– Энцо? – Мия посмотрела на брата.

Что случилось?!

Неужели… нас двое?! И просыпается кровь?!

Энцо пожал плечами:

– Я так и не понял, что именно произошло. Как звезда вспыхнула… и я в себя пришел только на койке.

– Да уж… звезда, – хмыкнул Паскуале. – Почти два десятка пиратов, пиратский капитан, выпотрошенный, как рыба… оставшиеся бежали вперед своего визга, кое-кто и за борт попрыгал, лишь бы с чудовищем на одном корабле не оставаться.

– Чудовищем?

– Выглядело это именно так, – не смутился Паскуале. – Весь в крови, шипит что-то… не разберешь. И убивает. Я уж испугался, думал, не остановим.

Чезаре и Леоне, которые тоже присутствовали в гостиной, закивали. Они тоже тогда испугались. Поди останови… такое.

– Только шипел? – уточнил Джакомо. – А чешуей не покрывался? Хвост не отрастил?

Мия оценила. А как еще спросить про метаморфозы? Вот так, шуточно…

– Чешуи не было. И когтей, и клешней, – фыркнул Паскуале. – А вот шипел Энцо знатно. У вас в роду никого такого не было?

Мия также показательно задумалась.

– Ну… дядя, вы на что намекаете? Что все женщины – змеи?

Дядя посмеялся, но вопрос все же повторил:

– Вирканги или еще кто? Мия, ты не знаешь? У вас в семейной Библии не записано?

– Вирканги? Но… – Мия еще не поняла, при чем тут это, но нутром чувствовала: соглашайся! – Дядя… о таком не говорят вслух.

– О чем именно? Мия, тут уже поздно что-то скрывать, Энцо половина корабля видела. Мы должны знать… мало ли что случится?

Мия посмотрела в сторону.

Мама, прости. Так надо.

– Мама рассказывала, что прабабка, земля ей пухом, была достаточно… свободной женщиной. И мужчин любила. Разных. Энцо, ты прости, пожалуйста. Я тебе об этом не говорила, ну так женские сплетни… да и время тогда другое было! Прабабка же! Я и подумать не могла…

– А муж как к этому относился?

Мия развела руками:

– Не уверена. Не знаю. Но если кто и мог погулять на стороне, так это она. И светлые волосы опять же… у матери тоже такие были. Вроде как и у бабки.

– Вот и сходится все, – кивнул Паскуале. – Берсеркерство это. Если бабка с кем из виркангов погуляла, могла и по наследству передать.

Мия вздохнула:

– Мама об этом говорить не любила. Вообще могла не поделиться, но… так получилось. Зашел разговор.

Мужчины покивали. Мол, понимаем, бабские тайны – они такие. Женщины за них кому хочешь глаза выцарапают. А с подругой или дочерью сами и поделятся.

– Значит, вирканги.

И разговор пошел по новому руслу.

М-да.

Есть вещи, которые и рада бы забыть, да не получится.

Мия слушала, что рассказывал Энцо. И… и дядя слушал. И скрыть это не удалось бы. Недаром такими взглядами обменивались Чезаре, Леоне и Джакомо. Мия не обольщалась, конечно, они бы все доложили дяде.

Но… что случилось с братом?

Откуда это… берсеркерство? Хотя одно предположение у Мии было, но как же оно ей не нравилось! До бе-зумия…

Ее не радовали даже три нити жемчуга – на руку, на шею и в волосы, редкостного розового оттенка, – которые ей привез брат. У Серены, кстати, жемчуг был белый, но с зеленоватым отливом, у Джулии – золотистый. Нет, не радовали. А вот Джакомо явно обрадовался. И с трудом дождался конца вечера, чтобы потом начать разговор…

С трудом до дома дотерпел. До кабинета.

– Ты мне ничего не хочешь рассказать, Мия?

Мия вздохнула:

– Не хочу, дядя. Но придется.

Она уже продумала, что будет говорить. Она уже догадывалась, что могло произойти с братом. Но…

Но она – это одно. Дядя – это совсем другое. У него свои интересы, и знать некоторые вещи он попросту не должен. Ни к чему.

– Итак, племянница?

– Я не знаю, проявится ли это у Энцо еще раз или нет. Это как обратная сторона моего дара, – пожала плечами Мия. – Я же оборотень. Я превращаю свое лицо в чужие… говорят, раньше и в животных могли.

