Но как вырвать девчонку из рук негодяя?

Адриенна непроизвольным жестом, как бывало уже не раз, потерла кольцо на своей руке.

И шагнула вперед.

Нет, она не стала выше, не стала страшнее, не полезли у нее клыки, не поползли когти… вовсе даже нет.

Просто…

Само выражение глаз, движения… и крылья распахнулись у нее за спиной – или тень так легла?

Адриенна не знала, но сейчас она была копией прабабки. А появление на поле боя Морганы Чернокрылой враги отмечали криками ужаса.

Не потому что Моргана была страшна в битве, хотя она и убивала, и не жалела…

Потому что вот эта аура ужаса, которая пошла от нее… залила нишу холодом, заставила девчонку выпучить глаза, подползла к сапогам дана – и взметнулась вверх, захватывая добычу в свои леденящие объятия.

Девчонке досталось самым краешком, и то стало страшно, а вот дану…

Он задохнулся, схватился за горло и вдруг заскулил, словно обмочившийся щенок.

Да, и обмочился тоже…

То, что стояло перед ним…

Королева?

Обычная баба, которую можно за косу?

О нет…

Перед ним стояло нечто настолько жуткое, что… лучше бы он рядом с голодной пантерой стоял. И та облизывалась на его печенки-селезенки… ой, мамочка…

Мужчина дернулся – и вдруг рванулся из ниши так, что едва Адриенну со служанкой не снес. Про девчонку и говорить нечего, она так и стояла, дрожа…

Адриенна только головой покачала.

– Роза, помоги мне. Надо ее отвести… да хоть в людскую. Она же сама не дойдет…

– Эданна, вы что…

– Что – я?

– Ну, вам же не подобает…

Розалия хоть и говорила эти глупости, но девушку помогала вытащить, и по щекам похлопала, хоть и несильно, и платье в порядок привела…

Адриенна едва пальцем у виска не покрутила.

– Не подобает бросать девчонок на произвол насильников. Ну?!

Второго рявка не потребовалось, Розалия осознала и заткнулась. Впрочем, на середине пути девчонка уже пришла в себя и начала бурно благодарить. Повезло – удалось ее сдать с рук на руки лакею, которому Роза шепнула на ухо… нечто важное.

Парень проникся, подхватил девчонку, поклонился, как смог, Адриенне, и утащил несчастную.

Адриенна только вздохнула.

Ладно… будем надеяться, никто и никому не расскажет про ее… особенность. Но она правда не виновата, это наследство Морганы.

Считай – судьба. Кровь-то не сотрешь.

С другой стороны… пусть хоть ужалуются и обкричатся! Если Филиппо Четвертый будет каждого дурака слушать…

Адриенна махнула рукой и выкинула из головы всякие глупости. Ей было о чем поговорить с прабабкой и без встретившегося подонка.

Подземелье не менялось.

Адриенна привычно приложила руку к алтарю, поморщилась, когда кровь потекла по камню, но промолчала. Вместо нее заговорила Моргана.

– Внучка, доброй ночи.

– И тебе, бабушка. Ты довольна?

– Вполне, – не стала отрицать прабабка. – Не спеши рожать, подожди годик, а потом можно и ребенка.

– И проклятие будет снято?

– Будет, Адриенна. То есть на твоих детях проклятия больше не будет.

– На детях Филиппо – тоже.

Моргана пожала плечами.

– Я не хотела, чтобы так получилось. Мне повторить еще раз?

– Нет. Скажи, почему меня… Я знаю, другие женщины радуются вниманию мужей. А меня от Филиппо просто тошнит. Почему?

Моргана только хмыкнула.

– Потому что ты связана с другим мужчиной.

– А если я попробую кровь Филиппо? Или он мою?

– И что?

– Может, мне будет не так противно?

Моргана рассмеялась.

– Милое мое дитя. Именно так противно тебе и будет. И еще даже больше.

– Но почему?

– Потому что Филиппо Эрвлин не относится к существам нашей крови. Кровь не станет для вас ядом, как для потомков моего связанного, к примеру, но и действовать не будет.

– Жалко. Я надеялась…

Моргана качнула головой.

– Ты принимаешь что-то противозачаточное?

– Да.

