Глаакх вел себя более сдержанно, но частично это обуславливалось большой усталостью и болью от ожогов, испещривших правую часть его тела. Половина лица мага превратилась в жутковатую маску. Глава Черной Лиги выжил, но шрамы от взрыва останутся с ним до конца жизни – никакая магия не в состоянии была уже их вылечить. Искаженный портал вышвырнул его далеко от места потайного убежища Черной Лиги. Глаакх не стал добираться туда. Вместо этого он воспользовался одним из немагических каналов связи, чтобы устроить встречу с Квадраатом. Ему потребовался почти месяц, чтобы достаточно поправиться и прийти на встречу самостоятельно.

– Итак, темнейший? Я иду на значимый риск, особенное учетом последних новостей, встречаясь с тобой.

– Ты все еще веришь, что Кхенеранн не будет выступать против тебя? Сохранит подобие нейтралитета?

Квадраат нахмурился. У него действительно была такая надежда. Была, пока несколько дней назад Глава Пресвятого Ордена не устроил в столице несколько «показательных», как он выразился, казней. Казней белых магов. Они были довольно слабыми магами, и их уничтожение особенно не влияло на общий уровень силы Белой Лиги, но сам факт этой казни однозначно говорил о том, что Кхенеранн не собирается останавливаться на достигнутом. Квадраат отдал приказание всем своим магам залечь на дно. И он не стал требовать возвращения в башню тех из них, кто в момент казни был вне нее. Точнее, он потребовал, чтобы они этого не делали.

После уничтожения Глаакхом артефакта Калхара магия порталов работала нестабильно. Временами порталы работали, как и раньше, а временами из них на выходе вываливались разорванные куски тел. После третьего такого случая никто не рисковал ими пользоваться. Такая же ситуация возникала и с трансляцией изображения на длительные расстояния, но искажение проекции хотя бы не несло в себе опасности жизни.

Маги могли вернуться в Белую Башню, не используя порталы, но Квадраат не был уверен, что за ними не организована слежка. Сам он, покидая башню для текущей встречи, применил все мыслимые и немыслимые меры предосторожности, и все равно опасения не оставляли его.

– Нет, я не верю в нейтралитет. Хотя пока Кхенеранн в открытую ничего не объявлял. Я просто кожей чувствую, что это вот-вот произойдет.

– Народ взвинчен. Кхенеранн внедряет в массы идеи о недопустимости любой магии. Они его поддержат. У нас два варианта: либо затаиться, как крысы, по своим норам, и ждать, пока не ослабнет его вновь обретенная сила – либо попытаться контратаковать.

– Атаковать? Темнейший, я думал, твой разум не пострадал от ожога. Ты сам понимаешь, что ты говоришь? О какой атаке может идти речь? Кхенеранну каким-то образом удалось вытянуть в этот мир часть первородной силы своего бога. Он нас сделает, как мух. Раздавит одним пальцем и не поморщится! И это ведь твоя магия настроена на сражение! А наша не предназначена для войн! Ты предлагаешь моим людям пойти под нож?

– Выслушай до конца. Ты слишком напуган.

– Зато ты слишком спокоен. Терять-то уже больше нечего!

– Всегда есть что терять. Послушай. Ты помнишь, что мы так и не смогли разобраться с пророчеством Сиринити? Кхенеранн бахвалился, что уничтожит носителей стихийных сил, по, когда я незадолго до его нападения проверял ситуацию, они все еще были живы. В смысле, все, кроме носителя белой силы. Там по-прежнему пульсирует какое-то непонятное пятно света.

Квадраат тяжело вздохнул. Глаза его были печальны.

– Мне кажется, мы опоздали с этим. У нас уже нет возможности в открытую заниматься предотвращением пророчества. К тому же, несмотря на то, что мои люди попрятались, я все же думаю, что нападение на Белую Башню – лишь вопрос времени. Просто мы уйдем первыми, не дожидаясь, пока земля разрушится в катаклизмах и погибнет все живое.

Глаакх сцепил пальцы, не обращая внимания на боль в обожженной руке.

– Не обязательно. Мне как-то не пришло это в голову раньше, но… Наверняка столь активное использование сил Наисвятейшего стало возможно именно потому, что стихийные силы рвутся в наш мир.

