– Так, вами сейчас тоже займемся, – пообещал один из целителей, но напарники переглянулись и бросились в переулок следом за куратором и Меднорогом.

Если преступник смог вызывать такой взрыв, то вряд ли решит добровольно сдаться коллеге.

Далеко Меднорог не ушел. Меньше квартала – улочки не сильно петляли, а след из кровавых капель и гари вывел их к тупику. Каменная стена, через которую не перемахнуть, и небольшой дворик с заколоченным колодцем. У выхода стоял Фальт, с другой стороны – Меднорог. Ему тоже досталось от взрыва: борода обгорела, со лба капала кровь. Еще страшнее выглядели руки с обожжёнными до кости пальцами. Но даже это не помешало ему выпускать одно заклинание за другим. Магическая дуэль? Летти тотчас ощутила, насколько глупыми преподавателям казались их потуги сражаться. В битве двух мастеров заклинания слетали с пальцев быстрее, чем их произносили, и менялись так же стремительно. Проклятия разложения, оцепенения, слепоты; огненные шары и пробивающие камни корни… Будь тут кладбище, Летти не удивилась бы десятку скелетов. Пока же довольствоваться пришлось скелетом крысы, прыгнувшей на Меднорога сверху. Впрочем, она даже отвлечь не сумела: Меднорог скинул ее на землю и с хрустом придавил сапогом.

Часть заклятий Фальт отражал, не забывая сыпать в ответ, часть поглощал выставленный щит. Заметив, что к противнику прибыла подмога, мастер боевой подготовки усилил напор, и щит откровенно затрещал.

– Уйди с дороги, Фальт, пока твои детишки не пострадали! – рыкнул Меднорог.

– Эти детишки запросто надерут тебе задницу! – крикнул Фальт в ответ, сам же сквозь зубы спросил: – Что вы тут делаете? Я же сказал остаться и помочь.

– Мы помогли, все живы. Дальше без нас справятся, – доложилась Летти. – Нельзя позволить ему сбежать.

– Отсюда один выход, – Фальт мотнул головой в сторону, откуда они прибежали. – Не подставляйтесь. Он опытный боец и силен. Если будете атаковать, бейте справа. Он сильно поранил руку и теперь бережет ее.

В тот же миг вокруг Меднорога вздыбилась земля, но он успел отпрыгнуть.

– Хорошая попытка, Велиас, – безошибочно угадал он нападавшего.

Мирт, в отличие от него, увильнуть не успел. Отразившееся зеркально заклятие сбило его с ног и существенно приложило о мостовую.

– Я же сказал – осторожнее! – выцедил Фальт, укрепляя щит, пока Летти помогала напарнику встать на ноги.

– Живой?

– Бывало и хуже. – Мирт вытер кровь из-под носа.

– Почему он так силен? – недоуменно спросила Летти. Ей казалось, что, если большую часть силы Пермине забрал алтарь, Меднорог должен быть на уровне среднего студента. А не класть мастера на обе лопатки.

– Он колдует на крови, – вздохнул Фальт. – Тянет сам у себя силу. Не знаю, насколько его хватит. – Куратор снова посмотрел на Меднорога. – Прекращай! Если не остановишься, сдохнешь еще до суда!

– Я не могу сдаться и снова всё потерять! Ты не понимаешь, каково жить без магии, – отчаянно выдохнул Меднорог. – Быть одним из лучших – и вместо места в гильдии получить дыру в груди! Но знаешь, что хуже всего? Жалость и презрение. Все вокруг считали, что я не маг, а пустышка. А студенты, ради которых я пожертвовал всем? Думаешь, хоть кто-то из них сказал спасибо? Нет! Я потерял смысл жизни, а они приняли мою жертву как должное.

– Но это был твой выбор!

– Выбор? Я покажу тебе, что это такое. – Меднорог сжал окровавленные пальцы. Запахло паленым, и Летти увидела, как с его руки потек черный густой туман. Еще одно проклятие?

Фальт выругался и невольно сделал шаг назад.

– Остановись!

В тот же миг Меднорог страшно закричал и встряхнул руками, отбрасывая туман от себя.

– Ты ведь узнал проклятие, да, Фальт? Одно прикосновение, и от человека останется головешка. Вот тебе выбор: ты или твои подопечные? – зло прошипел Меднорог, баюкая окровавленную руку, а туман замер в нескольких десятках ярдах от них, как ядовитая змея, готовая к прыжку. – Извини, одного не выберу, для неразлучников умереть поодиночке слишком жестоко.