– Вот и принимай. Супруг знает?

– Да.

– Ты сама пополняешь запас?

– Мне приносит придворный медик.

– Что ж. Это хорошо. Какое-то время Эрвлины будут тебя беречь. Потом придется сложнее…

– Понимаю. – Адриенна вздохнула и переключилась хоть на что-то хорошее. – А еще я котенка подобрала…

– Тебе вообще с животными будет легко. Это связанным было сложно, животные их не любили. Но и то, запах можно было отбить. Полынь, чертополох, любисток, лаванда… кстати – роза.

– Роза?

– Только черная. Запах моих роз забивает любой другой.

– Ой, они так разрослись…

– Неудивительно. Тебе плохо – они растут. Не забывай, Сибеллины – свет и счастье своей земли, но мы ведь не можем быть постоянно счастливы. Мы не идиоты, это тем для радости ничего не надо. А мы можем и злиться, и горевать, и плакать… вот, чтобы не причинять вреда людям, и выросли эти розы. Чем хуже тебе, тем сильнее они растут.

– Они так весь розарий заполонят.

– Обязательно. Когда я рожала… между прочим, больно!

– Да?

– А ты сомневалась?

– Ну… а средства никакого нет? – наивно понадеялась Адриенна. – Мало ли?

Моргана только головой качнула.

– Когда я рожала, они чуть через реку не переползли.

– Ох-х‑х‑х!

– Пришлось потом укрощать. Кстати, тебе бы это тоже сделать.

– Что именно?

– Сходить в розарий. И полить розы своей кровью.

– Зачем?

Моргана только вздохнула.

Да, эта девочка ее потомок. Но как же мало она знает! Какая хрупкая штука – человеческая память! И столетия толком не прошло, а все уже стерлось!

– Дело в том, Адриенна, что все эти розы – одна роза.

– Это как?

– У них один общий корень.

– Как грибница у грибов?

– Именно, – порадовалась Моргана. – Как грибница. И если напоить корни своей кровью, они почувствуют моего потомка и признают тебя хозяйкой.

– И что я смогу, как их хозяйка?

– Что захочешь. Они будут тебя защищать, ты сможешь спокойно ходить среди роз, сможешь приказать им убить.

– Убить?

– Адриенна, эти розы не просто отвод для гнева и боли. Они были последней защитой… когда король уезжал на войну, королева и дети оставались в замке. И если бы враг прорвался… один раз так случилось.

– Да?

– Давно, лет двести тому назад. Король не был убит, он был на войне, но враг решил ударить в спину. Нет ничего страшнее, когда губят близких. Когда тебе некуда возвращаться, когда разрушен дом за твоей спиной… И в столицу пришел отряд врага. Немного, пятьдесят человек. Как раз чтобы и пройти быстро, и суметь защитить себя. А королева, пока враг пробивался через город, схватила детей и спряталась в Вороньей башне.

– И?

– Она не была нашей крови. Но дети – были. А я была сильнее, я смогла подсказать.

– Она…

– Надрезала руку сына, окропила его кровью корни розы, и ребенок попросил защиты. И все… враг не прошел. Розы сами полегли в тот день, но никого не пропустили во дворец.

Адриенна поежилась.

Она почти увидела, КАК это было.

Как рвались к стенам дворца чужие наемники, конные, оружные, в простых доспехах без всяких символов, как несколько из них все же упали, но остальные преодолели ворота дворца. Как они сворачивают к Вороньей башне…

И как рвутся из-под земли черные розы.

Розы гнева и боли.

Кто сказал, что дети не умеют ненавидеть? Кто сказал, что им не бывает больно? За себя, за мать, за братика или сестренку, за саму столицу…

И розы вырастают на глазах.

Захлестывают когтистыми плетями истошно ржущих коней, те бесятся, сбрасывают всадников, убегают, истошно крича, – кони умные. А всадники остаются.

И идут прямо по розам… пока могут.

Доспехи не спасут от шипов. От побегов. От дурманящего аромата цветов, который не дает дышать, душит, обволакивает, побеги спутывают ноги, а стоит упасть – и тебя затянет в этот ковер, шипы отрастают на глазах, грозные и страшные, размером с палец…

Обвивают, уничтожают…