Почти.

Свое «воронье» кольцо, которое так никто и не замечал, обручальное кольцо, кольцо с печатью – это всегда было на ней. Медный крестик? Вряд ли это можно считать украшением.

Серьги?

Сегодня на Адриенне были серьги с изумрудами. Крупные такие, старинные.

И – корона.

У матери Филиппо Четвертого, ее величества Альметты, своей короны не было. Но… она и не была коронована. Она просто была замужем за королем, который делил с ней постель, но не трон. А вот Адриенну как раз короновали.

Тонкий серебряный обруч со сложным орнаментом она носила, практически не снимая. Он не давил на виски, был легким и удобным. А еще придерживал прическу и не давал волосам лезть в глаза.

И статус, конечно… Она королева – или уже кто?

На корону эданна Франческа и глядела со сдерживаемым внутри гневом.

Да, корона…

Самое привлекательное в Филиппо, между нами-то говоря. Ну и самолюбие уязвленное тоже. Эданна Ческа годится только в любовницы. А в жены – Адриенна.

Проклятие?

А это вообще недостойные отговорки, вот! Это Филиппо Третий просто придумал… Ладно, в глубине души Франческа понимала, что никто и ничего не изобретал, но…

Обидно!

Просто обидно!

И даже сейчас Филиппо превозносил Адриенну, говоря, что она предложила, позволила, и вообще…

Она – позволила!

Да кто она такая?!

Убила бы! Своими руками разорвала, алая кровь прекрасно сочеталась бы с белым платьем и алым поясом Франчески…

Адриенна понимала, что ей бросают вызов. Просто наряд эданны уже сам по себе…

– Ваше величество! – склонилась любовница короля.

И что тут делать? Потребовать запретить ей коронные цвета? Но… в том-то и дело! Допустим, Адриенна запретит. А Франческа еще что-то придумает… запросто!

А потому…

– Ваше величество, посмотрите, как великолепно выглядит эданна Вилецци! – обратилась Адриенна к супругу. Филиппо закивал, и Адриенна расчетливо добавила: – Никогда бы не сказала, что эданна вдвое старше меня…

Ческа побелела от злости.

Ах ты… дрянь!

Почему-то намеки на возраст она воспринимала особенно остро. Филиппо по инерции продолжал кивать… ну, не сразу он сообразил. Бывает. А Адриенна не умолкала:

– Ваше величество, давайте попросим эданну появляться при дворе только в белом и алом! Вы посмотрите, как она чудесно выглядит!

– Эм-м‑м…

– Я так и знала, что вы не против! Эданна Вилецци, озаботьтесь пошивом платьев нужного цвета. И извольте украшать своей персоной двор, мы так желаем, – распорядилась Адриенна.

Ческа заскрежетала зубами.

Правила приличия вязали ее по рукам и ногам. Посмей она сейчас рыкнуть, и Филиппо будет вынужден отлучить ее от двора. А с платьями…

Вызов королеве?

Был. И превратился в ее приказ. Причем…

Адриенна подозвала секретаря, стоящего неподалеку.

– Дан Гульельмо, подготовьте указ. Я хочу, чтобы эданна Вилецци, пребывая при дворе, носила или белое, или алое, или оба этих цвета вместе. И прикажите выдать ей ткани. Казна оплатит. Можете не благодарить, эданна.

– Ваше величество так добры, – выдавила из себя Франческа.

Филиппо погладил Адриенну по руке.

Он помнил скандал, который устроил ему отец. Одевать шлюху в родовые цвета?! Наглость какая! Что она себе позволяет?! Не сметь! Не то…

Предупреждение Филиппо понял и принял к сведению, но сейчас-то… Адриенна молодец, она дала разрешение. И чего Ческа так глазами сверкает?

Ладно, он потом спросит, а сейчас надо открывать танцы…

Не бал, нет. Просто первый танец король и королева должны протанцевать вместе. Потом уж… как желает его величество. Но Филиппо милостиво разрешил Адриенне танцевать с кем она захочет.

Почему нет?

Он будет с Франческой, а супруга – сидеть и глядеть? Пусть тоже лучше потанцует, меньше проблем будет. И меньше слежки.

Так Адриенна и поступила. И второй танец Филиппо танцевал с эданной Франческой, не вынимая светло-голубых глаз из декольте дамы, а Адриенна – с кардиналом Санторо.