Меднорог сжал кулак, и заклятие, разделившись надвое, рвануло вперед.

Щит Фальта не выдержал, и Летти охнула, понимая, что ее собственный щит тоже не вытянет. Разве что? Она ощутила на своих плечах руки Мирта.

– Вместе, – шепнул полуэльф ей на ухо, и чернота растеклась о выстроенный ими щит, прогибая его, но не ломая. И повернула к создателю.

Выставить собственный щит Меднорог не успевал. Закрыл лицо руками, ожидая боли, но ее не последовало. Чужой щит – щит, которым Фальт мог защитить себя – выстроился вокруг него, впитывая проклятие.

– Ты прав, иногда выбора не остается. Тогда надо верить, что ты не один, – полным сожаления голосом ответил Фальт, и сухие корни взвились в воздух, оплетая Меднорога так, чтобы тот не дернулся. – Ты же не такой, друг. Что ты натворил?

Меднорог дернулся еще несколько раз, а затем закрыл глаза и стиснул зубы. Но Летти всё равно услышала, как сквозь рваное дыхание пробились глухие всхлипы.

***

– Ай! – Мирт дернулся от прикосновения мази к ране.

Летти даже не подумала отвести руку.

– Терпи.

Не хватало еще воспаления! Это в пылу боя они не смотрели, кто как ранен, да и некогда было думать о боли. Зато дома, снимая с Мирта наполовину сожженную рубашку, Летти позволила себе высказать много нелестного о его поступках.

– Обычно герои получают ранения, спасая свою возлюбленную, – буркнула она. – Почему у нас всё идет не по плану?

– Еще скажи, что если бы я пострадал из-за тебя, ты ворчала бы меньше.

– Конечно нет. Я ворчала бы куда сильнее, потому что меня грызла бы вина напополам с жалостью.

– И где моя половинка жалости? – Мирт снова поморщился, и Летти, закончив обрабатывать ожог, достала чистый бинт.

– Ее съела ревность, – призналась она. – Теперь Хедвин точно от тебя не отвяжется. Ты же ее спаситель. Принц на белом коне! К тому же такой красавчик.

– Никогда бы не подумал, что ты умеешь ревновать. – Полуэльф посмотрел на нее с искренним изумлением. – Ты же постоянно знакомила меня с кем-то!

– Что не мешало мне чувствовать себя донельзя глупо.

Летти передвинулась за его спину, оборачивая бинт вокруг груди, и, поддавшись порыву, заключила мужчину в объятия.

– Я люблю тебя, – сказала она на выдохе, не задумываясь над тем, что впервые произносит это вслух.

Мирт замер, напрягся, а затем очень аккуратно, будто боясь спугнуть момент, накрыл ее ладони своими.

– Я тебя тоже.

Со дня поимки Меднорога прошло чуть меньше недели, но Летти показалось, что куда больше. Их затаскали по судам. Сначала как свидетелей по смерти Асмуса, позже – как участников ловли убийцы. При том не только Пермине. Нашлись свидетели, которые видели Меднорога в приюте, мистер Пиппен признался, что преподаватель покупал у него яд. Дело раскручивали неспешно, как и было принято в Живилле. Хорошо, что занятия со студентами практически закончились, иначе непонятно, как разрываться между участком, судом и работой.

Где-то в середине недели нагрянул Ашер. Ворвался в их и без того шумные будни, поругался с отцом-деканом из-за того, что бросил место стажировки ради диссертации. Крик стоял на весь этаж, но Летти впервые видела Ашера настолько горячо доказывающим собственную правоту. Он хотел лично расспросить Меднорога, как проходил обряд, чтобы избежать возможных ошибок, и в конечном итоге добился своего.

За содействие следствию Меднорогу шли существенные послабления. Конечно, на свободу его никто отпускать не собирался, но и смертной казни удалось избежать. У Летти будто камень с души упал, и не у нее одной. В тот день, когда им сказали, что Меднорогу грозит колония-поселение на границе, Фальт напился первый и единственный раз на памяти лисицы.

А еще ее собственная диссертация не стояла на месте, и зелье, наконец, было сварено, упаковано и отправлено в гильдию на проверку. В общем, дни проходили насыщенно, и несколько часов тишины в лаборатории пришлись как нельзя кстати. Особенно сегодня. Летти морально готовилась к важному событию вечера, и делать это лучше было в одиночестве. А что отвлекало от хлопот лучше, чем знакомый порядок действий? Порезать, перетереть, нагреть до нужной температуры и помешать по часовой стрелке…