Филипп свысока посмотрел на притихший зал. Пэры, графы, бароны, рыцари, священнослужители находились в поразительном молчании. Весь зал словно оцепенел! Такого сурового, но, самое главное, невыполнимого, решения королевский суд пэров Франции еще не принимал в своей истории…

Король прекрасно давал себе отчет в том, что он «немного ушел в сторону», рассматривая жалобы сеньоров де Лузиньян и де Рош, а, вместе с ними, и прочих несправедливо обиженных сеньоров.

«Могут и не согласиться! – подумал король, незаметно посматривая на присутствующих пэров. – Подумают, наверняка подумают, что это очень сурово. Решат, что я позволяю себе много! Не дай Бог, еще засердобольничают, думая, что я и до них так смогу добраться. Надо дать им поразмыслить. Пусть выйдут в комнату, где заседает Малый совет, подумают, примут решение. Так… кто меня поддержит? Граф Робер де Дрё, раз. Два, Эрвэ де Донзи. Я его женил на наследнице Невера и Осерра и он мне обязан. Три, герцог Эд Бургундский, без сомнения! Мало…».

Напряженная пауза не прекращалась, пэры были шокированы таким решением короля.

Даже граф Тибо не помышлял подобного наказания.

Штраф и возврат земель и феодов с компенсацией, может быть, искупительный крестовый поход за счет своих средств…

Король поискал глазами де Дрё, герцога Эда и Эрвэ. Эта троица улыбалась, предвкушая богатые земли, которые им, наверняка, перепадут…

«Архиепископы-герцоги Реймса и Буржа, после колебаний, все-таки, согласятся с моим решением. Это уже пять голосов! Епископы-графы Шалона и Бовэ тоже спорить не станут… уже семь голосов. Эх, надо больше… чтобы, хотя бы, девять, лучше десять голосов». – Размышлял про себя Филипп. Он громко сказал:

– Уважаемые пэры королевства франков! Уважаемые сеньоры! Поскольку, сегодня суду благородных пэров предстоит принять очень важное и серьезное решение, предлагаю позволить членам суда удалить в комнату Малого королевского Совета, чтобы все спокойно обдумать и огласить приговор!

Поднялся небольшой шум. Все согласились с предложением короля Филиппа. Пэры поднялись с кресел, поклонились королю и степенно удалились на совещание.

Граф Робер, проходя мимо короля, незаметно подмигнул ему. Филипп немного успокоился. Он скрестил пальцы, молясь о принятии своего решения…

Пэры Франции заседали уже больше часа. Мнения разделились.

Самое удивительное, что архиепископы-герцоги Реймса, Буржа и Санса практически единогласно, после небольших трений между собой, согласились с предложением и формулировками короля Филиппа.

Епископ-граф Лангра, мягкий и нерешительный по жизни человек, просил смягчения формулировок.

Его можно было понять, так как у его родственников было много сеньорий в Англии, и он опасался, что король Жан может их конфисковать. Но, и он согласился с духовной частью суда пэров.

Светская часть суда пэров была более эмоциональна, но менее осторожна.

Графы Шампани и Блуа, племянники архиепископа Реймса, были, можно сказать, наследственными врагами Плантажене.

Брат их покойного деда, Стефан де Блуа, был королем Англии, у которого отец Жана Сантерра, покойный король Генрих II Плантажене, отнял корону Гильома Завоевателя!

Мало того, он реквизировал у них графство Мортэнь в Нормандии, издревле принадлежавшее их роду!

А сколько обид и унижений Ришар Кёрдельон доставил Генриху де Шампань, отцу Тибо и дяде Людовика, во время неудачного крестового похода.

– Благородные пэры королевства! – Сказал Тибо. – Предложение короля Филиппа справедливое, но очень суровое! Лишить земель и титулов одного из нас – это вызов всей феодальной системе Европы! Король перевесит чашу весов в свою пользу, оставив нас с носом! Предлагаю наложить штраф на Жана Плантажене, потребовать вернуть земли и феоды всем его людям и вознаградить их!

– Да. Я согласен с графом Тибо. – Сказал граф Людовик, его кузен. – Создав такой прецедент, Его величество может и нас, когда-нибудь, наказать подобным образом. Согласен с предложением графа Тибо, но, с обязательством организовать крестовый поход англичан за свой счет.

