Требюше, словно две чудовищные машины смерти, каждые двадцать минут выбрасывали на осажденных каменные глыбы, сея смерть и разрушения в домах простых горожан. В довершение общей и удручающей картины неспешной, но основательной, осады, крестоносцы стали чередовать выстрелы камнями, с заброской в город разлагающихся и смердящих трупов животных, убитых врагов, пытаясь вызвать вспышку эпидемии среди гарнизона и жителей Тулузы. Бактериологическая война существовала даже в Средние Века, а болезни, зачастую, уносили куда больше жизней, чем сражения или осады. Вот и сейчас, для того, чтобы уверить всех, а, прежде всего, графа Раймона и катарских вождей, во всей серьезности осады Тулузы, Ги де Леви выделил из походной казни тысячу ливров на закупку камней для требюше и дерева для изготовления большой перекатной башни.

Осажденные жители, среди которых находился и граф Раймон, с ужасом взирали на колоссальное строительство, разворачивающееся прямо перед ними возле стен и бастионов осажденной столицы мятежного края.

Первого и второго октября крестоносцы блокировали все городские ворота, отрезав Тулузу от снабжения с севера, востока и юга, оставив лишь западный въезд, отделенный от лагеря широкой Гаронной, но и то, периодически сенешаль направлял через броды небольшие конные группы, трепавшие и громившие караваны, шедшие к осажденной столице графства.

Подвижные заставы, расположившиеся возле ворот, организовали сигнальное сообщение, придумав специальные, только им одним известные, знаки, подаваемые факелами или зажженными кострищами.

Ги решил, что настало время для скрытного, но рискованного, перехода к Сен-Феликс. Лагерь, в случае внезапной массированной вылазки, был ослаблен и, прекрасно отдавая себе отчет в том, что воины могу не продержаться, сенешаль приказал крестоносцам с боем отходить в укрепленный лагерь, бросить осадные машины и, если станет невозможным дальнейшее сопротивление, отходить к Авиньоне или Базьежу, который по данным конной разведки, совсем недавно покинули части, верные графу де Сен-Жиль. Крепость частично сгорела и не представляла теперь угрозу для крестоносцев. Но, чтобы выиграть время, пока отряды сенешаля смогут вернуться и спасти оставшихся воинов, она годилась.

После нервного и напряженного совета, триумвират командиров решил отправить в Базьеж пятьдесят человек, которым поставили задачу любой ценой отремонтировать сгоревшие и упавшие ворота крепости. После этого, Ги оставил в лагере сто арбалетчиков, столько же пикинеров, сотню легкой кавалерии, составленной из оруженосцев и конюхов, и пятьдесят рыцарей. Этого, конечно, было недостаточно, но, поразмыслив, сенешаль разумно решил, что, если Бог позволит, и рейд на Сен-Феликс пройдет успешно, они смогут вернуться в лагерь к исходу вторых суток, максимум – на утро третьих.

Бушар и Жильбер, пользуясь густым вечерним туманом и набегающими сумерками, тихо и со всеми предосторожностями вывели сотню рыцарей и двести легких кавалеристов из лагеря и скрытно увели их в лес, начинавшийся в непосредственной близости от лагеря.

Сенешаль забрал с собой двести пикинеров и конных арбалетчиков, вошел в лес и быстро нагнал колонну, двигавшуюся по узкой лесной дорожке на Сен-Феликс. Армия, растянутая на этой извилистой лесной дороге, больше похожей на тропу, в этот момент была уязвима – рыцари и всадники сильно растянулись и ехали в колонну по двое.

Юный англичанин Гуго де Арси, с трудом сдерживая внутренние переживания, ехал в голове колонны вместе с сенешалем де Леви. Ги краем глаза наблюдал за ним, с сочувствием переживая его мучения.

– Итак, мой храбрый де Арси, – сенешаль склонил корпус к рыцарю, чтобы их было как можно меньше слышно, – именно эта тропинка нас выведет к городу и крепости?..

Гуго оторвался от своих мыслей, тряхнул головой и, посмотрев на Ги де Леви, ответил:

– Да, мессир. Именно эта тропинка…

– Хвала Небесам… – Ги похлопал его по плечу и, улыбнувшись, произнес. – Постарайся забыть, словно страшный сон. Со мной, Гуго, и не такое бывало. Но, если ты и дальше будешь себя грызть – недалеко и до греха… – Гуго тяжело вздохнул, грустно улыбнулся, вернее сказать, попытался выдавить из себя улыбку. Сенешаль подбодрил молодого рыцаря. – Верь, у тебя все будет прекрасно. Господь не оставит своих верных слуг…

– Дай-то Бог, дай-то Бог… – перекрестился рыцарь, стараясь искренне поверить в слова сенешаля…

Колонна, с Божьей помощью, быстро добралась до опушки леса, за которым открывался город и крепость Сен-Феликс.

