– Тебе известно, откуда берется иммунитет?

Я кивнула:

– Во время моего зачатия мой отец был одержим женщиной-праймусом.

Теперь уже он кивнул:

– А кто эта женщина-праймус, тебе известно?

– Нет, и я не хочу знать. – Раньше меня это совершенно не интересовало, и сейчас ничего не изменилось.

– Быть не может! – ошарашенно воскликнула Ари, переводя взгляд с Люциана на Тристана и обратно. Судя по всему, кто-то из них двоих только что ей все рассказал.

Тристан пожал плечами.

– Тогда лишь одна женщина-праймус была одержима намерением производить на свет полукровок.

Теперь у Викториуса буквально отвалилась челюсть.

– Она дочь Мары?!

– Мары? – в ужасе пискнула я. – Сумасшедшей королевы ведьм, которая пыталась всех вас убить?

Господи боже! Я же знала, почему не хотела это узнавать. Чем мне это поможет? Ничем! Зато теперь до конца своих лет мне придется жить и мириться с тем фактом, что я – порождение безумной серийной убийцы.

Тристан взял меня за руку и мягко ее сжал. Прикосновение оказалось настолько неожиданным, что я невольно посмотрела ему в глаза.

– Эй, это делает тебя настоящей редкостью, – попытался подбодрить меня он. – И в некоторой степени… моей сестрой. Или, скорее, кузиной, если учесть, что я всего лишь своего рода суррогатный продукт, что немного размывает степень нашего родства.

Его… кем?!

Викториус звонко расхохотался.

– О, какой же хитрый лисеночек наш Мефистофельчик!

Его… КЕМ?!

Я не знала, что сказать. Кроме мамы, у меня никогда не было другой семьи.

– Думаю, теперь ты от меня так легко не избавишься, – поддразнил Тристан. – Так что пусть твои враги готовятся к худшему.

– Ты… ты не обязан этого делать, – ошеломленно пробормотала я. Мне нравилась идея иметь кузена, но из-за этого он не должен чувствовать себя обязанным. – Прошло две тысячи лет, там уже и говорить-то не о чем.

Тристан проигнорировал мои сомнения. Ведьмак взял шкатулку и вытащил оттуда черный шприц. От него исходил легкий аромат граната и шоколада. Либо Бел как-то магически над ним поработал, либо у меня уже началась ломка. Тристан снял колпачок с иглы.

– Два года или две тысячи лет, без разницы. Семья есть семья, – заявил он. – Бел знал, что я так думаю. Поэтому ему не нужно было просить меня обеспечить твою защиту. Он понял, что я сам останусь рядом, пока тебе грозит опасность.

Безоговорочность в его словах ощущалась как объятия. У меня есть семья. Бел подарил мне семью. Он позаботился о том, чтобы я наконец освободилась от кровавого заклятия Януса. И ничего из этого не сделал ради собственной выгоды. Нет, он побеспокоился об этом лишь на случай, если…

Тяжело сглотнув, я почувствовала, как во мне поднимает голову отчаяние. Бел не должен умереть.

– Готова? – спросил Тристан.

Я кивнула.

– Может быть немного больно.

И опять это оказалось преуменьшением века.

Белый туман. Холод. Тишина. Теснота.

Моя сила словно онемела. Она никуда не делась, я чувствовал ее, но не мог использовать. Остались только мои мысли. Мое сознание в этом холодном тумане.

Сквозь молочную дымку я видел, как чужаки протащили тело моего любимого повара по подземелью и скинули его в растущую кучу. Он был тяжело ранен. Без сознания. Возможно, мертв. То же самое относилось и к остальной части кучи, которая состояла из примерно двадцати служащих моей виллы, причем некоторых из них принесли разорванными на столько частей, что не оставалось сомнений в их состоянии. Моему гневу не было предела. Впрочем, учитывая, что сила на меня не реагировала, этот гнев вырождался в жалкую смехотворную эмоцию безо всяких последствий.

Я попался в ловушку Януса, как чертов новичок. Мне бы даже во сне не пришла в голову абсурдная мысль, что какому-нибудь самоубийце хватит наглости на меня напасть. На меня. В моем собственном доме!