Архиепископ Буржа не выдержал и ответил:

– Предложение Его величества суровое, но… – он сделал паузу и посмотрел на пэров-священников, – справедливое! Вы, сеньоры, просто опасаетесь, что не сможете следовать христианским заповедям, ну и будете опасаться угроз со стороны короля – защитника церквей и слабых!

Все священники поддержали его слова…

Решили голосовать. За предложение короля Франции с сохранением всех его формулировок высказались десять пэров королевства! Даже графы Блуа и Шампани, подумав, присоединились к общему мнению. Один голос был в средней корзине, для «пэров, не принявших никакого решения».

Этот голос принадлежал… Эрвэ де Донзи, графу Невера и Осерра! Человека, которого обогатил и осчастливил король Филипп…

Когда пэры вышли в общий зал и расселись по своим местам, Главный Герольд суда пэров, рыцарь Жером де Немур взял из рук архиепископа-герцога Реймса свиток пергамента, скрепленный печатями пэров, и громко зачитал:

«Мы, пэры королевства франков, в присутствии нашего сюзерена, могучего и справедливого, грозного сеньора Филиппа Второго Капета, божьей милостью короля Франции, «старшего сына» нашей католической церкви, верного слуги Папы Римского и церкви Святого Петра на земле постановили:

Постановляем! Лишить рыцаря Жана Первого Плантажене всех титулов и земель, которые он до сих пор и его предки держали от королей Франции! Жан Плантажене лишается титулов и земель на основании того, что он и его предки уже давно пренебрегали исполнением всех вассальных повинностей, которыми они были обязаны за эти земли, долгое время не желая почти ни в чем повиноваться своим верховным сеньорам – королям Франции!

Постановляем! Временно, до определения законного и справедливого наследника или преемника земель и титулов, которые Жан Плантажене и его предки держали от королей Франции, земли герцогства Нормандия, герцогства Аквитания, графства Анжу, Бретань, Мэн, Турень, Пуату передать под опеку короне Франции.

Постановляем! Предоставить рыцарю Жану Плантажене возможность своим раскаянием и праведными делами проявить раскаяние и покориться королю Филиппу, своему законному сюзерену. Для этой цели постановляем отрядить четырех верных и справедливых рыцарей с посольством к рыцарю Жану Плантажене.

Постановляем! В случае отказа в повиновении и отсутствия желания в покаянии, бросить вызов – «дефи» о разрыве оммажа и объявлении справедливой войны с Жаном Плантажене.

Постановляем! В случае начала войны, предоставляем право королю Франции, грозному и могущественному сеньору Филиппу, вступать в союз с «твоими» людьми везде, где он это сможет сделать!

Постановляем! Предоставить Его святейшеству Иннокентию, папе Римскому и главе Церкви Святого Петра на земле, копию решения суда пэров, скрепленного печатями собравшихся пэров и других знатных рыцарей и баронов королевства франков!

Печати приложили:

Архиепископ-герцог Реймса, архиепископ-герцог Буржа, архиепископ-герцог Санса, герцог Бургундии.

Епископ-граф Лангра, епископ-граф Шалона-на-Марне, епископ-граф Бовэ, епископ-граф Нуайона, граф Блуа и Шартр, граф Шампани, граф Невера и Осерра.

Приложена Большая королевская печать Филиппа Второго Капета Французского».

Прошу вас прощения, дорогие читатели, но данный документ, к несчастью, не сохранился для потомков и я, простите за смелость, взял на себя решение, используя разрозненные письма и свидетельства того времени, составить данный вариант приговора суда пэров.

В доказательство правдивости этого документа привожу отрывок из перевода письма папы Римского Иннокентия III, написанного в ответ на «жалобы» короля англичан:

«… Когда ты отнял без основания и произвольно замки и земли у людей, относящихся к его лену, Филипп в качестве высшего сюзерена, побуждаемый жалобой ограбленных, потребовал от тебя, и не один раз, а многократно, чтобы ты дал удовлетворение. Ты обещал, но ничего не сделал, и ты еще более угнетал угнетенных. Он (Филипп) выносил это больше года, требуя и ожидая удовлетворения.