Наступала робкая осенняя заря, окрашивая восток багровыми, малиновыми, розовыми и золотистыми красками. Ночные звезды, нехотя, гасили свои яркие точки и исчезали в светлеющих небесах.

– Вот он – Сен-Феликс-де-Караман!.. – Ги де Леви, к которому подъехали Бушар и Жильбер, кивнул головой в сторону сереющего силуэта городских стен и башен. – Вот она – Катарская Мекка…

– Ух, ты… – Бушар кисло усмехнулся, разглядывая укрепления, – так себе городишко. А я-то, грешным делом, думал…

– К сожалению, благородный барон де Марли, – Жильбер поднес к глазам ладонь, рассматривая город, – какие-никакие, а укрепления у него есть! Значит, нам придется повозиться, пока мы сделаем таран и пробьем ворота. Сотня их стрелков может создать такой плотный занавес из арбалетных болтов, что мы потеряем до половины воинов, пока пролезем за стены!..

– Бог даст, нам и не придется… – произнес Ги де Леви, который увидел, как крестоносцы подводили к ним восемь крытых повозок, только что захваченных ими на лесной дороге. – Мне кажется, у нас есть преинтересный случай испытать судьбу…

– В каком это смысле? – Удивленно посмотрел на него Бушар. – Ты ведь знаешь, что с судьбой шутить не стоит!

– Ерунда… – отрезал Ги де Леви, который с интересом посмотрел на лица командиров и сказал. – Все помнят легенду о Трое?..

– Ну… – неуверенно ответил Бушар, который наморщил лоб и приподнял от удивления брови. – А, причем, скажи на милость, нам сдалась история о Трое?..

– Притом… – догадался Жильбер де Клэр, перехватив хитрый взгляд сенешаля, скользнувший по рядам повозок, нагруженных дворами и сеном. – Греки захватили Трою обманом. Они влезли внутрь деревянного коня, а ночью, когда все уснули, вылезли, открыли ворота…

– А-а-а! – Засмеялся Бушар. – Мы, что же, до ночи тут сидеть будем? Меня уже и так комары почти всего съели! Нет сил терпеть их, гадов…

– Нет, мой друг де Марли! – Ответил Ги де Леви. – Мы спрячем отряд проверенных рубак внутри повозок, закроем их дровами и сеном. Они въедут в ворота и завяжут бой, а мы, как можно скорее придем к ним на подмогу…

– Клянусь Господом, Девой Марией и Святой Троицей! – Бушар удивленно и восхищенно посмотрел на Ги де Леви. – Что я еще ни разу не слышал такого простого и ловкого плана захвата города! – Он умоляюще посмотрел на сенешаля и Жильбера де Клэр. – Позвольте, сеньоры, я возглавлю этих молодцев?..

– Это будет честь для нас… – одновременно ответили рыцари и склонили головы в знак уважения отваге и мужеству барона де Марли. – Только, Бушар, это очень большой риск…

– Ну, что же! Ничего не поделаешь! – Засмеялся Бушар. – Риск, как говорится, удел благородных!..

– Великолепные слова! – Жильбер с уважением поклонился де Марлю. – Слова, достойные древних римлян!..

– Пустое, мессир де Клэр… – смущенно ответил Бушар. Он посмотрел на Ги и спросил. – Сколько вы позволите мне взять людей?..

– Человек двадцать, или двадцать пять, если они уместятся… – пожал плечами сенешаль. – Сам решай, да и отбирай людей тоже сам. Я полностью доверяю тебе, мой старый друг…

– Спасибо, я не подведу… – рыцарь развернул коня и ускакал к воинам, спрятавшимся в лесу, чтобы лично отобрать ударную группу.

Сенешаль подозвал Гуго и приказал тому проехать на место казни катаров, чтобы проверить, не обнаружили ли их враги. Юный англичанин, которого для поддержки вызвался сопроводить мессир Жильбер, грустно вздохнул и ускакал.

Ги де Леви молча разглядывал городские укрепления, которые все четче и четче прорисовывались под лучами восходящего солнца. Он нервно теребил поводья, ожидая возвращения Гуго и Жильбера.