Трандуилу я обрадовалась, как медвежонок в присутствии браконьера встрече с мамой-медведицей, хоть и понимала, к чему идёт: небось тайная охрана донесла, и владыка не просто так от дел оторвался и счёл нужным сюда прийти. Мама-медведица была вкрадчиво вежлива и улыбчива, но улыбочек становилось всё меньше, а клыков всё больше.
— Heru Индбар, Блодьювидд сейчас думает, как бы избежать кровопролития, а потом добраться до своих покоев. Она собирается в них сидеть, пока владыка Элронд не решит уехать. Во избежание дальнейших неловкостей. Богине в этом воплощении не нравится, когда ради неё умирают, и я уважаю её желания. Но! Мне не нравится, что в моём доме богиня не чувствует себя достаточно свободной и счастливой. Из-за того, что её травят и загоняют, как человеческие охотники олениху.
Лицо Индбара стало непроницаемым, и мне пришлось на квенья выслушать чрезвычайно церемонные извинения.
Не знала, как вести себя в ответ. С сочувствием сказала, что принимаю извинения, и что инцидент мелок и не заслуживает внимания, и лучше просто всё это забыть. Смутившись, в знак искренности положила руку на рукав Индбара и пожала ему запястье. По тому, как он вспыхнул, поняла, что это было лишним, и отдёрнула руку. Оглянулась на Трандуила: тот был холоден. Отметила про себя, что толпа густеет и увеличивается. Увидела, как по одной из аллей неторопливо, с достоинством знающего себе цену специалиста приближается Рутрир, обычно объявляющий поединки и отпускающий души, и у меня задёргался глаз. Судорожно вздохнула, примиряясь с мыслью об очередном позоре:
— Теперь, когда всё стало понятно, не стоит ли нам разойтись и не мокнуть под дождём?
Трандуил глянул с весёлым пониманием:
— Да ладно, valie, ты же любишь дождик. Давай помокнем. Heru Индбар всё равно не уймётся, особенно после того, как ты прикоснулась к нему, — и, обращаясь к Индбару, — ведь так?
Тот молча склонил голову, соглашаясь. Владыка рассудительным, успокаивающим тоном продолжил:
— Ну вот, а здесь и место подходящее, и общество… Все, кого я хотел бы видеть, — и, с насмешкой, — и тебя, подснежник мой, не нужно волочь насильно, с тем, чтобы ты цеплялась по дороге за косяки коготками: ты уже здесь.
Трандуил с металлом в голосе произнёс на квенья стандартные слова вызова, обращаясь к Индбару. Тот только кивнул и обнажил меч. Король не спеша повернулся к Рутриру и уважительно склонил голову.
Шаман торжественно объявил начало поединка. В ту же секунду грохнуло так, что земля затряслась, и столп белого пламени поглотил Индбара. Вот только что думала, нельзя ли как-то остановить это безобразие, как уже всё кончилось, и я заторможенно глядела в выжженную дымящуюся воронку примерно метр в диаметре. В ней весело что-то догорало. Видимо, всё, что осталось от эру Индбара. Рутрир уже сосредоточенно шептал и водил руками, отпуская душу, остальные почтительно молчали. Когда последняя зелёная искорка взлетела в небеса, король подошёл и сочувственно приобнял:
— Не надо переживать, valie, это всё равно бы случилось. Выпей.
Вывинтившийся из песчаной дорожки брауни протягивал кубок. Взяла, попробовала: медовуха, да и креплёная, кажется.
— Нет, просто старая, столетняя. Выпей, это согреет и утешит. И сходи в горячие источники, расслабься, а потом отдохни. Усыпить тебя?
Благодарно вздохнув, тяпнула весь кубок, а от усыпления вежливо отказалась. Идя рядом с Трандуилом, старалась не обращать внимания на следующую по пятам толпу и прислушивалась к ощущениям: на душе полегчало, зато ноги и руки стали ватными. Но это даже приятно было. Язык развязался:
— Мне кажется, владыка Элронд помрачнел после поединка, да и остальные лориэнские гости… Почему, всё же было честно? Им жалко эру Индбара?
— Heru Индбар, да примут его чертоги Мандоса, — Трандуил благочестиво вздохнул, — был дурак. Весна моя, я понимаю, что ты смотришь на нас, как на богов… хотя богам тоже ничто не мешало быть дураками. Порой. Так вот, о нём не очень-то жалеют, если прямо говорить. Но считается, что я должен был проявить благородство и дать ему шанс. А я не дал, не приняв мечный поединок и воспользовавшись подаренной тобой силой. Меня никто не укорит, но смотреть будут косо.
