– Эданна, минуту.

– А?

Тон у хозяйки был такой, что остановился бы даже конь на всем скаку.

– Эданна, сначала объясните мне, что привело вас в СибЛевран. А потом я устрою вас на ночлег – и вы сможете дать волю слезам. Пока же не пугайте сына.

Другие бы слова, может, и не подействовали. Но сын!

Ради него Джачинта позволила бы себе руку отпилить! А уж сдержать истерику… какую еще истерику? Она спокойна! И слез никаких нет, и голос не дрожит, вот!

– Мое девичье имя Джачинта Вентурини.

Тут Адриенне и гадать не пришлось:

– Вы дочь дана Рокко?

– Да…

– М-да…

Адриенна подумала, что дане (эданне) явно не повезло. За стол с гостями ей точно садиться не стоит. Это ж надо так подгадать?

В любой другой день, в любое другое время дан Рокко прекрасно бы и увидел, и услышал дочь, и отвратительной сцены во дворе не случилось бы. Но вчера дан переоценил свои силы.

То ли перегулял, то ли оделся недостаточно тепло… в результате его свалила вульгарная простуда, которая проявилась уже вечером соплями, чиханием и легким жаром. Кто-то и лечиться бы не стал, начихав на болезнь, но дан Рокко себе такой вольности не разрешил. Не с его здоровьем. И он лежал в кровати. Пил подогретое вино с травами, спал…

Не слышал он ничего по техническим причинам. И окна его не туда выходили, и скорее всего он именно что спал.

– Что с отцом?! Он жив?! Умоляю!!!

– Жив, здоров… то есть не вполне здоров. Простыл вчера. Марко!

Долго звать и искать не пришлось.

– Что, дана?

– Слетай к дану Рокко, спроси, может ли он принять гостей? Важных? И уже взглядом оцени состояние. Если ему плохо, то цыц! Не смей тогда ничего говорить до завтра-послезавтра! Дочь там, не дочь… дан Рокко Вентурини Адриенне был дороже неизвестной эданны с ее интересами и проблемами.

Марко все понял и умчался. Адриенна погладила бедолажную эданну по руке:

– Успокойтесь. Мы вас в любом случае не выставим на улицу. Вы в безопасности.

– Я…

– А вот о ваших делах сначала стоит рассказать отцу, – строго осекла Адриенна.

Эданна Леони оглянулась, увидела эданну Сусанну, которая входила в зал с видом королевы в изгнании, и опустила ресницы. Поняла…

– Это еще здесь?

Действительно, рядом с Сусанной, которая была облачена в верхнее платье из бархата винного цвета и нижнее из кремовой тонкой шерсти, Джачинта казалась замарашкой и побирушкой.

– Обязательно скажу дану Вентурини, как вы уважительно отнеслись к его дочери, эданна, – парировала Адриенна. И повернулась к Марко, который влетел в зал.

– Можно, дана.

– Идемте, Джачинта. Идем, Анжело.

Гости поднялись и послушно отправились за хозяйкой.

Оставлять родственников наедине Адриенна не собиралась. Пусть сначала дан Рокко ее об этом попросит.

Дан Рокко таких глупостей говорить не собирался. Он отлично понимал, что Адриенна его главный друг и союзник. Более того, она хозяйка замка. Здесь ее право – и его сила.

Что бы ни случилось с его дочерью – расхлебывать им совместно. А удачно ли расхлебается?

Это и от Адриенны зависит во многом.

Поэтому дочь он встретил улыбкой:

– Чинта! Анжело!

И обернулся к Адриенне:

– Дана Риен, я надеюсь, вы нас не бросите? – И снова дочери: – От Риен у меня секретов нет.

Джачинта покосилась на дану, но поняла, что выбора у нее тоже нет.

– Папа… ох, папочка…

– Что случилось, Чинта? Не трать время на слезы, рассказывай…

Джачинта усилием воли взяла себя в руки. Вытерла те капельки, что уже брызнули из глаз, и коротко так, часа на полтора, поведала свою историю.

Адриенна слушала.

Терялась, конечно, в подробностях, но слушала.

Анжело поступил умнее всех. Он залез на кровать, под бочок к деду, да и придремал там. Тепло, сытно, спокойно – что еще надо малышу? Только ощущение безопасности. Комната, где звучит и мамин голос, и голос деда, где обнимают надежные сильные руки, где нет снега, холода и страха. Сегодня он будет спать без кошмаров.

