Людовик прикоснулся губами к холодной руке отца, поклонился и вышел из комнаты. Король задумчиво почесал подбородок и подумал: «Бог мой, вразуми сына моего…».

Принц догнал Герена только во внутреннем дворе замка Пуасси. Глава секретной службы быстро спустился вниз. Он сохранил свою быструю и порывистую походу и, несмотря на годы, все еще оставался бодр.

– Монсеньор, – принц дотронулся до его плеча, – отец приказал мне следовать за вами…

Епископ приветливо улыбнулся и похлопал принца по плечу:

– Эх, ваше высочество, и когда вы, наконец-то, поймете, что спорить со старшими, а тем более, со своим отцом-королем, себе дороже…

– Это точно, монсеньор… – с улыбкой согласился Людовик. – Отец просил, чтобы вы…

– Позволь, я догадаюсь… – засмеялся Герен. – Научил тебе уму-разуму? Я угадал?..

– Ага… – грустно ответил принц.

– Клянусь Господом, ваше высочество, – Герен жестом приказал слугам подавать коней, – вы не пожалеете…

Они сели на коней, епископ махнул рукой, и колонна быстро покинула замок Пуасси. Рыцари сопровождения проворно перестроились на ходу, окружив принца и епископа плотным кольцом. Их невозмутимые лица, казалось, были отстранены от мирской суеты и погружены в свои мысли, но острые взгляды, которыми они осматривали окрестности, говорили о постоянной готовности этих суровых воинов к отражению нападения.

– Епископ, – Луи мило улыбнулся, – вот, смотрю я на ваших воинов, и диву даюсь…

– Это не мои воины, ваше высочество, – ответил Герен, – эти рыцари – будущая ваша личная гвардия…

Принц с уважением посмотрел на него и воинов, окружавших их. Сознание принца наполнилось пониманием того, как хрупок, на первый взгляд, весь этот суетный мир, как неопытен он, как обманчив первый взгляд на простые, казалось бы, вещи, предметы, как обманчивы и непонятны бывают люди. Суровость и тупость этих рыцарей на поверку оказалась профессионализмом и глубокой преданностью, граничащей с самоотверженностью, фанатичным служением своему повелителю и веру в то, что их добрый хозяин не забудет верность своих слуг.

– Куда, если не секрет, мы направляемся? – Луи снова обратился к молчаливому епископу.

Герен оторвался от раздумий, посмотрел на принца, потом, по сторонам, и ответил:

– В Монкруа. Там наша резиденция…

– Какая, простите, резиденция? – Удивился принц. – Насколько мне известно, замок Монкруа давно заброшен и превращен в лепрозорий, где держат прокаженных воинов…

Герен весело подмигнул ему:

– Силы Небесные! А это просто великолепно, что даже вы, ваше высочество, не знаете истинного назначения Монкруа…

– Мне обидно, что от принца крови во Франции могут быть тайны… – обиженно ответил Людовик.

– Оставьте, мой принц. – Епископ положил руку ему на плечо. – Поверьте мне на слово – в королевстве всегда должны быть секреты, охраняемые даже от принцев крови…

– Не знал…

– Когда вы, ваше высочество, наконец-то взойдете на трон, вы, я надеюсь, поймете слова, сказанные мною на этой дороге в Монкруа. В замке готовятся люди, вернее которых вы не найдете на всем белом свете. Эти люди преданы Франции до последнего вздоха, до последней капли крови. Они скромно живут и ждут своего часа. Часа, который, возможно, и не понадобится. Но, если их позовут, они без раздумий отдадут все свои силы, знания и, если понадобится, то и жизнь ради вас, принц, ради величия Франции.

Луи, открыв рот, слушал речь епископа. Принц еще ни разу в жизни не видел Герена таким оживленным и разговорчивым.

– Это, воистину святое место для всех нас. – Епископ перекрестился. – Замок был переоборудован самим Сугерием во времена вашего великого деда – короля Людовика Воителя. Эх, если бы вы, принц, знали, какие решения принимались в его стенах, сколь важнейших событий потом произошло на грешной земле, вы, клянусь, просто не поверили бы…

– Отчего же, епископ. – Людовик решил похвастаться осведомленностью. – Сугерий, без преувеличения, был великим советником и канцлером…

– И, это все? – Засмеялся Герен. – Невелики, однако, ваши познания. К примеру, ваше высочество. Норманнские короли Англии внезапно умирали, когда короне угрожала наибольшая опасность. Что вы скажете по этому поводу, а?..

