– Наши шансы будут больше, если мы снимем Белого Рыцаря. Что с нашими подставными стрелками?

– Ксорта пишет, что достал форму. Он предлагает провести их в лагерь с наступлением темноты и устроить покушение в момент начала штурма.

– Не лишено смысла. Хорошо, выпускай их через канализационный сток, когда стемнеет. И отпиши Ксорта, чтобы ждал их.

Клавдия коротко кивнула.

– А сейчас найди мне леди Ксаель. Нам надо поговорить. – Он поморщился. Магичка действовала ему на нервы. За все время осады от нее не было ни малейшего проку – палец о палец не ударила.

Ферия вошла в тронный зал почти неслышно – только подол черной мантии шуршал по мрамору.

– Наместник?

– Леди Ксаель, – он склонил голову в полупоклоне, – у меня есть сведения, что у нас меньше суток до начала наступления повстанцев. Для отражения штурма нам потребуется ваша помощь.

Ферия нервно потерла руки:

– Наместник, я уже объясняла вам, что я не могу задействовать свою магию в этом месте.

– Вы так и не объяснили почему! Мне кажется, вы просто не хотите лишний раз напрягаться! – желчно возразил он.

– Наместник… – Она вздохнула. Тонкие черные пальцы, словно помимо ее воли, теребили край рукава. – Поймите, ваша столица – очень старый город! Здесь под каждым домом залежи древних захоронений! Если я использую некромантию, весь город – весь! – будет уничтожен изнутри!

Наарон недовольно поморщился. Дурацкие сказки. Не могла придумать что получше.

– Тогда используйте другую магию. Используйте магию крови, в конце концов. Из-за нее-то никакие кладбища не восстанут!

Ферия посерела:

– Наместник, я не собираюсь убивать людей ради ваших амбиций!

– Ради моих амбиций? – Резко стуча каблуками по гулкому мрамору, он подошел к магичке вплотную. – Очнитесь, леди! Повстанцы сотрут этот город с лица земли! Еще неизвестно, не было ли бы моим людям проще умереть ради участия в вашей магии, чем на стенах города!

– Вы сами не знаете, о чем говорите, наместник! Чтобы создать аркан крови – люди должны погибнуть в мучениях] Это обязательное условие для создания сколь-либо сильного заклинания! Просто опоить их слишком сильной дозой сонного зелья не получится! Люди будут видеть, как их режут на куски, но все еще оставаться живыми и в сознании!

– Леди Ксаель, вы понимаете, что, если вы сейчас не поддержите нас своей магией, нас просто сметут? И неизвестно еще, каким пыткам будут подвергнуты те, кто выживет в завтрашней бойне! Вы никогда не видели зверств побеждающей армии! Вы отворачиваетесь, когда мимо вас проходят тяжелораненые, – я заметил! А я видел все это, и я знаю, о чем говорю! Ваша брезгливость сейчас приведет к куда большим бедам, как же вам не понятно?

– Я не верю в принцип меньшего зла! Нельзя сделать добро руками, обагренными кровью!

– А ваши руки идеально чисты, леди? Почему же тогда вот эта тряпка, – он зло дернул за ворот ее мантии, – черная, а не белая? Я знаю, черным магам приходится убивать еще в процессе обучения! Вы никого не убили? – Ферия дернулась назад, но цепкие руки наместника не желали отпускать ее. – Вы думаете, что я грежу убийствами по ночам? Поймите, иногда выбор есть всего лишь между размерами зла! Я хочу спасти хотя бы часть своих людей, и, если мне придется пожертвовать для этого другой частью, – я это сделаю! И я бы не сказал, что буду после этого спокойно спать ночами, но я предпочитаю сохранить хотя бы чьи-то жизни, чем обрекать на смерть всех поголовно! Так кто же из нас больший злодей, леди? Ваше бездействие погубит всех! – Он толкнул ее назад, разжимая стиснутые на воротнике пальцы. Ферия качнулась, с трудом удерживая равновесие.

Она понимала, что наместник прав. Но, боги, как же ей не хотелось нести смерть. Эльфийка потерла затекшую шею. Наарон не знал – самую большую опасность представляла вовсе не армия повстанцев, самую большую опасность представлял маг Ра'ота. И его надо было уничтожить любой ценой. Потому что, если вырвется на свободу стихийная сила Тьмы, – не выживет никто. Эльфийка глубоко вздохнула:

– Наместник, мне придется убить почти два десятка людей. Вы сможете найти… – она сглотнула, – добровольцев?