Если выжать из истории всю лишнюю воду, она была проста, как тряпка.

Джачинта была замужем за даном Леони. Тоже, кстати, Анжело, сына назвали в честь отца. Но во время эпидемии (тут виновато опустила глаза Адриенна) дан Леони умер.

Дан был не из бедных, но и не из богатых. Поместья у него не имелось, а вот дом в городе и паи в торговых делах – были. И был младший брат.

Бартоломео Леони.

Дальше ситуация развивалась, увы, по печальному варианту.

Если кто-то и бывает столь благороден, что приютит вдову брата с ребенком или детьми, поможет, позаботится, поддержит…

Бывает, кто бы спорил! Хороших людей у нас много.

Но вот Бартоломео к ним никак не относился. Понятно, все состояние по завещанию отходило Анжело-младшему. Но!

А если Анжело не доживет до совершеннолетия?

Второго племянника у дана Бартоломео нет. А Джачинта… а ее можно и того… жениться можно. Будет у нее еще трое детей, мигом о первенце забудет, по принципу: «Бог дал – Бог взял».

Это если вкратце. А если описывать все поползновения Бартоломео в сторону молоденькой вдовы, все его домогательства, все попытки убить Анжело…

А попытки были.

Не впрямую, нет.

Но открыть у ребенка окно, когда тот болеет, – запросто.

Предложить покататься на лошадке, на которую и взрослому садиться страшно…

Сводить на ярмарку и потерять… чудом малыш нашел дорогу. Чудом Господним…

После ярмарки Джачинта и поняла, что рано или поздно ее сына изведут. Не одним, так другим способом. До того еще можно было что-то списать на глупость или случайность. А вот на ярмарке… три раза случайности – это уже закономерности. Сообразив это, Чинта решила не оставаться рядом с подлецом.

Благо дело происходило в столице. Отец уехал, но куда – она отлично знала. Подготовилась, взяла деньги и драгоценности, что попали под руку, – и вперед. К сожалению, попало ей мало, потому что Бартоломео все держал у себя, в тайнике. Но хоть что-то…

Джачинту гнал вперед страх за сына.

Деньги она, увы, не рассчитала. Там пришлось заплатить больше, здесь… К тому же она не рассчитывала на благородство Бартоломео. Будут ее преследовать и искать?

Да обязательно!

На то, чтобы сбить погоню со следа, тоже нужны были деньги. Она наняла еще двух женщин с рыжими детьми, и все выехали из столицы в один день, только в разных направлениях. Две другие вернутся потихоньку. Джачинта – нет.

Дан Рокко выслушал весь этот слезоразлив. Подумал.

А потом слез с кровати.

– Залезай, дочка.

– Отец?

– Ты сегодня спишь здесь. А я посплю на кушетке…

– Но…

– Ложись и спи. Мы тебя не выдадим, но обговаривать план действий будем завтра. Ты себя еще слишком плохо чувствуешь.

С этим Джачинта и не спорила.

Плохо? Это еще слишком мягко сказано! Отвратительно она себя чувствует, чудом еще на ногах стоит. Если б не сын, давно бы ее косточки под кустом вороны расклевали.

Она залезла под одеяло как была, едва скинув обувь, притянула к себе поближе сына, который почуял мать и уткнулся лицом в родную теплую грудь, – и уже через минуту в спальне сопели два носа. А дан Рокко вопросительно смотрел на Адриенну:

– Дана?

– Предлагаю поговорить у вас в кабинете, – махнула рукой Адриенна. – Пусть спят, не будем им мешать.

В кабинете Адриенна уселась в кресло и побарабанила пальцами по подлокотнику:

– Дан Рокко, у нас сложная ситуация.

– Это верно, дана.

– Давайте я все изложу, а вы мне объясните, где я не права. Итак, у нас есть ваши дочь и внук. Но опека над ними у Бартоломео. Вам ее никто не отдаст. Разве что ехать в столицу, кидаться королю в ноги… Теоретически я могу попросить. Но практически – когда дойдет мое письмо? Что потребует его величество за свое покровительство? И… кто будет первым? Бартоломео или письмо?