Джакомо кивнул.

То есть сам он раньше в это не верил. Но ты поди зайди в деревеньку? В любую… Сколько тебе сказочек про оборотней понарасскажут?

Ой, много… расхлебывать замучаешься! Иногда создается впечатление, что в деревнях каждый третий оборотень. А то и каждый второй.

Но Мия-то есть?

То-то и оно… Мия есть. А значит, и оборотни быть могут.

– Вот. Раньше, мама рассказывала, могли и в зверя превращаться. Не во всякого, но… допустим, если волк, то и собака, и шакал…

Шакала Мия в жизни не видела, но, кажется, он тоже похож на волка?

Джакомо кивнул. Может, и так у этих метаморфов было? Кто знает?

– Размеры, правда, оставались примерно теми же. Так и появились истории о гигантских волках, – объяснила Мия.

И про это Джакомо тоже слышал. Хорошо, допустим.

– Энцо не превратился.

– Вот он-то как раз и да. Внешне он остался человеком, но вы же слышали, что рассказывал Чезаре? Что говорил Паскуале? Про шипение…

– Ага, – начал соображать Джакомо, – то есть внешне человек, а внутренне…

– Да. Убивало животное. Которое и завладело человеческим разумом. Хорошо еще, никого зубами не погрыз. Видимо, кинжалом удобнее было, или чем он там орудовал, тело просто не забыло навыки. А то мог и порвать, и даже сожрать…

Джакомо кивнул:

– Понятно…

Мия развела руками:

– У мужчин этот дар может проявляться полноценно. Тогда они о себе все знают и не теряют рассудка. Контролируют своего хищника. Но, видимо, Энцо не повезло.

– Это еще как сказать…

– А как тут скажешь? В смертельной опасности? Или в диком испуге? И то повезло, что своих не перебил. Ей-ей, просто повезло. Видимо, принюхался или еще как-то запомнил, с кем на корабле плыл, а то бы лежали там и свои, и чужие двумя ровными рядочками. И Лоренцо помер бы, кто б о нем позаботился?

Джакомо задумчиво кивнул.

Да… если так посмотреть, Энцо откровенно бесполезен. Даже и вреден.

С Мией все понятно, тут сплошная польза. А с мальчишки что можно получить?

Собрать всех врагов в одном месте, потом разозлить или напугать Энцо и кинуть к ним? Причем без гарантии, что это состояние вернется, что он сможет его проконтролировать, что не убьет кого не надо…

Нет. Это ни о чем. Использовать это попросту не получится. Глупо и бессмысленно.

Это правда как берсеркерство. Враги боятся, друзья опасаются, а толку – чуть. В битве, если будешь кидаться то вправо, то влево, не глядя на своих и не думая о защите, быстро и погибнешь. Слышал Джакомо о берсеркерах… их на прорыв пускали или чтобы напугать врага. И гибли они очень быстро.

Нет, бессмысленно.

– А что-то другое у него может быть? Слух, нюх…

– Не знаю, дядя. Вряд ли. Если только в том состоянии, но я проверять не полезу.

Джакомо хмыкнул.

Он не полезет тоже. Ему еще жизнь дорога. Да, очень жалко… но ведь не может все быть идеально? Надо то, что имеешь, пристраивать! И к Комару зайти, вдруг еще какие интересные заказы есть?

На следующий день Мия едва дождалась, пока дядя уйдет. И отловила брата. Благо Энцо так соскучился по сестрам, что напросился ночевать к дяде. Джакомо не возражал.

– Пошли прогуляемся.

– Мия?

– Энцо. Пошли. Гулять, – надавила голосом Мия.

И первая вышла в маленький садик. У него одно преимущество было, Мия уже убедилась. Подслушать их не получится. Никак…

– Энцо, нам надо серьезно поговорить.

– О чем? Ты замуж выходишь?

– Тьфу на тебя, дурак!

– Мия!

– Энцо, ты мне подробно расскажи, что было ДО того, как ты… преобразился.

– Я уж сто раз рассказывал.

– В сто первый расскажешь. Тогда и я тебе кое-что расскажу, – пообещала Мия.

– Ты что-то знаешь? – напрягся мальчишка.

Его эта ситуация тоже волновала. И чего удивительного? Он – и вдруг сам себе не хозяин… страшновато! Врагу бы такого пожелать, но и врага жалко!

– Я тебя слушаю, – напомнила Мия.