– То, что он сказал, правда? – спросила я Ноара приглушенным голосом. Я не хотела, чтобы нас услышали другие люди. Но принцу теней, казалось, было все равно. С мерцающим взглядом он развел руками. Морозная улыбка легла на его лицо.

– Добро пожаловать в семью, – произнес он. В этот момент мне показалось, что мир остановился. Я ждала, что что-то сейчас произойдет, но ничего не случилось. Ни слез, ни разочарования, ни гнева. Словно кто-то щелкнул выключателем, и все чувства во мне оборвались. Я отвернулась и ушла.

Ничто не могло подействовать на меня более отрезвляюще, чем ледяной душ. Мне казалось, что у меня получилось исцелиться от своей зависимости. Конечно, я не была настолько глупа, чтобы поверить, что с этим было все в порядке. Только моя гордость придавала мне эту обманчивую силу. Цену за это мне когда-нибудь придется заплатить. Когда-нибудь, но не сейчас.

Я отбросила в сторону все мысли о Ноаре и его нездоровых отношениях с мачехой и сосредоточилась на том, чтобы найти выход из помолвки через поиски драгоценности.

С этим решением ко мне пришло нечто вроде повседневной рутины. Каждый день был одинаковым. С раннего утра я закапывалась в книги и карты, чтобы узнать больше о Кассардиме.

Теперь я понимала, что значит для Кассардима порядок и насколько важен священный долг – заботиться о мертвых. Потому что от них исходила энергия, которая удерживала Кассардим в живых. Именно души, сгинувшие в Царстве теней или при счастливом исходе событий отправившиеся в Серебряную крепость, давали империи силы устоять против хаоса.

И с хаосом я тоже разобралась, насколько это вообще можно было понять. Он был ни хорошим, ни плохим, а просто другой стороной бытия. Без хаоса невозможно существование порядка. А тот, кто нарушал порядок, навлекал на себя хаос.

Я узнала, что символы народов тесно связывали нас с нашими империями и почему императору нужны были его князья для поддержания порядка в целой империи. В одиночку с этой задачей справиться было невозможно. Она требовала слишком много энергии, поэтому каждое императорское правление ограничивалось тысячелетием.

Чем больше я читала, тем больше понимала, почему мой дед был так одержим жемчужиной власти. Без этого он больше не мог поддерживать сияние. Даже барьеры, отделявшие Кассардим от хаоса, когда-нибудь упадут. И когда Кассардим падет, ничто уже не будет стоять между хаосом и человеческим миром. У Фидрина не хватало времени – у всех нас не хватало времени.

Каждый день после моих занятий по книгам командир Аскан приводил меня к Лазару. Ни мой дед, ни его сенешаль не выпускали нас из виду при этих встречах. Я хорошо играла свою роль, придумывала достоверные воспоминания из детства и, таким образом, выигрывала больше времени. Время, которое я использовала, чтобы разобраться с Золотой горой во второй половине дня. Безуспешно. Каждая встреча между мной и золотой глыбой заканчивалась одинаково.

Три слова. НЕВЕЖЕСТВЕННАЯ, НЕДОСТОЙНАЯ, ЛГУНЬЯ.

После этого следовал обязательный удар электрическим током, который выбивал из меня последние силы. Мне приходилось придумывать различные отговорки перед балами и банкетами и использовать вечера, чтобы тренировать свою волю. Мне удалось вылечить палец и заставить цветок распуститься. Тем не менее для наиболее эффективной тренировки были свадебные подарки Ноара, которые ежедневно поступали ко мне. Каждый из них я отправляла обратно не глядя.

Мне не хватало Зои. Я не видела ее со времен императорского экзамена. Вероятно, это означало, что она с тех пор пробилась через Свободные земли и теперь живет новой жизнью. Я от всего сердца была рада за нее, даже если мне и не доставало хорошей подруги.

На четвертый день хозяйка Рана привела Мариз и объявила, что впредь они с Кизой разделят положение моей второй горничной. Впрочем, Мариз была уже не та. Она выглядела испуганной и почти не произносила ни слова. Я хотела бы спросить ее, что произошло, но госпожа Рана никогда не оставляла ее наедине со мной. Кроме того, я знала ответ: принц теней явился. Без сомнения, Мариз его боялась.

