Что удивительного, если молодая девушка хочет помолиться?

Даже не просто помолиться – провести ночь в храме?

Кардинал Санторо это очень одобрил (набожными управлять легче) и разрешил. И даже сказал:

– Может быть, дана СибЛевран, я составлю вам компанию в этом ночном бдении?

Адриенна, которая собиралась вовсе даже не бдеть и уж точно не в храме, качнула головой:

– Ваше высокопреосвященство, умоляю понять меня правильно и не обижаться. Потом – вполне возможно. Но здесь и сейчас мне надо побыть одной и подумать… прошу вас…

– Вы никогда не останетесь одна в храме, – мягко поправил ее кардинал. – Там всегда будет Господь. Рядом с вами…

Адриенна покивала и вечером пришла в храм. Служанку она оставила за дверями.

По приезде она сразу поинтересовалась Джованной, своей бывшей горничной. Но та сейчас не служила. Сидела дома беременная… Этот вопрос Адриенна еще обдумает. А пока…

Джованна – это потом, потом…

А вот Моргана…

Адриенна с трудом дождалась, пока за ней закроется тяжелая дверь и в замке повернется ключ.

Примерно до полуночи она тихо сидела на скамейке. Даже придремала чуток. А когда часы отзвонили полночь, встала.

Дорогу она не забыла. Нажала на плитку, коснулась глаза святого – и вступила на открывшуюся лестницу. Ей очень нужно было в подземелье.

Сейчас было уже не страшно. И даже спокойно как-то… уютно?

Да, наверное…

И вниз, вниз…

Та же округлая пещера, словно бы и не рукотворная, а сама собой возникшая в камне.

Тот же алтарь – острый, резкий, похожий своими гранями на наконечник стрелы… Адриенна приложила к нему ладонь – и снова потекла кровь.

В этот раз времени потребовалось меньше. Моргана появилась почти сразу… и она улыбалась.

– Правнучка…

– Прабабушка, – в тон ей ответила Адриенна. И улыбнулась в ответ.

– Я смотрю, кровь в тебе запела в полный голос? – Моргана одобрительно оглядывала внучку.

– Да… ты знаешь, что планирует для меня Филиппо?

– Не до конца. Расскажи сама, – попросила Моргана.

Вот уж чего Адриенне не было жалко – это рассказа. И как она жила, и что делала, и про отца, и про эданну Сусанну, и даже про зверя…

Вот про Леверранское чудовище Моргана слушала внимательнее всего. А потом даже ссутулилась как-то, вздохнула.

– Бедняга…

– Да?! – изумилась Адриенна, которая подозревала, что бедняга тут не оборотень, а те, кого он разорвал и сожрал.

– Да… что может быть печальнее одичавшего спутника?

– А подробнее можно? – попросила Адриенна.

– Конечно, – Моргана грустно улыбнулась. – Ты же не думаешь, что мы приходили в этот мир нагими и босыми? Наивными и беззащитными?

– Н‑нет?

– Нет. С нами были спутники.

– Это кто?

– Это… мы называли их тысячеликими. Они могли принимать любой облик, они могли быть и людьми, и животными, по своему выбору, мужчинами и женщинами, они были помощниками и защитниками.

– Не люди?

– Сложно сказать. Я ведь тоже не совсем человек, – развела руками Моргана. – Скажем так… люди, но немножко улучшенные с помощью нашей крови.

– Расскажешь? – Адриенна смотрела на прабабку, как ребенок, который слушает волшебную сказку.

Моргана не стала разочаровывать девушку.

– Представь себе, что рядом с тобой человек… не важно, мужчина или женщина. Важно другое. Это как продолжение тебя, твой друг, близкий человек, который всегда поймет, всегда подскажет, всегда защитит и поможет… вы как две части единого целого.

– Такое тоже бывает?

– Бывает. – Моргана смотрела грустно. – Мы делились кровью и были настроены друг на друга. Как родные…

– Как любимые?

Моргана качнула головой.

– В этом еще одна трагедия. Я объясню на конкретном примере. Я пришла сюда не одна. Со мной был мой тысячеликий – Фабрицио.

– Так…

– Он мог принимать любое обличье, он был привязан ко мне кровью, он готов был защищать меня от всего мира, носить на руках, любил до безумия… собственно, он погиб, защищая меня.

