редко. Ты устраивайся, неудобно же.

— Мне и так хорошо.

Догадавшись, чего именно опасается спутница, я усмехнулся, но не стал педалировать щекотливую тему и растянулся на импровизированной кровати, чувствуя приятное облегчение. Гроза должна была окончательно стереть любые следы и отсечь нас от колдуна, другие опасности не выглядели чем-то действительно страшным, до Черного Замка оставалось всего несколько дней пути — короче говоря, наше положение являлось вполне терпимым. Требовалось всего лишь переждать грозу и совершить не самый длинный переход.

Новый порыв холодного ветра оборвал эти неспешные размышления, заставил меня поежиться и вынудил продолжавшую стесняться Алишу перебраться чуть ближе. Самую малость поколебавшись, девушка все же залезла на травяной тюфяк, а затем осторожно пододвинулась ко мне, стараясь выдержать минимально приличное расстояние.

— Холодно.

— Иди сюда, теплее будет.

— Лорд Максим, вы…

— Да хватит уже. Не буду я к тебе приставать, успокойся. Согреться хочешь?

Наступила тревожная пауза, в ходе которой аристократка явно пыталась решить вставшую перед ней морально-этическую дилемму. Но в конце концов здравый смысл все же победил, Алиша робко прижалась ко мне спиной и замерла, как будто страшась мгновенной кары за свои действия. Я глубоко вздохнул, решительно обнял ее за талию, подсунул под голову руку и тоже затих, чувствуя, как начинает возвращаться унесенное ветром тепло.

— Ну что, очень страшно?

— Нет.

— Вот и хорошо. Спи, пока сюда какой-нибудь медведь не явился.

В моем личном списке приоритетов на данный момент сон занимал чуть ли не самое последнее место — близость мирно сопевшей под боком девушка навевала вполне определенные мысли и желания, бороться с которыми было чертовски трудно. Я вспоминал о совместных ваннах, с трудом сдерживал пытавшиеся жить своей собственной жизнью руки, злился на самого себя за излишне пошлые мысли, слушал постепенно удаляющиеся раскаты грома…

— Спишь? — осторожно шепнула Алиша минут через двадцать. — Максим?

— Пытаюсь. Но не очень получается.

— О чем думаешь?

— А как по-твоему, о чем я могу сейчас думать?

— Не знаю.

— Все ты знаешь. Спи давай.

Последовало долгое молчание, а затем новый вопрос:

— Скажи, я действительно тебе нравлюсь?

— Да.

— На самом деле?

— Солнышко, хватит надо мной издеваться. Спи.

Вместо ответа девушка развернулась ко мне лицом, оказавшись еще ближе, чем раньше. Я ощутил на своей щеке ее горячее дыхание, увидел крепко зажмуренные глаза и приоткрытый рот, после чего наконец-то сообразил, чего от меня ждут и осторожно поцеловал пахнущие дождем губы. Аристократка судорожно вздохнула, пискнула что-то невнятное, но затем ответила на поцелуй, запустив цепкие пальчики мне в волосы.

— Это… я…

— Тише, тише…

Несколько минут мы увлеченно целовались, затем я окончательно дал волю рукам и на этот раз не встретил никакого сопротивления — моя спутница явно все для себя решила и мне оставалось лишь радоваться этому факту.

— Подожди… дай я сниму эти тряпки…

Рассвет следующего дня подарил мне ощущение тихого безмятежного счастья. Дождь закончился, в шалаше было сухо и уютно, рядом свернулась калачиком наконец-то ставшая моей девушка, враги бродили где-то далеко и не стремились любой ценой забрать наши жизни — все это создавало иллюзию бесконечного покоя, граничившего с самой настоящей нирваной.

Какое-то время я просто лежал, наслаждался идущим от Алиши теплом, вспоминал обо всем случившемся ночью и глупо улыбался. Затем суровая реальность начала мало-помалу заявлять о себе — ноги ощутили пробравшийся в сапоги холодок, желудок требовательно заворчал, а онемевшая из-за не слишком удобной позы рука переполнилась мириадами крохотных иголочек, с жадностью впившихся в мою плоть. Я неловко шевельнулся, ощутившая мое движение аристократка проснулась и все тут же закончилось.

— Доброе утро.

Девушка перевернулась на спину, наградила меня сонным взглядом и осторожно кивнула:

— Доброе.

— Все в порядке?

— Да.

Я сдвинулся чуть ближе, ласково прикоснулся губами к щеке мгновенно насторожившейся спутницы, после чего улыбнулся:

— Будем собираться?

— Как скажешь.

Алиша явно не испытывала никакого желания участвовать в откровенных беседах, так что я еще раз улыбнулся, а затем выбрался из шалаша и от души зевнул, рассматривая окутанную туманом чащу. Умытые дождем деревья выглядели освеженными и полными сил, пропитанная водой хвоя мягко пружинила при каждом моем шаге, нос ощущал едва уловимый запах плесени — одним словом, вокруг нас был самый обычный утренний лес. Точно такой же, как и на Земле.

— Не знаешь, тут грибы есть? — спросил я, услышав за спиной робкий шорох. — Было бы неплохо что-нибудь найти.

— Для грибов еще рано, — чуть помедлив, ответила девушка. — Есть ягоды, но их мало.

— Ясно. Ты вообще как?