– И что?

– Наисвятейший смог выбросить Изначальных богов из нашего мира. Выбросить, но не победить. Сейчас он не полностью присутствует в мире, и я подозреваю, что вся доступная ему сила – то, что демонстрирует сейчас Глава Пресвятой Церкви. – Глаакх сделал паузу, облизывая пересохшие губы. – Пророчество Сиринити не сбудется, если все три стихии не прорвутся в материальный план. Если хотя бы одна не сможет этого сделать – все ограничится локальными катаклизмами. Да, они принесут с собой разрушения, но мир не разрушится до основания! Многие погибнут, но и многие выживут. – Он снова сделал паузу. – Я предлагаю ускорить материализацию богини Тьмы, Клиастро, и, если этого будет недостаточно, – богини Света, Акерены.

Квадраат со свистом втянул воздух.

– Ты это серьезно?! Это даже не риск, это фактически игра со смертью!

– Я знаю, знаю! Но у нас нет выхода! Если Изначальные боги придут в мир, наша сила возрастет не меньше, чем у Кхенеранна. Я имею основания полагать, что даже больше. И мы сможем схватиться с ним на равных. Кроме того, согласно некоторым трактовкам, Изначальные боги для материализации используют физические оболочки только на краткое время, после чего оставляют их. Если это действительно так, люди, послужившие оболочками богам, должны приобрести сверхординарные способности и силы.

– Это очень малореальный вариант развития событий. Большинство трактовок склоняются к тому, что материальные носители будут уничтожены – либо как личность, либо и физически тоже.

– Согласен, но это просто дополнительный шанс. Основная идея, не подлежащая сомнению: если боги вернутся, наша сила более чем значимо возрастет.

Глава Белой Лиги не ответил, задумчиво сплетая и расплетая толстые пальцы.

– Светлейший, я не вижу другого выхода! Если мы не победим Кхенеранна, мир все равно рухнет. Ты же сам так сказал. Так что мы теряем?

Квадраат качнул головой:

– Ты прав. Ты действительно прав. Но я бы предпочел не призывать обоих богов сразу. Возможно, достаточно будет силы только одного из них? А разрушений будет меньше.

– Я согласен. Я знаю, по логике нам имеет смысл сначала помочь материализоваться Акерене – возможно, одного нарушения порядка прихода богов будет достаточно, чтобы отвести существующую угрозу. Но я бы все-таки настаивал на Клиастро. Не из-за того, что это моя богиня – просто, пока мы будем искать носителя силы Света, мы упустим слишком много времени. А оно сейчас драгоценно.

Квадраат задумчиво разгладил собравшуюся в складки мантию у себя над брюшком.

– Мне известна потенциальная оболочка Акерены.

Глаакх отмахнулся.

– Да, да, я участвовал в последних изысканиях. Но раз точно не ясно, жив этот эльфийский ведун… как его?.. Варрант или нет, мы же не сможем его использовать.

– Да нет… Я нашел еще одну потенциальную оболочку.

Черный маг нахмурился, отчего шрамы на изуродованной половине лица конвульсивно дернулись. Квадраату стоило труда не выказать неприязнь.

– Разве может быть больше, чем одна оболочка, одновременно?

– Сложно сказать. Очень сложно. Но мы же точно не знаем. Возможно, Варрант все же мертв. Я, во всяком случае, сейчас больше склоняюсь именно к этой точке зрения.

– А если не он, то кто тогда?

– Лорд Арриера. Мне все-таки удалось получить его кровь, буквально меньше месяца назад. При проверке идет положительная реакция. Я не взял с собой результаты исследований, поэтому прошу поверить мне на слово.

– Не нравится мне все это. Почему все потенциальные оболочки так связаны друг с другом? К тому же, насколько я знаю, Арриера – не белый маг?

– Да, не маг. Но возможно, потенциальный маг. Тем не менее его кровь подтверждает, что он может быть носителем стихийных сил.

– Ну допустим. Насколько я помню, ты и изначально его подозревал, только не мог этого проверить. – Глаакх потер сухощавыми пальцами висок. – Хорошо. Давай начнем с богини Света.