– Что такого ты хочешь, что тебе нужно, чего я не могу дать тебе? – продолжала я. Трещина между нами становилась все глубже с каждым словом, но я просто не могла остановиться. – Ты любишь меня или только то, как я смотрю на тебя? Ты настолько хочешь быть героем, что я потеряю для тебя ценность, если буду знать правду?

Ноар уставился на меня так потрясенно, словно я только что вонзила ему кинжал в сердце. Его рука по-прежнему покоилась на моей шее, словно он забыл ее там. Я почувствовала, как Ноар начал дрожать. И тут в моих волосах что-то шевельнулось. Шмелек! О нет! Если бы он сейчас укусил Ноара, то дела наверняка сделались бы хуже некуда. Но ококлин лишь положил свои крошечные лапки на указательный палец принца Теней и изо всех сил вцепился в него, пытаясь освободить меня от его руки. Эта трогательная попытка спасения, конечно, осталась совершенно безуспешной, но она, по крайней мере, привела к тому, что Ноар очнулся от его пристального взгляда. Он отпустил меня – добровольно, растерянный и полный раскаяния. Я бы все отдала за то, чтобы узнать, что происходило за его темными звездами в глазах, но ничего в нем не выдавало даже малейшего душевного волнения.

– Ноар…

Его поднятая рука оборвала меня на полуслове. На несколько мгновений принц Теней так и застыл, прежде чем окинуть меня пустым взглядом.

– Князь Замтар из Сухого моря прислал нам приглашение. Пустынный народ – самый близкий союзник крепости Теней, поэтому мы должны принять приглашение. Послезавтра. Это значит, у тебя есть два дня, чтобы обдумать, состоится свадьба или нет.

На мгновение мне показалось, что он хотел оттолкнуть меня в сторону, но потом повернулся и направился к балконной двери. Что здесь только что произошло? И почему я вдруг оказалась перед грудой обломков, которые когда-то были моими отношениями?

– Не уходи. Не так. Пожалуйста.

Панически я попыталась остановить Ноара еще раз. Почувствовав мое прикосновение к своей руке, он на мгновение остановился.

– Не надо, котенок, – тихо попросил он. Так тихо, что, наверное, мне это даже померещилось.

Потом я осталась одна.

В оцепенении я уставилась на тени перед балконом. Как? Как из разговора, который должен был развеять все сомнения, могла получиться такая катастрофа? Как могло случиться, что слова и добрые намерения смогли оказаться настолько разрушительными? Я вытерла слезы с лица. Ноар был прав. Крепость Теней искажала правду и ложь до тех пор, пока ты не переставал понимать, во что теперь верить. Мне очень хотелось бы сейчас поговорить с Зои, но моей подруги-призрака и ее кристалла тумана нигде не было. Впрочем, я и так могла слышать в голове ее гневную тираду: «Зачем тебе было ссориться с Ноаром именно сейчас? Это что, еще случайное совпадение, хотя у вас есть проблемы гораздо серьезнее. И ты попалась на это».

Что ж, в этом моя воображаемая Зои была абсолютно права. Я должна была поговорить с Ноаром о Хаосе, о зловещей фигуре в капюшоне и об убийцах, которые говорили голосом Фидрина. Я должна была спросить его, действительно ли я была Золотой наследницей или, может быть, Лазар на самом деле являлся моим отцом. Кроме того, я просто чертовски испугалась, ведь кто-то пытался убить меня. И когда это покушения на убийство стали для меня настолько нормальным явлением, что я перестала даже задумываться об этом? Чем больше я думала об этом, тем скорее приходила к выводу, что права была не только воображаемая, но и настоящая Зои. Моя ссора с Ноаром была слишком большим совпадением, чтобы еще дольше игнорировать закономерность, стоящую за ней. Это было похоже на трещину в моих мыслях – как будто я что-то упустила. Как будто кто-то нарочно устроил суматоху, чтобы никто не заметил затишья перед настоящей бурей. За всем этим стоял Фидрин? Весьма в его в духе, но ведь мой дед был мертв. Мы же все видели, как он умер. Может быть, Хаос использовал его голос только для того, чтобы сбить меня с толку? Капитан в армейском лагере говорил о женщине. Эта женщина была заодно с Хаосом? Или мы все-таки повелись на одну из манипуляций Лазара? Как ни крути, сенешаль всегда получал то, что хотел. Ему наверняка было известно, как Ноар отреагирует на мой вопрос о ночи мятежа. Лазар манипулировал мной и спровоцировал ссору между нами, чтобы я еще раз обдумала, хочу ли свадьбу. Так вот, в чем было дело? В свадьбе?