И именно поэтому у Януса все получилось. Он использовал мое превосходство против меня и манипулировал мной, как лабораторной мышью. Может, собрание Лиги и было отвлекающим маневром для нападения на Кассию, но нападение на Кассию служило отвлекающим маневром для меня. Я забрал слишком много людей из своего особняка и сам себя сделал уязвимым. Вопрос лишь в том, как им удалось так обойти мои защитные чары и печати, чтобы не вызвать тревогу.

Теперь я был рад упрямству Кассии. Даже думать не хотел, что бы Янус с ней сделал, если бы она пришла со мной.

В поле моего зрения появилось угловатое лицо. Черные глаза Януса светились глубоким удовлетворением и бездонной ненавистью.

– Ты правда думал, что в своей мести я положусь на приговор Лиги? – прошипел он. – Неужели я бы удовлетворился твоими хлебными крошками? Нет, я возьму все.

Слова безумца, и тем не менее я ему поверил. Он уже сотворил немыслимое и каким-то образом меня пленил. В каком-то сосуде. Или флаконе. Или в магическом кристалле. Я понятия не имел, потому что на самом деле это невозможно. Можно изгнать праймуса из его оболочки или запереть в теле, можно блокировать его силу или лишить его силы, при определенных обстоятельствах его можно даже убить, но нельзя поймать и запереть сущность праймуса. Ни один сосуд в мире не в состоянии вместить энергию такого рода. Тем более мою. И тем не менее у Януса это как-то получилось.

М-да, к этому явно приложили руки ведьмы из Круга уробороса. Стоило догадаться… даже без предупреждения Тристана. Эти сумасшедшие фанатики слишком долго сотрудничали с Танатосом и «Омегой», чтобы не научиться парочке новых фокусов.

– Ты нажил себе слишком много врагов, Бел, – продолжил Янус свой психотический монолог мести. – И все они умоляли меня позволить им помочь тебя уничтожить.

Позади него раздался смех. Он исходил от Аполлона, чье юношеское лицо покрывали брызги крови. В руках он еще держал пожарный топорик. Видимо, последнее из случайных орудий убийства, которое он использовал у меня дома. Но речь не о нем. Аполлон отошел в сторону, открывая моему взору единственного человека, который, наверное, ненавидел меня еще сильнее, чем Янус.

Сотириос. Жадный до денег бесхребетный оппортунист, который предал меня и поэтому наслаждался многолетним гостеприимством моего подвала для вечеринок. До сегодняшнего дня. К сожалению, помимо прочего, он являлся основателем и родоначальником Круга уробороса. Легенда в глазах своих последователей. Герой, чье возвращение, как было предсказано, принесет новую силу его кругу. Обычный бред слепо верящих смертных, уровня которых хватает только на то, чтобы дотянуть до следующего гуру, который старательно промоет им мозги.

Широко распахнутыми глазами древний колдун смотрел на сосуд, в котором я застрял. Угольно-черная кожа в тусклом свете камеры делала его похожим на тень. Тень прошлого.

– Здравствуй, Белиал. – Сверкнули белые зубы. Он несколько раз клацнул ими друг об друга, плохо изображая чокнутую акулу, и захихикал. – Теперь моя очередь!

Ну, что тут скажешь? Не каждый смертный разум создан для того, чтобы жить две тысячи лет. Если коротко, у Сотириоса уже давно поехала крыша. В сочетании с его обширными знаниями, могущественной магией и вполне оправданной жаждой мести в отношении меня это делало колдуна бомбой замедленного действия, которую теперь контролировал Янус.

– О да, Сотириос и все остальные здесь, внутри, невероятно злы на тебя, – с жутко довольным видом заявил Янус, отталкивая сумасшедшего колдуна в сторону. – После того как во время своего визита сюда я заслал сюда парочку помощников, чтобы их освободить, твоим пленникам оказалось проще простого изнутри внедриться в охранную систему особняка. Только Оскар чуть не доставил нам неприятности. За это они с Грим получат особую роль в моем грандиозном финале. Это будет потрясающе. А ты вообще ничего не заметил, спасибо маленькой упрямой Авроре, которая держала тебя в таком напряжении.