– Эданна Адриенна, вам не кажется, что родовые королевские цвета не для продажных девок?

Адриенна пожала плечами.

– Дан Санторо, что в этом такого? Я завела себе кота, и у него есть белый ошейник с рубинами. Если мой муж тоже завел себе… зверушку, пусть все видят, что это – его.

Кардинал от души рассмеялся.

– А если зверушка будет драть диваны и метить углы?

– То познакомится с карающим тапком, – серьезно ответила Адриенна. – Некоторых тварей распускать нельзя. Потом не утихомиришь.

Дан Санторо понимающе кивнул.

– Вы правы, эданна. Кстати, как поживает котик?

– Растет и пушится, – улыбнулась Адриенна.

Нурик оказался прекрасным компаньоном.

Он послушно спал на коленях у ее величества, если его клали на колени, и на подушке, если его перекладывали на подушку. Носился по устроенному для него лабиринту, послушно ловил бантик на веревочке, а когда Адриенна спала одна, приходил к ней на подушку. Уморительно укладывался на спину, раскидывал лапы и мурчал-мурчал-мурчал…

Под незатейливую кошачью песенку засыпалось практически мгновенно.

– Я бы сказал, что он намного симпатичнее… ехидны.

– Я не могу так сказать, ваше высокопреосвященство. Я не заводила ехидну.

– И черные локоны лично мне нравятся намного больше золотых.

– Вы исключение, дан Санторо.

– Нет. Я просто понимаю, что цвет волос… он преходящий. Рано или поздно все мы поседеем. Но душа… Или человек обладает живой душой, или он просто живет, без смысла и без цели.

– Без смысла? Без цели?

– Разве это смысл? Жить хорошо, есть сладко, спать мягко… эданна Адриенна, это желания животного. Ваш Нурик тоже этого хочет, разве нет?

– Да, пожалуй…

– Вот. А человеку свойственно куда-то стремиться, чего-то добиваться…

– Власти?

– Возможно, и власти. Власти, богатства, любви, следа в истории… да мало ли чего? Но это и отличает человека от животного.

– Я об этом не задумывалась.

– Человек обязан думать, что останется после него. Животному об этом думать не обязательно, у него есть хозяин… или хозяйка.

Адриенна проследила взгляд кардинала, брошенный на пару короля и Франчески.

– Дан Санторо, у вас очень сложная философия для такой, как я.

– Напротив, дана Адриенна. Я полагаю, именно вы и сможете меня понять. Вы, а не кто-то другой.

Адриенна посмотрела прямо в темные глаза кардинала.

– Ваше высокопреосвященство, я слишком глупа и юна. Для понимания.

Кардинал не обиделся и не разозлился. А просто улыбнулся в ответ.

– Нет, Адриенна. Вы слишком умны для понимания. Но мне это нравится. Мне это ОЧЕНЬ нравится.

Адриенна порадовалась, что танец закончился, и к супругу вернулась почти с облегчением. А кардинал тут же пригласил эданну Франческу, разумеется, с разрешения его величества.

Король разрешил, только вот не похоже, чтобы эданне этот танец доставил удовольствие. Какое-то лицо у нее было кисловатое…

Впрочем…

Надолго ли хватит внушения от кардинала?

Адриенна не знала, но подозревала, что нет. Скоро, уже очень скоро эданна Франческа начнет преподносить пакостные сюрпризы.

Во дворце веселились и танцевали. А в городе Альмонте за столом сидели двое.

Дан Рокко Вентурини и ньор Паскуале Лаццо.

И беседовали, не обращая внимания ни на какие сословные границы.

Дан, ньор…

Разве на это стоит обращать внимание умному человеку?

Вовсе даже нет!

Дан Рокко чуточку подкашливал. С тех пор как Адриенна уехала, он чувствовал себя не так хорошо. Но СибЛевран все равно влиял на мужчину.

Он рассчитывал прожить еще пару лет, а может, и побольше. И новых внуков увидеть.

Джачинта приехать на ярмарку не смогла, опять в тягости, а вот дан Каттанео приехал. И пасынка привез.

Анжело серьезно вытянулся, такой крепенький стал… и оружием ужасно гордится, отчим его сам учит, никому не доверяет. В том числе верхом ездить учит, и свой конь у него есть, правда, слишком смирный, но дан Каттанео тут неумолим, на более норовистого коня Анжело может рассчитывать через пару лет. А пока пусть учится.