Мне нужно было поговорить с Ноаром. Я понимала, что пара часов на расстоянии нам обоим пошли бы на пользу, но сейчас я не могла не обращать на это внимания. Погруженная в размышления, я погладила свое обручальное кольцо. Мне было известно, что Ноар сразу узнает, как только я его сниму. Соблазн был велик, но я сопротивлялась ему. В данный момент я не была в опасности и не хотела легкомысленно злоупотреблять этим сигналом. Нужно было найти его другим способом. И затем исправить все.

Это было похоже на план.

С трудом передвигая ноги, я направилась в гардеробную и наткнулась там на Эсекру, о которой совершенно забыла. Пожилая няня сидела на табурете и поправляла мой гардероб. Не знаю, как много она услышала из моей ссоры с Ноаром, но сейчас от нее не ускользнули ни мое плохое настроение, ни мои заплаканные глаза. К счастью, ее ничто из этого не интересовало. Женщина не утешала меня. Она не произнесла никаких нравоучений, а просто бросила мне несколько предметов одежды и сказала освежающе прагматично:

– Ты уже достаточно взрослая, чтобы одеваться самостоятельно. Если я ошибаюсь, дай знать.

Она не ошибалась, и поэтому после быстрого приема ванны я покинула свои покоев. Шмелек сидел в кармане моего пальто, насупившись. Ему нравилось прятаться в моих кудрях, но он ненавидел воду и был оскорблен тем, что я не только вымыла волосы, но, к тому же, еще и приподняла их. Ну что ж, теперь я уже не могла этого изменить. Я бы не стала жертвовать гигиеной ради капризов этого зверька.

– Дрокор? – прокричала в коридор. Ответа не последовало. – Паш?

Я осмотрела темные ниши мозаичных стен.

– Посмотрите-ка! Должно быть, золотой луч света затерялся в самом темном дворе Кассардима, – раздался позади меня голос. Удивленная, я обернулась и сразу почувствовала, как у меня гора с плеч упала. Передо мной стоял светловолосый генерал и лучший друг Ноара. На этот раз он был одет не в форму, а только в повседневную рубашку и черные брюки. Его кудри были взъерошены, а все остальное на нем выглядело так, словно Ромэ только что встал с постели.

– Едва проснулся и уже слагаешь стихотворения? – усмехнулась я. Если бы Ромэ был здесь, то дело с Ноаром сразу же наладилось.

– Ну, сейчас довольно ранее утро, – весело оправдывался он. – А еще несколько минут назад я предполагал, что сегодня будет мой выходной, так что… – дальше он не успел договорить, потому что я повисла у него на шее.

– Эй, эй, давай полегче, – засмеялся он, стараясь не потерять равновесие. – Я знаю, что мир мрачен и бесцветен, когда меня нет рядом, но ради гордости Ноара тебе не следует выставлять это так напоказ.

– В настоящий момент гордость Ноара не имеет для меня большого значения, – слова вырвались, прежде чем я успела предотвратить это.

Ромэ оттолкнул меня от себя на расстояние вытянутой руки и недоверчиво поднял бровь.

– Вы поссорились?

Ему не нужен был ответ, потому что мое лицо говорило о многом. Ромэ вздохнул.

– По крайней мере, это объясняет, почему Ноар лишил меня выходного дня…

Мое сердце болезненно сжалось. Видимо, Ноар намеревался провести этот день со мной – по крайней мере, до тех пор, пока все не изменилось.

– Не вешай нос. Все будет в порядке, – сказал Ромэ и ободряюще улыбнулся мне. – Хотя я и понятия не имею, в чем дело, но Ноар наверняка скоро вернется и извинится.

– Почему ты думаешь, что это его вина? – растерянно пробормотала я.

Мне так совсем не казалось. Да, он скрывал от меня часть своего прошлого. Но это было его полным правом, пока не касалось меня. Я даже понимала, что это не имело никакого отношения к отсутствию доверия с его стороны ко мне, а только к тому, что Ноар еще не был готов смириться со случившимся. Несмотря на это, я загнала его в угол, потому что намеки Зимы и утверждения Лазара парализовали мой разум. Я, конечно, не относила себя к числу женщин, которые после ссоры мученически искали причины в себе, но в этом деле я определенно внесла свою лепту.