– А ты его не любила?

– Как друга, как брата… но не как мужчину. И в этом было главное горе. Вместе нам было невозможно, а порознь… Мы могли жить без них, а вот они без нас – уже нет.

– Почему?

– Они зависели от нашей крови. И без нее им грозило безумие. А если они пробовали заменить нашу кровь чьей-то человеческой… тогда происходило вот то, что ты видела. Вместо человека появлялся монстр.

– Волк?

– Видимо, разум приказал телу принять именно такую форму. Мог быть и дракон, и химера, и кто угодно… полуразумные и полубезумные. Страшные в своей одержимости кровью… нужной кровью.

– Моей?

– Не знаю. Может, и твоя могла бы помочь. Но ДО того, как это существо попробовало чужую кровь.

– Пара капель крови – и гибель? То есть девушка оцарапалась, парень поцеловал ее царапину, слизнул кровь – и все? – удивилась Адриенна. – Гибель?

Моргана покачала головой.

– Нет. Конечно, все не так просто. Опять на примере. Мой тысячеликий попробовал мою кровь, когда нам было по пятнадцать лет. ДО совершеннолетия. И его, и моего. Произошло запечатление, и чужая кровь на него больше не действовала. Хотя ведрами ее пить все равно не стоило бы.

– Так… – задумалась Адриенна. – А если после совершеннолетия?

– Для мужчин до двадцати пяти лет. Для женщин до зачатия и рождения ребенка. Как только женщина затяжелела – все. Кровь уже не подействует, запечатления не будет.

– И – безумие?

– Не обязательно. Живи спокойно, главное – не употребляй человеческую кровь. Вот и все… И можешь прожить долго и счастливо…

– Ага, – сообразила Адриенна. – а если попробовать чужую кровь ДО запечатления?

– Зависит от ее количества. Можно и сойти с ума, а можно и не сойти. Как повезет.

– Понятно. А в чем была трагедия?

– Тысячеликие любили нас, мы – их, но детей у нас быть не могло. Это… было невозможно. Наша кровь выжигала их, вот и все.

– Ох-х‑х, – сообразила Адриенна.

Брак?

Запросто. Но что страшнее? Обречь любимого человека на бесплодие – или себя на его (ее?) неверность? И так больно, и этак…

– Поняла? Кровь тянула нас друг к другу, но – и только. А дальше… дальше – пустота, – горько улыбнулась Моргана.

– И уйти больно, и остаться невыносимо.

– Именно. И еще… мы-то без тысячеликих выжить могли. А им позарез была нужна наша кровь. Так уж было задумано.

– Кем?

– Я тоже не все знала, – развела руками Моргана. – Я была еще девчонкой, для меня логично было, что так есть, и было, и будет… когда я ушла к вам, сюда. И мой Фабрицио вместе со мной. И… он погиб, а я осталась. И встретила свою любовь. Настоящую…

– Смертную, – вздохнула Адриенна.

– Лучше прожить сто лет вместе, чем тысячу лет, не зная счастья, – отрезала Моргана. – Ты уж мне поверь, я бы и дня из своих не отдала. Ни единого!

Выглядела она так, что Адриенна поверила.

И принялась рассказывать о том, о чем не хотела.

– Мия… ее зовут Мия Феретти…

Моргана внимательно слушала. А потом подвела итог:

– Да… ты права. Она той же крови. И этот ее брат… даже если запечатление проходило с кем-то другим – а такое вполне может быть, я ведь не единственная в этом мире, – их могло потянуть к тебе. Сколько уж лет прошло, сколько раз смешивалась кровь…

Адриенна кивнула.

– То есть я могу просто дать им потом свою кровь – и они будут защищены от безумия?

– Да.

– Но… совместных детей у нас с Лоренцо быть не может?

Моргана лукаво прищурилась.

– А вот тут – не знаю. Понимаешь, мы ведь видели все… Скажем, огонь и вода не могут существовать вместе. Но свеча-то может гореть в тумане?

Адриенна подумала и сообразила.

– Вы хотите сказать, что из-за разбавленной крови…

– Может быть и так, и этак. Не стану тебя обнадеживать, но вполне возможно, что на вас бы это не сработало. Жаль, проверить не получится.

– Но Лоренцо жив.