Людовик пожал плечами и ответил:

– Старинное пророчество герцога Гильома. Только и всего…

– Вот! – Епископ обрадовано потер руки. – Самым лучшим подтверждением четкости нашей секретной работы является именно то, что люди, не находя участия человека, выдумывают руку провидения или злого рока! Пророчество герцога, вовремя вытащенное на свет божий, всегда можно было повернуть в свою сторону и заставить работать во благо Франции…

Принц с недоверием покосился на него:

– Только не надо мне рассказывать сказки, что это наши секретные агенты переоделись лошадью герцога Гильома, уронили его и затоптали копытами…

– Нет-нет, что вы, принц. – Епископ весело засмеялся. – Врать не буду – это грех большой. Хотя, честно сказать, жаль, что они не перевоплотились в лошадь и не прикончили Гильома значительно раньше…

Луи перекрестился:

– Бог ты той! Вы, епископ, а позволяете себе такие крамольные мысли в отношении помазанников Божьих!..

– Бог меня простит, я надеюсь… – Герен хитро улыбнулся. – Зато, мой принц, именно наши ребята помогли уйти в мир иной его сыну Гильому Рыжему и детишкам короля Генриха Боклерка…

Принц резко осадил своего коня и удивленно посмотрел на Герена. Глава секретной службы невозмутимо продолжил свой рассказ:

– Я понимаю, ваше высочество, что сейчас творится у вас на сердце. Но, постарайтесь и вы понять меня, понять ваших великих родителей, которые, поверьте, все это делали во благо и во имя величия Франции, так несправедливо обобранной нерадивыми и заносчивыми вассалами. Ошибки предшествующих династий и властителей, как назло, выпало устранять именно вашим предкам…

Людовик поддал шпорами коня. Он молчал. На его голову в одночасье свалилось столько всего, что в пору было сойти с ума или кричать. Принц, словно боевой конь, мотнул головой, словно отгоняя какое-то наваждение, подъехал к епископу и сказал:

– Теперь, кажется, я начинаю понимать слова своего отца…

Герен приветливо улыбнулся, подтянул поводья своего коня и ответил:

– Дай-то Бог, принц…

Больше они не проронили ни слова. Отряд проехал около восьми лье и решил организовать бивак для ночного отдыха, когда Людовик снова подошел к епископу и сказал, глядя ему в глаза:

– Неужели, у моих предков были такие люди?..

Герен понял смысл слов, сказанных принцем, огляделся вокруг себя и ответил:

– Эх, ваше высочество, посмотрите вокруг себя. Все эти рыцари и оруженосцы, поверьте мне, старику, ничем не отличаются от тех, кто своими поступками или действиями, возможно, и не совсем приличными с точки зрения рыцарской морали, помогал вашему прадеду или деду…

Людовик молча кивнул головой, понимая слова епископа. Герен обнял его за плечи и тихо произнес:

– Вам надо будет прочесть кое-что из секретного архива Монкруа. Полагаю, это ошеломит и отрезвит вас, мой принц…

– Неужели, монсеньор, вы храните отчеты о проделанных акциях? Это же крайне опасно!..

Герен молча развел руками, улыбнулся и ответил:

– Так уж заведено, принц. Можно сказать – для порядка и истории. Не нам судить о поступках королей и их верных слуг, пусть история и потомки рассудят…

– Но, епископ! Враги ведь могут выкрасть часть этих бумаг! Тогда…

Герен нахмурился:

– Не вы первый, ваше высочество, додумались до подобного. Вот, приедем в Монкруа, я выдам вам парочку интересных пергаментов, вы и прочтете, что бывало в подобных случаях…

Глаза Людовика загорелись блеском, он схватил за рукав епископа и произнес:

– Пожалуйста, епископ, буквально, в двух словах…

Герен пригласил принца в палатку, которую уже поставили рыцари и оруженосцы отряда. Они вошли, Герен задвинул полог, предложил принцу присесть за импровизированный стол, сделанный из походных козел и положенных на них перевернутых щитов, на котором уже стояло вино, фрукты и холодное мясо. Людовик присел, епископ расположился рядом, разлил вино и протянул кубок принцу. Они выпили, разрезали холодное мясо кинжалами, и епископ произнес: