Джованна ломаться не стала. Эти вещи Адриенна могла узнать от любого человека при дворе. Еще б и приукрасили втрое.

Юная Франческа Вилецци была одной из шести дочерей семейства Вилецци. И поскольку семейство находилось в крайне дальнем родстве с ее величеством, именно королевой, не королем, дана Ческа в возрасте десяти лет была принята при дворе и стала фрейлиной.

Ее величество была добра и милостива, а потому в возрасте тринадцати лет дану Ческу выдали замуж. И это был хороший брак.

Адриенна подняла брови. Ей так совершенно не казалось. Коли на то пошло, раньше пятнадцати вообще замуж выдавать не следует, так она считала. Мама вышла замуж за отца, будучи шестнадцати лет от роду, а ушла девятнадцати лет…

И частенько женщины умирали родами именно потому, что плод был слишком крупный или тело еще не созрело, и молока не бывало по этой же причине… Рози насмотрелась. Она же Адриенне это и объясняла, задолго до взросления.

А Рози это рассказывала мама Адриенны.

Так и так, мол, тебе, Рози, повезло. А кому другому и не повезет… умрет женщина в родах. Потому и сама не торопилась.

В этом месте Рози начинала всхлипывать, и разговор заканчивался.

А в тринадцать лет – хороший брак?

Оказалось, да. Мужу даны Чески было около шестидесяти лет, он был уже стар, и жена ему нужна была скорее для статуса. Деньги у него были, дети были, новых он заводить не хотел…

Адриенна подумала, что все равно это неправильно. Но кто бы ее спрашивал?

Через десять лет дана Ческа осталась вдовой. Получила небольшое состояние, домик в столице и приехала ко двору. И тут-то…

Королевы в живых уже не было. Но принц…

Тут Джованна принялась оглядываться. И даже оговорила, что если Адриенна кому-то расскажет, то ее, Джованну, высекут. Девочка пообещала молчать, и Джованна продолжила.

Как оказалось, разница между принцем и даной Ческой – как раз эти десять лет. Но с супругом дана Ческа при дворе тоже бывала. И король их навещал.

И принц влюбился.

Было во что, строго-то говоря. Внешность там и сейчас дай бог, а уж десять дет назад, говорят, она вообще сияла, что солнце и луна. Сколько ей сейчас?

Двадцать восемь лет.

Адриенна задумчиво кивнула. То есть принцу – почти восемнадцать. А при дворе дана Ческа уже восемь лет.

И уже шесть лет является не просто любовницей принца – его бессменной фавориткой. Его любовью, искренней и глубокой. Примерно в двенадцать лет мальчик ощутил себя мужчиной, тогда же король поговорил с даной Ческой и объяснил, что если принцу охота…

Дана ломаться не стала. Только вот его величество думал, что принц позабавится, да и пройдет все как не бывало. А получилось так, что его высочество Филиппо влюбился по уши. И не отдерешь…

Его величество, правда, и не гневался. Для него ж как?

Лучше одна, но чистая, чем сорок не пойми каких. Мало ли что принц подцепит? И конец династии. А за даной Ческой проследить несложно…

Справедливости ради за ней весь двор следит. И принцу она не изменяет. Флиртует, очаровывает, околдовывает, но более – ни шага. Пококетничать – пожалуйста. Поцеловать? Уже нет. Простите, но это только для принца. Это всех устраивает. А вот сама дана Ческа…

Она отлично устроила свою семью. Она пристроила своего отца, своего брата, она выдала замуж своих сестер, а из казны не черпает только потому, что его величество строг и жесток. И по рукам дает всем желающим. Чины и звания недороги, а вот деньги – простите.

А что она на Адриенну взъелась? Это уж простите, дана, мне неведомо…

Тут-то Джованна и поняла, что зря решила крутить. Адриенна сдвинула брови.

– Не верю.

– Дана?

– Слуги наверняка что-то да говорят. Итак?

– Дана, да зачем…

– Джованна.

Сказано было так, что служанка только вздохнула.

– Хорошо, дана. Ходят слухи, что его величество вас приглядел в метрессы. Либо себе, либо сыну. Но в обоих случаях дана Ческа оказывается в неприятной ситуации.