На шестой день император потерял терпение. Он ударил меня тыльной стороной руки по лицу. Я молча стерпела это и использовала мои лопнувшие губы для улучшения целительных навыков. На седьмой день Ромэ внезапно появился перед моей дверью. Белобрысый генерал умиротворенно поднял руки.

– Не убивайте гонца! – сказал он с кривой усмешкой.

Я мрачно уставилась на него, пока он наконец не закатил глаза и снова не опустил руки.

– Великолепно! – усмехнулся он. – Так, значит, он не единственный, кто потерял чувство юмора.

Один из его воинов тени подал ему красную коробочку. Она выглядела точь-в-точь как те, которые я массово отправляла обратно в последние дни. Я уже собиралась захлопнуть перед носом генерала дверь, когда он энергичным жестом остановил меня.

– Прежде чем вы обрушите на меня свой вполне оправданный гнев, позвольте мне сказать вам еще кое-что.

Он выглядел при этом таким замученным, что я решила сделать для него исключение. Против Ромэ я ничего не имела. Наоборот. Он мне нравился. Он предупредил меня о Ноаре. Неоднократно.

Генерал благодарно улыбнулся мне, а затем, казалось, подыскивал нужные слова.

– Возможно, – нерешительно начал он, – что я ошибся.

Когда Ромэ не стал дальше объяснять, меня охватило нетерпение.

– В чем? – хотела я знать.

– Объяснить это более подробно мне, к сожалению, не дано, но …

Он открыл ящик и продемонстрировал один-единственный красный цветок, звездообразные листья которого были пронизаны золотыми прожилками. Я почувствовала, как на меня накатывает волна эмоций. Прежде всего злость на наглость Ноара. Чего он хотел этим добиться? Чтобы я вспомнила о своих чувствах к нему? Что я буду настолько наивна, чтобы считать кровавую звезду оправданием? Что я снова и снова с радостью сделаю ему одолжение и охотно буду играть его любовницу только для того, чтобы он мог отомстить женщине, которой принадлежало его сердце? Этот лживый трус. У него даже не хватило мужества солгать мне в лицо. Нет, он послал Ромэ, потому что знал, что я все равно его не послушаю. Мои руки сжались в кулаки, пока ногти не впились мне в кожу.

– Пыль! – прошипела я дрожащим голосом и своей волей заставила кровавую звезду рассыпаться в золотистое облако. Уничтожение чего-то, оставленного Ноаром в живых, доставило мне огромное удовлетворение. Мой взгляд упал на изумленного Ромэ.

– Скажите мне! – грубо приказала я ему. – В чем вы ошиблись?

Его ястребиные глаза сузились. Он задыхался под моей волей и едва ли не шатался. Но Ромэ сохранил контроль и сумел стряхнуть мое принуждение.

– Вам станет лучше, Ваше Высочество, – заметил он с прохладной вежливостью. Тем не менее из его тона я могла расслышать, что он обиделся на мое посягательство. – Но мою верность и преданность никто не может разрушить. Даже золотая наследница.

С этими словами он ушел, оставив меня наедине с моим эмоциональным хаосом. Это был первый признак того, что в этот проклятый седьмой день все должно было пойти наперекосяк. Потому что вскоре после этого командир Аскан повел меня не в зеленый атриум, а в императорский сад. На скамейке в парке под деревом с бледно-голубыми листьями сидел мой дед. Лазара нигде не было видно. Зато Мо сидел на корточках в траве перед берегом, глубоко погруженный в блокнот для рисования.

– Садись, внучка, – слишком любезно попросил меня Фидрин. – Молодой лесной принц очаровывает весь двор своим художественным талантом. Вот я и попросил его сделать и мой портрет.

Мо поднял глаза и невнятно подмигнул мне. Словно окаменев, я остановилась возле дерева и уставилась на мнимую идиллию, которую преподнес мне дед. Образы залитой кровью Фары всплыли в моей голове. Если дед видел меня насквозь, то…

– Сядь! – снова сказал он. На этот раз в его голосе прозвучал опасный подтекст. Я повиновалась, потому что так боялась за Мо, что у меня даже слезы навернулись на глаза. – Мне доложили, что несколько дней назад ты предприняла поездку в Нижний город. Тебе понравилось? – хотел знать Фидрин, пока его взгляд терялся на горизонте.