По тому, как усмешливо дрогнули его губы, я поняла, что косые взгляды владыку волнуют мало, и облегчённо выдохнула. Ещё не хватало, чтобы ослепительный король погиб от излишнего благородства! Ну, сколько я его знаю, от него он вряд ли погибнет) На эту мысль Трандуил только засмеялся:
— Не прячься в своих покоях, богиня, ты свободна, и я не позволю докучать тебе. И благородства не проявлю, это правда. Меньше лезть будут.
Усмехнулась про себя, подумав, что Трандуил не так рьяно декларирует мою свободу, когда я уезжаю из дворца с его сыном (где ты, сокол?)
— Сокол задерживается, valie, — мягко, сочувственно, — пауки-то оказались не враньём… Я отправил туда отряд зачистки. К празднику принц вернётся, не переживай о нём.
И тут же сменил тему, рассказав, что созрела какая-то травка комацуна, и что вечером будет подан сезонный суп из семи трав.
— Очень советую искупаться в горячих источниках, а потом всё-таки поспать до ужина. Семитравный суп только называется семитравным, на самом деле травы тридцать четыре. Он божественен на вкус и способствует желанию жить и радоваться жизни, — владыка почти мурлыкал, и я вдруг заподозрила, что убивать ему нравится больше, чем он показывает. Судя по его хорошему настроению и, кажется, наступившему возбуждению. Что ж, бывает.
В добром расположении духа владыка проводил меня до поворота к источникам. Толпа за нами не рассасывалась, и, когда он жестом фокусника выудил откуда-то ожерелье из сияющих, брызгающих золотисто-оливковыми отсветами камней, я краем глаза заметила, что народ заинтересовался. Эльфы любят камушки, особенно белые и зелёные. Вот сороки)
Красуясь, напоказ, Трандуил надел бусики на мою шею. На которой и без них была ювелирная выставка. Подбирать украшения и особенно их сочетания я сама не рисковала, принимая помощь Силакуи, большой ценительницы, и знала, что выгляжу, с точки зрения эльфов, хорошо. Не деревенской девкой, напялившей всё красивое сразу. Но когда сама на себя глядела, ощущала так. Впрочем, чего не сделаешь ради мира и покоя) Вот и сейчас владыка не просто надел — погладил скулу и шею красивыми своими пальцами и поулыбался благосклонно. Я в ответ постаралась смотреть с восхищением и благодарностью.
— Хризобериллы из копей Ангмара, в этих камнях солнце и лето не умирают никогда… — чувствовалось, что владыке они очень нравятся.
И, с улыбкой в голосе:
— Не пыжься сильно, Блодьювидд, знаю я, что тебе драгоценности только шею оттягивают.
Попыталась возразить:
— Это потому, что я ни в чём не нуждаюсь. Но высоко ценю чувство, выражаемое подарком.
Прижал к себе, шепнул на ухо:
— Хорошо. Пусть видят, что ценишь. Приходи вечером, я подарю то, что тебе действительно нравится)
Вспыхнув, засмеялась. Изумительное существо, конечно. Понятно, что красуется Трандуил перед владыкой Элрондом с присными. Чтобы насладились видами моего довольства жизнью и валили уже обратно в свой Лотлориэн, да. И тут я устремления короля полностью разделяю.
Владыка Элронд, кстати, оказался гораздо моложе себя киношного. На вид. Черноволосый, сероглазый, смазливый юноша. Опыт из глаз периодически выступал — он был старше Трандуила. И правда, как выяснилось, добрее и порядочней. Вот доброта его как-то сразу чувствовалась. По кустам он меня не ловил: по приезду честь по чести испросил аудиенцию и узнал всё, что хотел. Спокойно и прямо ответила на его осторожные расспросы, что жить хочу в Эрин Ласгалене и что всем довольна. Он только вздохнул и сказал, что в Лотлориэне мне бы понравилось, и там я была бы свободнее. И что жалеет, что так сложилось. И что сам не стал бы мешать мне выбрать консорта по сердцу, а уж если бы это был его сын… или сыновья (тут он глянул в глаза и усмехнулся, а я вспомнила, что сыновья у него близнецы), то ему и в голову бы не пришло устраивать подлости. На это мне возразить было нечего, и я только повосхищалась Лориэном и благородством его владыки. Чудесное место наверняка. И мы совершенно спокойно договорились, что Элронд погостит до праздника Середины лета, до которого оставалось всего ничего, а потом уедет, не имея никаких претензий к Трандуилу.