Риен медленно опустила ресницы.

Ходят. Слухи.

– И больше ничего?

– Нет, дана. На вас пока… поглядывают. А уж что да как будет…

Риен кивнула.

– Спасибо, Джованна. Я буду молчать, это и в моих интересах.

Очередной серебряный поменял хозяйку. Джованна довольно улыбнулась. И – не удержалась:

– Дана Адриенна, если вы при дворе останетесь, может, и про меня не забудете?

Адриенна вздохнула.

– Джованна, ты уверена? Прибыли с меня может и не быть, а вот неприятностей ты мешок наживешь. Глядя на эданну Франческу, я в том и не сомневаюсь.

Джованна подумала.

– Может, оно и так. Но вы подумайте, дана.

– Обещаю, – честно сказала Риен. Подумать. Не сделать, а именно что подумать. А дальше… видно будет. Но метрессой она становиться не хотела.

Представила Филиппо Третьего, аж передернулась вся, словно уж в рукав заполз и по телу, по телу своей чешуей. Или гадюка, того хуже…

Гадость какая!

Как бы вот так объяснить эданне Ческе, что ей, Адриенне, королевские милости подобного рода даром не нужны? Она их и с доплатой не возьмет! Если насильно не всунут, конечно…

Но – вот беда!

Судя по взгляду эданны, она в жизни не поверит Адриенне. А любую попытку переговоров воспримет как слабость. И начнет давить.

Так что разговоры отменяются. С такими, как эданна Франческа, можно разговаривать только с позиции силы. Как с гадюкой – чего б не поговорить, стоя каблуком у нее на голове? И то додавить лучше.

Двор…

Блестящий и прекрасный.

Чтоб вам тут всем опаршиветь!

С принцем Адриенна познакомилась тем же вечером.

Она привычно уже составляла компанию его величеству, поддерживая светскую беседу о музыке, когда в зал вошел юноша, похожий на Филиппо Третьего словно две капли воды.

Те же черты лица, те же залысины, та же фигура, та же походка…

Издали – перепутаешь. А вот вблизи…

Глаза у Филиппо-младшего оказались не отцовскими. Наверное, в мать пошел. Но бледно-голубые лупешки чуть навыкате производили весьма неприятное впечатление.

Адриенна чуточку сощурилась, разглядывая принца.

Хм, а это вызов. Однозначно.

Цвета короля – алый и белый. Так вот, принц был во всем белом, но перевязь – алая, украшения с рубинами, пояс, сапоги, перчатки, отделка – алые.

А его дама была в алом. Только украшения – бриллианты. И пояс на платье – белая лента.

И как же ей это шло!

И низкий вырез, и рукава, через прорези которых выбивалась белая пена кружев, и длинная юбка, и башмачки на высоком каблуке – тоже белые…

Принц явно показывал всем свои пристрастия и отступать не собирался. Его величество чуточку напрягся, Адриенна это почти кожей ощутила. А потом вдруг расслабился. Улыбнулся даже.

– Милая Адриенна, вы не находите, что блондинкам не стоит носить алое?

– Мой возраст не позволяет судить, ваше величество.

– Блондинка в голубом – небесное создание. Блондинка в алом – земная девка, – припечатал король.

Эданна Франческа побледнела. Только вот ненавидящий взгляд опять метнула в Адриенну. И где справедливость?

Где логика?

Риен ее понимать решительно отказывалась. Ты бросила вызов королю, пусть и молчаливый. Почему ты считаешь, что он тебе спустит?

Сверкнул глазами и принц. Вступится за свою даму? Промолчит?

Однако…

– При ближайшем рассмотрении те, кого считают небесными созданиями, часто оказываются хуже продажных девок.

Его величество продолжал улыбаться.

– Всякое бывает. А пока… эданна Франческа, я приказываю вам удалиться и переодеться. Ваш вид непристоен.

Блондинка склонилась в низком поклоне, но сделала только хуже, потому что в низком круглом вырезе показалась почти вся грудь, которую его величество демонстративно обозрел и неодобрительно покачал головой.

– Здесь двор, а не бордель, эданна.

Эданна вылетела из зала быстрее ветра. Его высочество дернулся было, но куда там.