– Нет. Никто в здравом уме не полезет сам под нож. И я не стану вам обещать этот абсурд. Сожалею, леди. Куда их привести?

Ферия на мгновение прикрыла глаза. Еще можно отказаться, можно повернуться и просто выйти… Но Ра'ота!

– В центральный зал дворца. Это единственное помещение достаточного размера.

Ферия не была уверена, что у нее получится реализовать свой замысел. В конце концов, за последние тысячу лет это заклинание ни разу не призывалось в мир. Но если не это – то как ей уничтожить Ра'ота?

Центральный зал был огромным помещением – не менее трех полетов стрелы в поперечнике. Куполообразный свод поддерживали витые колонны, вытесанные из малахита. Стены драпировали красочные гобелены со сценами охоты и победоносных сражений. Пол зала был искусно составлен из множества гранитных ромбов разного цвета, соединявшихся в фантастический узор. В мирное время этот зал использовали для крупных приемов и торжеств. Сейчас он пустовал. Почти пустовал. У одной из стен сбились в дрожащую от страха кучу связанные люди.

Ферия вздохнула и в очередной раз занесла кинжал. Глаза лежавшего на полу человека почти вылезали из орбит от ужаса, кожа стала пепельно-серой. Ей очень хотелось провести жертвоприношение с закрытыми глазами, но это свело бы на нет весь эффект от него. И она смотрела в перекошенное от страха и боли лицо, медленно поворачивая в груди несчастного кинжал.

Постепенно гранитные плитки пола были украшены сложной вязью кровавых узоров, сплетенных в сложно-сочлененную магическую фигуру. В центре фигуры расплывалось бесформенное красное пятно – здесь магичка убивала свои жертвы. В воздухе повис тяжелый металлический запах, дышать стало тяжело.

Последний человек, последние разрезы кинжалом – и подготовка к формированию аркана была завершена. Ксаель оттащила безжизненное тело к прочим, неаккуратной кучей сваленным у стены. Руки ее почти до плеч были вымазаны в крови. Ферия дрожала и лишь последним усилием воли удерживалась, чтобы не сползти в обморок. Надо завершить заклинание, иначе все будет напрасно! Жертвы не должны стать бессмысленными!

Она выровняла края красного пятна в центре и встала туда. Воздух завибрировал от сдерживаемой силы. Ферия опустилась на колени, склонила голову, почти прижимаясь к горячим от крови гранитным плитам.

– С'иерт ланк'ахр др'аалес к'инл'ар! Силой боли и силой крови, силой жизни и силой смерти заклинаю тебя – явись на мой зов!

Воздух над кругом запульсировал, распространяя золотистое мерцание. На высоте в два человеческих роста это мерцание стало сгущаться, образуя огромную – с трудом вмещавшуюся в пределы круга – фигуру. Ящер плавно взмахнул кожистыми крыльями и опустился на гранитный пол. Вытянутая голова с кожистыми наростами над золотыми глазами обратилась к магичке.

– Я пришел на твой зов, о Властительница, – прошелестело у нее в голове.

Ралернан устало потер лоб. Глаза у него чуть подернулись сеткой красных жилок: он не спал уже которую ночь – сон бежал от него. Он стоял на холме, наблюдая за самым началом наступления – войска перестраивались в боевой порядок. Рассвет еще не наступил, и видимость была плохая. К тому же после сырой ночи в воздухе начал формироваться вязкий туман. Фигурки повстанцев то появлялись, то пропадали в этой сизой мгле.

– Нет, осадные орудия пусть двигает второй отряд. – Стоявший рядом Грахам давал последние указания одному из офицеров.

За спиной Арриера, на расстоянии нескольких шагов, неподвижной статуей замер Варрант. Он злился – стрелку хотелось пойти в первых рядах наступления, а вместо этого его и его людей поставили в резерв. А еще он злился, потому что постоянно перехватывал обожающие взгляды Керри, адресованные Ралернану. Она стояла почти вплотную к Арриера, и тот периодически безотчетно ерошил рыжие волосы девушки.